Каждый вечер Крабат рисовал мне карту лежащей впереди местности, и это сильно облегчало мой путь. С наступлением темноты призрак появлялся, сообщал свежие сведения о противнике и оставался караулить до утра.
– Они пока ни в чем не уверены, а потому медлят, – призрак плавал вокруг меня, шурша хвоей. – Все было слишком быстро, а мальчишка неплохо задурил им мозги, но на многое я бы не рассчитывал.
– Я не смогу удерживать такой темп больше трех дней. У меня уже круги стоят перед глазами.
Крабат сочувственно мигнул:
– Держись! Здесь проходит водораздел между Мимфийскими озерами и Серебрянной Рупью, на суше проследить тебя труда не составляет, но дальше появятся полноводные ручьи, и мы собьем их со следа.
– Дело не в том. Полагаешь, они не знают, как быстро я могу бежать? Они не оставят мне времени. И что толку, если я прибегу к Кер-Орки хрипя, как загнанный конь? Мне нужно быть готовым к драке!
– Волкалаки все равно бегают быстрее. Если ты первым не доберешься до воды, тебе придется прорубаться к Кер-Орки силой.
– Если! Если бы у меня было время, я бы построил плот.
Крабат на мгновение исчез и возник вновь, ласково мерцая.
– Гений! – призрак лучился восторгом. – Ты не побежишь в Кер-Орки, ты туда поплывешь! Значит так, – обрывок одеяла, служивший нам картой, заплясал в воздухе. – Тебе нужно отклониться к западу. Вот здесь начинается речка, тут пороги. Ты когда-нибудь плавал на долбленке? – Я отрицательно покачал головой. – А ведь придется! Есть лодка, должно быть, какой-то охотник припрятал ее еще до Нашествия, добежишь до места – я покажу. Состояние у нее, конечно, ужасное, но выбор невелик. – Крабат не удержался от ехидства. – Главное – черпай быстрее! И Сила оборони тебя налететь на камни – все разлетится в щепки.
Воспрянув духом, я принялся разглядывать чертеж.
– Мог бы сказать еще вчера, такого крюка дали!
Крабат нисколько не смутился.
– Зато тварям теперь ни по что не догадаться, куда ты идешь. Какое преимущество!
Сказал бы я ему, что думаю о таких преимуществах, но сдержался и только поплотнее закутался в плащ. Ночи стали по-осеннему холодными, хорошо еще – дождей нет. Господи, теперь от меня потребуется лезть в воду!
За долгие годы плавник забил маленькую бухту у подножия гладкого серого утеса.
Искристый водопад, срываясь с вершины камня, падал в небольшое, но глубокое озеро, пробитое в скале неутомимой водой. Воздух наполняла мельчайшая водяная пыль, монотонный шум потока действовал умиротворяющее, я почувствовал себя бесконечно усталым.
Оставленная Бог знает кем крохотная лодка-долбленка была цела. Давным-давно заботливые руки перевернули ее и поставили на чурбачки, только поэтому дерево и не прогнило насквозь, хотя от смолы остались одни воспоминания, а днище местами потрескалось. Ветви рогоза сплелись над ней непроницаемым пологом, стволы в руку толщиной топорщились со всех сторон.
Мне предстояло как-то вытащить ее из кустов и донести до воды.
– Подвинься! – шепнул над ухом Крабат. Искристое облако окутало тупорылое суденышко и легко понесло его к берегу. Под лодкой обнаружилась неопрятная кучка трухи – определить, что именно припрятал здесь мой неизвестный благодетель, было невозможно. Поковыряв гнилушки палкой, я стал счастливым обладателем оловянной кружки и медного котелка.
– Лучше тебе переночевать на том берегу.
– Зачем? – я ополоснул котелок и кружку и кинул их к прочему барахлу. – Если это корыто не будет слишком сильно протекать, я отдохну в пути.
– Хм, – призрак принялся обдумывать новую идею.
– И потом – ты с этой чуркой управишься ночью даже лучше, чем я днем.
– Отлично, – в голосе Крабата промелькнуло уважение. – Ход твоих мыслей начинает мне нравиться.
– Ох, брось ты! – я, с содроганием, шагнул в холодную воду и излишне торопливо перевалился через низкий борт лодки. Крабат придержал вертлявое суденышко, избавив меня от ледяной купели. – Спасибо. Только не буди меня слишком резко, хорошо?
– Можешь расслабиться.
Убедившись, что лодка не протекает, я последовал его совету и через пару минут сладко спал, убаюканный шелестом волн.
Я сразу распознал один из моих вещих снов, но в этот раз что-то было не так, неуловимо неправильно. Все наполнял светящийся изнутри туман, но особого умиротворения я не чувствовал. Появился дух Мирандоса, без хрустального шара. Он ничего не говорил, ничего не показывал, только беспокойно метался взад-вперед, заламывая руки, и также внезапно исчез. Не зная, как прервать неприятное видение, я терпеливо ждал продолжения.
Черные завитки вползли в жемчужное марево, туман развеялся, истаял и я повис в пустоте, ощущая удивительную беспомощность и ничтожность. Но, полно те, мои ли это чувства? Неуловимое давление заставило меня заподозрить манипуляцию, и я решительно подобрался, ожидая дальнейших неприятностей. Переживания последних дней сделали меня на удивление агрессивным.
Желаемое не замедлило быть.
Тьма взорвалась движением и звуками порванных струн. Огненные ленты пронизали пустоту и побежали ко мне, окружая меня слепящим коконом. Твердо сказав себе, что это – сон, иллюзия, я мысленно поместил под ноги каменный пол и выпрямился, сложив руки на груди. Картина изменилась: теперь я стоял в огромном темном зале и жидкий огонь, злобно шипя, струился по неглубоким канавкам в полу, образуя сложный орнамент.
Ага! В этой игре могут участвовать двое! Я задумчиво нахмурился, прикидывая, что еще такого могу пожелать.
Огромная мрачная фигура возникла за пределами Знака, языки пламени окрасились изумрудно-зеленым и с победоносным ревом взметнулись вверх. Ситуация сильно напомнила мне детскую игру – человек склонился над столешницей, на которой светящейся краской выведена замысловатая пентаграмма, а в центре знака стоит еще одна крохотная фигурка. Но я ведь смотрю на все это сверху, я не могу быть ТАМ.
Пространство свернулось и развернулось, меня посетило могучее ощущение Силы, и через миг мы уже смотрели друг на друга через невысокий, покрытый светящимся орнаментом столик. Фигурка в пентаграмме исчезла.
Мой противник оказался не очень высок и, несмотря на плащ, вовсе не внушителен.
То ли мне почудилось, то ли происшедшее действительно смутило его. И, хотя бы капельку, испугало. Он быстро оправился и злобно уставился на меня через стол парой мерцающих угольков-глаз. По сравнению с Крабатом, это выглядело просто глупо, я все равно знал, что передо мной – человек и этот злобный взгляд был мне хорошо знаком.
– Наконец-то мы встретились! – произнес он явно заученную фразу, я не удержался и насмешливо фыркнул.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});