Читать интересную книгу Возвращение «Варяга» - Глеб Дойников

 - Хорошо, час. Товарищ Ржевский, отпустите Бурноса а сами заступайте на пост. Приказ прежний.

 - Кстати, Бурнос мне сегодня жизнь спас… — задумчиво произнес Михаил, устраивая больную ногу поудобнее, — когда мы к нашим окопам ковыляли, я случайно наступил простреленной вами ногой на одного из тех японцев, что нам пулеметы утром взорвали… Их там было двое, и как они умудрились так спрятаться в траве, что по ним полк пробежал, а их никто не заметил — не знаю. Тот, об которого я споткнулся, был опасно ранен, а вот второй был жив и весьма проворен… Но против Бурноса — как вы выражаетесь «без шансов». Ладно, давайте о главном, что ожидает Россию такого неприятного, что вам меня пришлось спасать прострелив мою же ногу, товарищ капитан второго ранга?

 - Много крови и грязи, товарищ великий… И сколько можно меня называть капитаном второго ранга? Лейтенант я пока, хоть и с окладом капитан — лейтенанта.

 - С сегодняшнего дня уже нет, Василий. Я урегулировал с братом, теперь вы капитан второго ранга, с чем и поздравляю. Правда боюсь недоброжелателей под шпицем у вас от этого многовато появится. Две недели подряд они упорно пытались отказать Николя в столь «не мыслимой просьбе». Но он перечислил все, что вы в этой войне уже сделали, и спросил, а мыслимо ли это для одного человека? В общем хотел вас вечером при стечении всего товарищества поздравить, но очевидно не судьба. Ну да и ладно, вернемся к нашим российским баранам. Какие еще великие потрясения ждут Россию кроме Великой войны, о которой вы мне уже рассказывали?

 Через час, облегчивший душу Балк, что — то легкомысленно насвистывая уступил наследника докторам. Как он и предполагал, ротмистра за это время и след простыл, тот ускакал в Артур «доложить о бое и героизме Великого Князя Михаила генералу, и похлопотать о присылке дополнительного подкрепления». Ну насчет подкрепления… Хорошо бы, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Может с перепугу Стесселя и уговорит прислать. Хотя в обещанную Петровичем и Вадиком дивизию, которую они в последней шифровке грозились подвезти морем прямо в Дальний через два месяца, верится больше. Теперь надо найти Бурноса и уточнить, куда тот дел раненого японца, интересно было бы пообщаться с кем — то, столь похожим на голливудского ниндзя.

 «Так, а вот и Бурнос нашелся», — повернулся Балк в сторону ставшего уже столь привычным взрыва ругани с характерным белорусским акцентом. Он даже успел заметить отлетающее в сторону с криком «WHY?» высокое тело в светлой куртке. Интересно, и чем же Бурносу не угодил «мириканский» корреспондент?

 - Рядовой Бурнос, отставить! — остановил приближавшегося к лежащему Джеку Лондону со сжатыми кулаками солдата Балк, — а ну быстро, доложить по форме, что у тебя опять стряслось?

 - Да шта же эта такое, таварищу Балк?! — с искренним возмущением начал Бурнос, — и так сегодня пока усе дралися мане пришлось вытаскивать таварища Михаила, всего то паре узкоглазых и довелось приложить! Так тут еще эта скатина мириканская меня по матери лаять будет. Да еще с таким выражением морды, будто мне медаль вручает, а я значит терпи?

 - Джек, — на английском спросил у пытающегося подняться с земли американца Балк, — что вы сказали этому солдату?

 - Я был настолько восхищен тем, что он не только привел с поля раненого kniazia Mikhaila, но и по дороге отбил нападение двух японцев, да еще и притащил одного из них в русские окопы… В общем я ему сказал «умрем за царя»!

 - Бурнос, Александр… Неужели для тебя «We will die for the Tsahr» похоже на «послал по матери»? — удивленно спросил у белоруса ничего не понимающий Балк.

 - Никак не похоже. А вот на "*б твою мать», очення даже похоже було.

 - Yes, yes, exactly — «ijeb tvojiu mat'", — старательно по буквам выговорил Джек Лондон, которому удалось наконец встать на ноги.

 - Опять начинает, зараза, — недобро нахмурившись двинулся в сторону опасливо сжавшегося, но вставшего однако в боксерскую стойку американца, Бурнос.

 - Джек, какой идиот вам сказал что это означает «умрем за царя»?? — спросил, быстро втискиваясь между драчунами и разводя их в стороны, Балк.

 - Это Ржевский, — раздалось всхлипывание от пня, прислонившись к которому сидел закрыв глаза здоровой рукой Ветлицкий.

 - Yes, yes, Ржевский, — подтвердил Лондон, — я у него еще две недели назад это выяснил. Тогда отбивали очередную атаку японцев. Они когда бегут в атаку кричат «Тенно хейко банзай», ну это я и сам знаю — «да здравствует император». А вот что означало «ijeb tvojiu mat'", с этим криком пулеметный расчет выкосил японскую роту, это мне уже Ржевский перевел — «умрем за царя»! Мистер Балк, ну почему вы смеетесь?

