Оскар был расчетливым, эгоистичным и циничным человеком. Группа для него была, ничто иное, как очень прибыльный проект. Он никогда не проявлял никаких чувств к ребятам, ко всем относился жестко и требовательно. Но надо отдать должное, что именно из-за этих качеств продюсера, группа и добилась таких огромных успехов, за очень короткий срок. Оскар прекрасно понимал, что практически вся аудитория группы это девочки-подростки, которые поуши влюблены во Франца, и готовы ради него на все. И что будет, когда они узнают, что у их любимчика есть девушка? Катастрофа! Ведь Франц, практически в каждом интервью утверждает, что он одиночка, и что отношения с девушками для него не нужны. Именно эти его слова подогревают отношение фанаток к группе, ведь каждая из них в тайне мечтая, что именно она, когда-нибудь, станет той, одной единственной девушкой в его жизни. Именно поэтому, Оскар твердо был уверен, что нужно как можно скорее избавиться от Кейт, пока эта ситуация не всплыла наружу. Ведь рано или поздно журналисты добьются своего и поймают их вместе. И тогда точно будет скандал. Если раз смогли поймать их вместе, пусть даже Кейт там и не узнать, на сам факт того, что может быть это и есть девушка Франца, Оскара сводили с ума.
Разговор с Францем, откладывать в долгий ящик Оскар не стал. Набрав его номер, без всяких приветствий он сказал:
— Ты проснулся?
— Да, сейчас иду в душ, ты хотел что-то?
— Зайди ко мне, есть серьезный разговор, — Оскар всегда был краток.
— Хорошо.
Оскар понимал, что сейчас нельзя нападать на Франца, по поводу разрыва с Кейт. Лучше подыгрывать ему, и заверить его, что он полностью поддерживает его. Через некоторое время Франц появился в номере Оскара, а тот с кем-то говорил по телефону. Быстро заканчивая свой разговор, он указал Францу на диван и тот тут же присел. Рука Оскара, незаметно опустилась в карман, где лежал уже приготовленный диктофон, и аккуратно нажала кнопку записи.
— Итак, я позвал тебя сюда, чтоб окончательно все выяснить по поводу твоей личной жизни, — Оскар стал ходить по комнате.
— А что выяснять, я, по-моему, все уже сказал тебе.
— Не все. Я хочу знать, что у тебя с Тори, и как ты к ней относишься.
— А причем тут Тори, к моей личной жизни она никакого отношения не имеет. — Франц вспылил.
— Но я хочу знать, бедная девочка, любит тебя и очень страдает. Я говорил с ней, да у нее депрессия просто от того, что ты не обращаешь на нее внимание.
— Ах, ты хочешь знать, — Франц подорвался с дивана. — Хорошо, слушай. Тори мне абсолютно безразлична, я никогда не испытывал к ней никаких чувств. Такую девушку как она можно только трахнуть пару раз, и не более того. Ты что думал, может я еще и женюсь на ней, ты меня извини, но она, же просто шлюха. Я вообще больше не слышать, не говорить о ней не хочу.
— А ты оказывается жесток, мой мальчик! — Оскар присел на диван.
— Я жесток? Я говорю реальные вещи. Такие как она, хороши только в постели, но не для серьезных отношений. Оскар, она же дура полная.
— Ну, ты сам встречался с ней!
— Встречался? Да я спал с ней и все, и то только тогда, когда сильно напивался, впрочем, как и с кучей других девушек.
— Прекрасно. А что тогда у тебя с Кейт? Или как там ее? — Оскар старался говорить как можно безразличнее.
— Кейт — это совсем другое дело. Она внезапно появилась в моей жизни и стала для меня ангелом, она чистая и добрая девочка. Она сейчас единственное светлое пятно, в моей гребаной жизни. Я никому не отдам ее, я даже не знал, что можно так любить. Но я люблю, безумно. Тебя устраивает мой ответ? — Франц посмотрел на Оскара.
— Вполне!
— И ты до сих пор против моих отношений с ней?
— Нет, что ты! Делай что хочешь, в рамках разумного конечно, и прошу, не забывай о работе!
— Оскар, ты же, как никто другой знаешь, что для меня значит сцена. Пение это все для меня. Я никогда не забывал о работе. И если у тебя все, я, пожалуй, пойду к себе.
