в самом городе торжественно и величественно! Ну, ехать-то никуда не нужно…
Также Орса довольно широкий город, не стесненный в пространстве, ну, разве что на восток не движется, то есть старается не приближаться к границе Аномалии. Широкие улицы, светлые площади, по сравнению с Аркетом просто сияющий город. Конечно, здесь нет и закона единой крыши, но дома все-таки стараются строить, не доводя архитектуру до абсурда по этажам. Впрочем, центр города и Бархатный район уже обрели свою окончательную целостность, и строительство в них уже практически не ведется. Но если кто-то из богатых новичков хочет что-то построить, для этого есть окраины, где уже возникли и развиваются два новых Бархатных района.
Почему богатые стремятся в Орсу? Потому что в этом городе богатств, артефактов, драгоценных камней и золота больше, чем даже с самом Мир Рошанском! Все добытое в Аномалии Сирты доставляется в Орсу, здесь распределяется, здесь проходят первые торги, здесь совершаются сделки или задумываются ограбления века. Но здесь же находится и одна из сильнейших резиденций Хранителей – главного Ордена по защите и перевозке всех этих богатств.
И конечно же, Орса – это центр развлечений. Ведь огромная масса военных, офицеров и адептов всевозможных Орденов – это не только защита, но и неплохой, постоянный доход.
Улица красных фонарей по длине и количеству предоставляемых услуг могла бы потягаться в масштабности с не менее известным одноименным районом Аркета.
Великолепный цирк, и не просто шапито, что-то временное, а специально выстроенное для этих целей здание!
Несколько театров! Конечно, от них веяло провинциальностью. Но, например, театр трешовых, одно актовых опер пользовался бешеной популярностью, даже критики Мальвинора и Мир Рошанского отдавали ему должное. Как они говорят: «действо забудется после одного просмотра, но нервы знатно пощиплет».
Парк Аттракционов вообще был вещью невиданной в Ликсии и Каракрасе, и именно с Орсы пошла на них мода. Ведь в них даже не-маг может полетать или покататься на чудо-конях, ощутив головокружительное чувство скорости и истинный страх, но при этом довольно безопасный.
Ну и конечно же, Азартная улица с многочисленными игорными домами, где карты и кости великолепно выманивали оставшуюся мелочь у нагулявшихся повес.
Что касается Ночной гильдии, то в Орсе ее как бы и не существует. Есть независимые, договаривающиеся стороны, если возникают конфликты, но единой гильдийной структуры нет. К тому же в городе очень много гастролёров, которые себя особо не афишируют и тем более не стремятся к объединению, так как Орса не является их основным местом добывания средств. Но все же есть два района, сердцем которых является Улица Красных Фонарей, куда лучше не заглядывать добропорядочному гражданину в вечернее и особенно в ночное время, если, конечно, его цель не сама Улица. Хм, тогда о какой добропорядочности мы говорим?
В общем, Орса город веселый, светлый и опрятный (ну, не считая двух известных районов, которые не сильно любят чистоту и особенно свет, кроме красного). Но, несмотря на истинность, великолепную развлекательность и богатства, каждый день через него протекающие, город жутко провинциальный, что чувствуется в людях, живущих здесь постоянно. Одежда немного старомодная, говор не столичный и гуси в центре города.
Хотя…
И в провинции есть свои прелести.
Цены ниже. Бандиты реже. Бюрократы дешевле.
И жизнь…
Спокойствие нам только снится.
Ларс Торсен
История Каракраса в мыслях
Записки постороннего историка
***
1426 год от Пришествия Скирии. Июнь (ин)
Орса
Начало лета
Вечерний город
По узкой улочке идут двое. Старик, одетый в серые штаны и рубашку, как раз для города. И мальчишка, в таком же одеянии, уже повзрослевший, но ростом так и не вышел, с большим мешком-рюкзаком на спине. Ноша тяжела, но он не замечает веса. Разве это вес? Так, всего лишь грязное белье. Камни таскать намного тяжелее…
Он шел чуть впереди, а за ним, как за поводырем, держась за его левое плечо, шел старик. Вот только вопрос: кто кого вел…
– Учитель, а куда мы идем? – улочка, как мог видеть Нэй, не являлась образцом чистоты, а не очень дружелюбные личности, то и дело появляющиеся перед глазами, говорили о том, что учитель и ученик вошли не в самый благополучный район Орсы.
Мир, знакомый Нэю не понаслышке. И мир, из которого он мечтал вырваться. Теперь мечтал, особенно после похода в Аркет. Он когда-то доверял этому миру, но теперь и пенса бы не дал за это доверие. Ему хватило…
Правда выбраться из этой ямы ох как непросто…
– В одно интересное место, – немного обтекаемо ответил Учитель.
– Что это за место?
– Ну… – задумчиво проговорил Учитель и продолжил: – Когда ты свалился мне на голову, если честно, довольно больно было, я дал себе слово, – и очень тихо прошептал, можно сказать, подумал: – И не только себе, – и снова громко продолжил: – Обучить тебя всему, что знаю сам, и даже тому, чего не знаю. Поэтому грамота, книги, сила и стали нашими уроками. И я рад, что ты оказался достойным учеником. Как губка все впитываешь! Скоро глядишь – умнее меня станешь!
– Ну, это вы преувеличиваете, Учитель! – в темноте не было видно, но Нэй умудрился покраснеть как помидор, похвала Учителя ему прельстила.
– Ты очень быстро читаешь, хотя научился грамоте всего-то несколько лет назад! При этом ты схватываешь суть книг, а не просто глотаешь текст, чтобы насытиться, но ничего не понять. А это о многом говорит. И многое тебе дает! Но только не гордись раньше времени! Меня, может, и переплюнешь, но есть в мире головы во много раз умнее нас с тобой!
Вот так всегда: только даст взлететь, тут же жесткое приземление. Ну да, сколько в мире еще знаний и сможет ли он их все объять? Вряд ли. Но стремиться нужно.
– Но есть вещи, которые лучше познать не из книг, а из жизни. Так лучше запоминается, ну и опыт приходит.
– Что это за знания? – Нэй совершенно не догадывался, о чем речь.
Учитель усмехнулся:
– Нэй, тебе скоро семнадцать лет. Я не вижу, но слышу твои неприятности и желание понять некоторые вопросы… – помолчал секунду. И продолжил немного резко: – Вот чертово воспитание, даже толком объяснить не могу. В общем, я веду тебя в место, где тебе объяснят все лучше меня. Я ведь все-таки мужчина и, в отличие от некоторых индивидуумов (Нэй любил, когда Учитель вворачивал в свою речь непонятные слова, как камуфляж, та одежда, которая была на них сейчас в городе или уже другая в лесу, или