 - Джек, умоляю, идите к Ржевскому, он сейчас у санитарного вагона, — корчась от смеха выговорил Балк, — и расскажите ему до чего вас довела его интерпретация древнего русского боевого клича.

 - Бурнос, — уже на русском обратился к солдату Балк, — Саша, будь ласка, проводи мистера американца к Ржевскому, он тебе все объяснит. И больше не стоит Джека бить, он и правда ни в чем не виноват. Лучше извинитесь перед ним вместе с поручиком, клоуны, «умрем за царя», мать вашу.

 - Теперь что касается вас, товарищ Ветлицкий… Я понимаю — рана в плечо это очень больно, а на груди наверняка еще хуже, кстати что у вас там? Но плакать при подчиненных…

 - Товарищ Балк, Василий Александрович, я не плачу, я смеюсь, — оторвал наконец руку от лица поручик, — но простите, я не мог удержаться, это было действительно смешно! Да если бы вы видели лицо Лондона, когда он положив руку Бурносу на плечо… Эдакая одухотворенная возвышенность во взоре, и вдруг все это улетает после удара вверх тормашками! А больно мне только когда я смеюсь! Что до груди — слава богу я не дама… Как вы учили — когда меня пырнули штыком, провернулся уходя с линии укола и попробовал отвести арисаку предплечьем. Но немного не успел, маузер помешал, его как раз заклинило, а наган выхватить не успел… Хотя — без вашей науки мне бы не грудную мышцу пропороли, а сердце, так что спасибо!

 Запыхавшийся казак на взмыленной лошади, не замедляясь врезался в толпу солдат. Не обращая внимания на мат и пару выстрелов в воздух, которыми неостывшая после рукопашной пехота «приветствовала» его появления, он упал с лошади прямо под ноги Балка. Только теперь стало заметно, что гонец зажимает левой рукой, с зажатым в ней пакетом, пулевую рану на правой стороне груди. После безуспешных попыток разжать правый кулак, с намертво зажатыми в нем поводьями, те просто обрезали. Пока казачка, все еще остающегося без сознания, относили в лазарет, Балк вчитывался в пропитанную кровью страничку, исписанную корявым почерком ужасно спешащего человека.

 - Ну что же, товарищ Ветлицкий, хочу вас обрадовать. Еще раз эвакуировать вас в госпиталь Порт Артура…

 - Ну что я вам плохого сделал, товарищ лейтенант? Я лучше и быстрее здесь поправлюсь. Меня же там если не залечат насмерть, то так того и гляди женят, пока я под наркозом буду. Ни за что, — взмолился Ветлицкий, вспоминая свой прошлый опыт лечения в Артурском госпитале.

 - А я про что? Вот вечно, не дослушаете, эх молодежь… В Порт Артур вас эвакуировать наверное не удастся. Все это представление, что тут перед нами разыграли японцы — отвлекающий удар. Три полка прорвали наши позиции на другой стороне перешейка, и если мы еще не отрезаны от Артура, то будем от него отрезаны в течении нескольких часов. Все что мы можем попытаться успеть сделать, это отправить в Артур тяжелораненых на «Поповиче», вместе с Михаилом. В таковую категорию вы, к счастью, не попадаете, так что, как и желали, остаетесь с нами. И спаси нас грешников Бог…

Глава 4. Великосветские разборки.

Начало августа 1904. Санкт Петербург.

 - Итак в связи с вышеперечисленным, я бы хотел видеть график выплат. Волею судеб оказавшись единственным держателем все ваших долговых обязательств (знал бы ты, «голубой князь», во что мне это обошлось) я настаиваю на их своевременном погашении.

 - Слово чести князя вам уже не достаточно? Я клянусь на фамильном гербе, что все долги будут погашены в срок, мы с моей женой…

 - Простите ваше высочество, — выплюнул титул собеседника доктор Вадик, — но я не совсем понимаю — причем тут ваша супруга. Это ваши долги, на девяносто пять процентов карточные, а про остальные пять мне вообще говорить противно. К тому же, насколько мне известно, Ее Высочество Княгиня Всероссийская Ольга, все имеющиеся при ней на данный момент средства направила на создание всероссийского фонда «Вспомоществования раненым товарищам ветеранам». Так что ваш обычный источник средств для вас сейчас недоступен. Ваши европейские родственники, несмотря на их громкие титулы, сами бедны как церковные мыши, да и любят они вас, как (тут Вадик предпочел подавиться пришедшим на ум сравнением)… Ну в общем денег вам там никто не ссудит, тем более при вашей то репутации. Итак — при условии не получения денег от Ее Высочества Ольги, и прочих заимствования из Русской казны, а она, поверьте для Вас теперь недоступна (а вот за это, петух гамбургский, мне только спасибо было от министра финансов, господина Коковцева) как вы намереваетесь расплачиваться? Первый платеж вы уже пропустили, ваше высочество.