-А это с чего ты взяла?
-Понимаешь, мы с Адамом всегда занимали комнату рядом с кабинетом отца. Однако, в этот раз Марта разместила нас в спальнях второго этажа. И я не заинтересовалась бы этим обстоятельством, - ну, может, ремонт затеяли, тем более, давно пора. Но только Роза, горничная, сказала, что нашу бывшую комнату подготовили для ее матери -пригласили на пару дней присмотреть за маленьким ребенком. Видите ли, им нужна веранда, и выход в сад. Как тебе это нравится?!
-Никак, - мрачно сказал Макс. - Только, если это и правда, что тут особенного? Ты ведь не собираешься осчастливить отца внуками, как я понимаю?
-Ну, ты тоже тут не слишком преуспел, - нашлась Дорис.
Где-то в доме хлопнула дверь, и Дорис нервно оглянулась.
-Пойду, пожалуй. В общем, я тебе рассказала, а там смотри.
С отцом Максу поговорить так и не удалось: он заперся у себя в кабинете с Карлом Шлегелем.
Марта клюнула его в щеку, но непреодолимой преградой стала на его пути:
-Просил не беспокоить. - С неодобрением глянула на него: - Похудел. обед еще не скоро. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли бутерброды?
Он рассеянно кивнул:
-Хорошо. Я буду в гостиной.
Ему повезло: в гостиную спустился Генрих Фогель.
Макс любил его. После развода Адама и Ингрид он стал реже бывать у них, а Макс всегда был рад его видеть.
Заодно Макс хотел выведать у него причину большого родственного сбора, но Генрих сам спросил его:
-Для чего отец собрал нас?
Макс пожал плечами. Генрих тихо сказал:
-Он зачем-то вызвал Ингрид. Даже не знаю.В последнее время она успокоилась, и я не думаю, что это - хорошая идея.
Макс кивнул:
-Дорис не всегда ведет себя адекватно.
Про себя он подумал, что она, наверное, догадывается, что Адам по-прежнему любит Ингрид.
Генрих потер лицо руками:
-Ингрид не хотела ехать, но Макс просил меня привезти ее. - Он посмотрел на Макса: - Ты не знаешь, у него в последнее время не было каких-то проблем, со здоровьем, например?
Макс пожал плечами. Учитывая то, что он узнал от Дорис, проблемы у отца вполне могли быть, но обсуждать их, даже с Генрихом, Макс не хотел.
Меняя тему, спросил:
-А как дела у Ингрид? Я слышал, что ее выставка имела успех.
Фогель с гордостью кивнул:
-Да, все газеты об этом писали. Ингрид рассказывала, что была на королевском приеме, и королева была с ней необыкновенно любезна, и уделила ей гораздо больше времени, чем положено по протоколу. -Конечно, по-прежнему красива?
Фогель нахмурился.
-Я - отец. Странно было бы, если ответил отрицательно. Только. Она очень одинока.
Макс хорошо помнил, как тогда, девять лет назад, она объявила, что они с Адамом приняли решение пожить отдельно, и она уезжает учиться во Флоренцию. Адам тогда еще долго ходил, как пришибленный. Как уж его Дорис обхаживала! Успокоился он только, когда съездил во Флоренцию и переговорил с Ингрид. Решения она не изменила, и вскоре они развелись. А потом Адам женился на Дорис. Макс с раздражением подумал о невестке: брату уже давно за сорок, он хочет ребенка. И отец был бы счастлив.
Генрих спросил, прервав течение его мыслей:
-А ты, женился, наконец? Или тоже, как Ингрид, предпочитаешь одиночество?
Макс поморщился:
-Трижды был женат, и никогда не чувствовал себя более одиноким, чем в эти недолгие периоды... Вот скажи, почему вы с отцом были счастливы со своими женами? Где вы их находили? Как узнавали, что вот она, та единственная, что будет и подругой, и матерью детей?..Что, раньше девушки были другими?
Генрих задумался.
-Не знаю. Может, время было другим. Вы спешите куда-то все, как будто во время гонки. Я со своей Ирмой познакомился в горах. Она приехала туда на этюды, а я с приятелями проводил отпуск, катаясь на лыжах. Вечерами мы встречались в кафе, танцевали, пили горячий грог, сидели у камина. Я даже не поцеловал ее ни разу, поверишь? Накануне отъезда мы простились, а утром я просто не смог уехать. До сих пор не знаю, почему. Спустился вниз, выпить кофе, с ужасом думая, как вечером, когда она вернется с этюдов, объясню ей, почему я остался. Она была в обеденном зале. Сидела одна, лицом к огромному окну, и смотрела на панораму гор. Я молча подошел, сел. Она так посмотрела на меня, что я понял, говорить мне ничего не надо. В общем, мы больше и не расставались. Всяко было в жизни, и ссорились, и мирились, но только я никогда не забывал, как она тогда на меня посмотрела. И жениться второй раз не смог, хотя мне всего 45 было, когда Ирма разбилась, вполне мог еще.
Макс вздохнул.
-Я-то тоже по любви женился.
Генрих глянул на него из-под бровей:
-Что, все три раза по любви? Насколько я помню, первая у тебя была какой-то Мисс? Единственное, что я запомнил - бюст у нее был выдающийся. Кажется, это было ее единственным достоинством. Да, и еще папочка - денежный мешок. Сколько вы прожили? Три месяца? И даже ее папочка тебя уговорить не смог, а помню, что очень заманчивые обещания были.
Макс покрутил головой, а безжалостный Генрих продолжал.
-Вторую ты нашел на гонке - кажется, вы успели пожениться, пока гонка не закончилась. Все газеты тогда были посвящены этому важному событию.Не хочу тебя обижать, но более взбалмошной и вздорной девицы я в жизни не встречал. Уже не упомню, сколько длился ваш брак? Небось, еще меньше?
Макс засмеялся:
-Обижаешь! Почти полгода. Потом у меня началась очередная гонка, а вернувшись, я узнал, что моя жена увлеклась тяжелой атлетикой. Впрочем, разъехались мы вполне мирно.
Фогель ухмыльнулся:
-Да, о третьем твоем разводе этого не скажешь. Корин отчаянно не хотела расставаться с твоими денежками и капиталами твоего отца, которые собиралась унаследовать. Она билась до последнего. Все газеты помещали сводки с поля битвы: ты спустил ее любовника с третьего этажа, а она подкараулила тебя с пышногрудой блондинкой в горном отеле.
Расставание с Корин обошлось Максу в кругленькую сумму, но о потраченных деньгах он не жалел: свобода дороже.
Фогель, закурив сигарету, сказал ему сердечно:
-Там, где ты ищешь, такие, как Ирма, или твоя мать, просто не бывают. Не водятся они там.
-Да понял я, понял. И не ищу никого. - неожиданно разозлился Макс.
Фогель грустно посмотрел на него:
-Ну-ну, не сердись, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Вы с Ингрид, кажется, почти ровесники?
Макс покосился на него:
-Что, тоже о наследниках мечтаешь? Вроде моего отца.
Генрих как-то странно посмотрел на него, но разговор прервало появление Арни.
Вот кого Макс терпеть не мог, так это своего двоюродного брата Арни!
Следовало признать, Арни был завораживающе красив: лицо хорошей лепки, ямочка на подбородке, пышная шевелюра, высоченный рост и широкие плечи. Он знал об убойном впечатлении, которое производит его внешность, и широко пользовался этим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});