— Иди, и отдохни, как следует, вечером очень важный концерт. — Оскар проводил Франца взглядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Для группы все концерты были важны, они пели всегда, как в последний раз. Ребята, словно сливались в одно целое и играли не только для фанатов, но и для себя тоже. Так и этот концерт, оказался просто потрясающим.
— Охриненный концерт! — Мартин плюхнулся в гриммерке на стул.
— И не говори, такой реакции фанатов я еще не слышал, аж уши заложило от их криков, — Франц посмотрел на Мартина.
— Ну что, может, зависнем где-нибудь? — предложил Мартин.
— О, нет! Я устал, хочу принять душ и отдохнуть. Да я еще Кейт обещал позвонить.
— Ууу. У вас там наверно секс по телефону, ну тогда все понятно, — Мартин рассмеялся.
— Замолкни, это тебя не касается.
— Мы с Марком тоже в гостиницу едем, на сегодня музыки и шума достаточно. — Лея поддержала Франца.
— Ну вот, все по парам, один я как дурак, пойду телок снимать. Блин, даже Франц себе бабу нашел, — Мартин ехидно улыбнулся Францу.
— Эй, придержи язык, бабами называй девиц, которых снимаешь, а моя Кейт не баба, уяснил? — Франц в шутку стукнул Мартина.
— А сам-то давно их снимал? Да у тебя их было в два раза больше чем у меня.
— Вот именно, что было. Все закрыли тему. Лея, Марк вы едите в гостиницу? — Франц стоял около выхода.
— Да, конечно, одну минуту, только гитару соберу, — сказал Марк.
После концерта ужасно болела голова. Всю дорогу до гостиницы Франц то и дело тер виски, чтобы избавится от этой ноющей боли. Наконец попав в номер, он выпил таблетку и отправился в душ. Это помогло ему расслабиться и прийти в себя. Ни видеть, ни слышать ему совсем никого не хотелось, но все же он обещал позвонить Кейт.
Франц лежал на кровати и разговаривал с ней по телефону, как вдруг в дверь кто-то постучал.
— Прости, малыш, ко мне кто-то пришел, я позже тебе перезвоню.
— Я могу уснуть, — Кейт зевнула.
— Тогда засыпай, я позвоню завтра. Спокойной ночи!
— И тебе! Франц? — Кейт замолчала.
— Что?
Кейт почему-то очень захотелось сказать ему, что она очень любит его, но вдруг осознала, что момент не самый подходящий.
— Пока!
— Пока, малыш!
Франц повесил трубку и направился открывать дверь, в которою без умолку кто-то звонил. На пороге стояла Тори, почти голая, в одном шелковом халатике, причем почти не завязанном, и кокетливо улыбалась.
— Твою мать, а что ты здесь делаешь?
— Милый, ты, что не рад видеть меня? — Тори попыталась зайти в номер, но Франц не пропустил.
— Слушай, проваливай, мне компания не нужна.
— Я поговорить хочу, по старой дружбе, — Тори проскользнула мимо Франца и все-таки прошла в номер.
Франц закрыл входную дверь, и не успел пройти в комнату, как увидел, что Тори скинула с себя халат, и осталась совсем голая.
— Ты что делаешь, дура! Совсем мозги не варят! Оденься! — Франц поднял с пола ее халат и бросил прямо в лицо Тори.
— Неужели ты меня не хочешь? — Тори сделала шаг навстречу Францу, но одеваться так и не стала.
— Ты меня не интересуешь!
— А раньше ты с удовольствием ласкал мое тело, — она подошла еще ближе.
Франц схватил ее за руку и притянул к себе. Одной рукой обнял Тори за талию, другой нежно, снизу вверх начал гладить ее спину. Тори закрыла глаза, и откинула голову назад. Франц резко, поднявши руку вверх, схватил Тори за волосы со всей силы, и отодвинул от себя.
— Послушай меня, убирайся от сюда по-хорошему. Иначе я вышвырну тебя голую прямо в коридор. И чтоб больше я тебя здесь не видел, — Франц еще сильнее схватил ее за волосы.
— Мне же больно, отпусти меня, псих!
— Больше предупреждать не буду, пошла вон отсюда. — Франц толкнул ее к выходу, и подняв халат с пола, кинул вслед за Тори.
Тори схватила халат, и быстро отдела его. И уже открывая двери, повернулась к Францу и сказала:
— Ты об этом пожалеешь, ты не будешь с ней, это я тебе обещаю.