Пляж казался бы совершенно роскошным, не валяйся на нем куски засохших водорослей, сухие листья и стволы погибших деревьев. И если бы не высокий мужчина, бродящий с мобильным телефоном вокруг воткнутой в песок палки. Чернов в джинсах хулиганской посадки и рубашке-поло. Ветер играл с его темными волосами. И разумеется, даже на практически необитаемом острове Демид нашел себе поклонницу – все время, пока Чернов бродил вокруг своей палки, за ним по пятам следовала уже знакомая Софье стюардесса. В короткой юбке и, что примечательно, на каблуках. На пляже. Демид периодически брал кофе из ее рук и молча делал расчеты, тогда как сама девушка трещала без умолку.
– И так ты поймёшь широту? – сказала она восхищенно. – Как интересно. Ты такой умный.
Демид уже порядком устал от вычислений местоположения, для чего пришлось продолжительное время провести на жаре, поэтому не ответил. Сначала кружка кофе, которую Алена принесла ему, показалась неожиданным подарком небес. Потом выяснилось, что девушка воспылала неземной любовью к навигации и при этом обладает поистине неубиваемым языком.
Демид сфотографировал тень и положение солнца, затем прислонил к экрану ладонь, чтобы увидеть фото. Ага, рассчитал угол и порылся в памяти, чтобы понять соответствие градусам широты. Тут на пляже и появились эти голубки. Демид даже сдвинул авиаторы на нос и посмотрел поверх солнечных очков. Мадам Светополова собственной персоной рядом с пилотом авиалайнера, на котором им "посчастливилось" свалиться в другую реальность. Теперь сомнений не осталось – местные сказали правду. Рано утром после определения сторон света Демид прикрепил маленькую камеру на воздушного змея и осмотрел местность со стороны птичьего полета, изучил подробнее береговую линию. Вычисление долготы и широты поставило точку в коротком исследовании – координаты были ровно такими, как у Бермудского треугольника. Это же надо попасть в столь экзотическую историю! Да еще с Софьей. Глянул на нее смеющуюся, сощурился.
– Доброе утро, – сказал Михаил, пожал Демиду руку. – Занимаетесь исследованиями?
– Да, – Чернов положил телефон в карман.
– Каковы результаты?
Демид посмотрел на Софью. Ставшая вновь серьезной, она сверлила его взглядом так, будто это он притащился сейчас на пляж на свидание.
– Неутешительные, – ответил Чернов, поставил руки на бедра, продолжая исподлобья изучать Софью. Она выглядела отдохнувший и довольной жизнью.
– Когда ты сможешь поговорить со мной? – сказал он прямо.
Софья повернулась к пилоту так, будто спрашивала разрешения. Желваки на скулах Демида сжались.
– Без проблем, – сказал Михаил.
– Отлично, – Чернов кивнул в сторону. – Отойдем?
Поплелась за ним по песку пляжа в сторону океана. Демид завел ее за массивный валун и поднял солнечные очки:
– Это кто такой? – кивнул головой на пляж.
От строгости тона Софья даже растерялась:
– Пилот. Вы только что жали друг другу руки.
– Почему пришла с ним?
– А мы с Михаилом осмотрели территорию. Он хочет съездить к местным.
Демид чуть сощурился, глядя на нее. Софья надела на пляж женственный шелковый костюм, состоящий из мятного пиджака с коротким рукавом и коротких классических шорт, а также массивные открытые полусапожки на рифленой подошве. Она выглядела деловой и привлекательной.
– Сонь, – сказал Демид, тяжело вздохнув. – Мы не дома. Прошу тебя по-хорошему – не отходи от самолета, не броди по пляжу без меня, не осматривай территорию и уж тем более не отправляйся к местным.
– С чего это, – она поставила руки в боки.
Самостоятельная самодостаточная женщина. Демид раздраженно поджал губы. Вот не хотел он пугать ее раньше времени.
– Ну? – Софья сдвинула очки на макушку и приподняла брови, провоцируя его.
– Хорошо, – плюнул он. – Раз хочешь, слушай. Вчера, когда я говорил с местными про самолёт, они торговались насчёт женщин. Говорят, им не хватает свежей крови, слишком много родственников и мало детей, особенно здоровых. Ведь сюда люди попадают из треугольника, помнишь? Популяция слишком невелика. Просили отдать вас со стюардессами за самолёт.
Софья медленно опустила руки:
– Как это отдать? Мы что – коровы? А ты что?
– У них традиционное общество, патриархат и соблюдение традиций. Сказал, что вы уже замужем. Пока сработало. Но это, Софья Андреевна, временно. Ибо мужики везде одинаковые, а эти даже не цивилизованные в обычном понимании этого слова. Поэтому они вернутся.
– А что же делать?
Демид облегченно выдохнул, поняв, что она не собирается спорить:
– Я работаю над этим. А пока либо находишься в самолете, либо рядом со мной.
– Ты уверен, что домой не выбраться?
Он кивнул:
– К сожалению, уверен. Географическое координаты нашего местонахождения в точности попадают в широту и долготу Бермудского треугольника. Только вот земли и континента в нашем мире на этом месте нет. А тут есть.
Софья нахмурилась. Странно, но когда об этом говорил Михаил или местный абориген, она не могла в полной мере поверить им. Оставалась маленькая надежда. Только теперь, когда Демид сам произнес их, смысл дошел до ее сознания.
– И мы ничего не можем сделать? – спросила без особой надежды.
– Ты везла с собой образцы оптики на выставку? – сказал вместо ответа Чернов.
– Да, конечно.
– Графен тоже?
Софья кивнула. Разумеется, она везла линзу. Ведь патент на производство принадлежал "Хвосту кометы" и, в отличие от "Лекто", они могли заключать на нее долгосрочные контракты.
– Прекрасно, – Чернов вмиг закрылся и помрачнел. – Мне нужно, чтобы ты достала из багажа образцы.
– Зачем?
– Затем, Софья Андреевна, что я его изобрел и знаю кое-какие свойства, побочные, но весьма полезные.
Вернулись вместе к самолёту, забрались в салон, прошли между рядами к своим местам. Софья шагнула дальше, прикатила свой чемодан, расстегнула молнию, открыла. Сверху лежали документы, косметичка, несессер, под аккуратно закрученной в валики одеждой нашлись образцы оптики для несостоявшейся презентации. Софья погладила шершавый противоударный чехол. Дома, наверное, уже узнали, что самолет пропал. Вот он тот редкий момент, когда она была рада, что не имеет родственников, и некому о ней переживать и плакать. Кроме, наверное, Натали…
– Милые кружева, – голос Чернова послышался сверху.
Софья вскинула голову – Демид стоял, скрестив ноги и закинув руку на кресло. Губы его растянулись в ленивой мужской улыбке. Проследила за нахальным взглядом – рядом с образцами лежал чехол с нижним бельем. От интенсивной встряски во время полета он открылся, и красные танга выпали. Софья затолкала их обратно, взяла образцы и поднялась:
– Вот, господин Чернов, держите, – вручила ему в руки.
Демид подхватил, чтобы не упали:
– Сонь, ты чего смутилась. Красивое же белье. Ты, наверное, в нем выглядишь шикарно.
– Наверное, Демид Евгеньевич, но вам в этом вряд ли предстоит убедиться.
С этим Софья застегнула чемодан, прислонила его обратно к стене и зашагала к выходу. Демид проводил ее взглядом. Без вариантов – танга на ней смотрелись бы классно.
Развернул оптику, поднял на свет. Ага, проницаемость достаточная. Выбрал образец нужной диоптрии, остальные аккуратно сложил обратно в чехол. Что бы там ни было, но производство "Хвоста кометы" работало на совесть. Проклятый папаша умел выстраивать бизнес-процессы компании. Графен был выполнен идеально, прекрасный состав, отличная шлифовка и огранка. Именно такой мозг Демида увидел эту линзу тогда, в момент рождения идеи. Жаль, что столь грамотный руководитель за пределами компании оказался трусливым лжецом.
Демид спустился по надувному трапу, скользнул взглядом по Софье, разглядывающей вулкан через бинокль – тоже что-то исследует, не удивительно, как и он, исполнительный директор"Хвоста кометы" была человеком действия и имела дотошный, неугомонный образ мышления. Обошел самолет, установил штатив, телескоп, приник к линзе, присмотрелся, рассчитал необходимое разрешение. Затем вставил графен в одну из ячеек и снова посмотрел в небо.