текли по её щекам, так что иногда она задыхалась, ей было тяжело вздохнуть. Зайдя в поликлинику и добравшись до кабинета Власова, где скопилась огромная очередь, Роман встал перед дверью.
–Встаньте в очередь молодой человек, – грозно пробубнила женщина на коленях у которой сидел её 5летний сын.
Роман не стал ничего отвечать, а просто зашёл в кабинет.
Все кто остался за дверью начали возмущаться, что было слышно и в самом кабинете. Власов увидя Романа, который в руках держал плачущую Милу. Сказал пациентке с ребёнком ненадолго выйти. Та фыркнула, взяла сына за руку и вышла из кабинета.
–Ну, что, Роман, вы решились?
–Мне очень тяжело доктор.
–Понимаю вас, но так вы сделаете лучше для своей дочери. Не переживайте, мы о ней позаботимся, у нас прекрасные врачи.
–Она плакала всё утро, мне очень жалко её.
–Да, дети тоже всё чувствуют и переживают. Но вы не волнуйтесь, это только первое время, уже завтра она успокоиться и начнёт привыкать к нам. Главное вы приезжайте как можно реже, что бы она снова не испытывала это чувство расставания. Хорошо?
–Не понял, доктор?
–Желательно ,чтобы в следующий раз вы приехали через месяц.
–Что это значит?
–Вы хотите чтобы ваша дочь постоянно плакала, когда вы уезжаете?
–Нет, не хочу.
–Ну вот, поэтому, пожалуйста, товарищ Логинов, в следующий раз приедете 1 октября, не раньше.
–Постойте, вы сказали что нужен месяц.
–Думаю понадобиться чуть больше.
–Хорошо, но я надеюсь вы поможете, доктор.
–я сделаю всё, что в моих силах. Я очень хочу помочь вашей дочери.
С этими словами Роман передал кричащую Милу доктору. У него у самого потекли слёзы по щекам. Ему не хотелось расставаться со своей дочерью, тем более, снова на такой большой срок. Ужасная история из прошлого снова повторялась.
Следующий месяц Роман каждый день приходил к порогам больницы, чтобы в конце рабочей смены, встретить Власова и спросить как его дочь. Каждый день Власов отвечал, что они обследуют её каждый день и говоря что на постановку диагноза нужно время. В итоге к 1 октября Власов поставил первичный диагноз.
Роман снова сидел в кабинета. Власов, сидя за своим столом раскрыл истории болезни Милы.
–И так, товарищ Логинов, у вашей дочери сильное расстройство психики и с каждым днём ей могло становиться всё хуже и хуже. Вы молодец, что оставили её у нас на обследовании. Мы нашли единственный препарат который можно использовать в таком возрасте, он стоит не дёшево, но больница возьмёт на себя 50% расходов. Так что вы не переживайте. Но если не принимать это лекарство, то состоянии вашей дочери с каждым месяцем будет ухудшаться, до тех пор пока она случайно не убьёт себя. Вы ведь понимаете на сколько это серьёзно?
–Да , понимаю.
–Хорошо. После того как вы начнёте принимать их, вы сможете отправить свою дочь в специальный интернат, для слабослышащих, потому что в обычной школе она обучаться не сможет.
– У нас есть такие интернаты?
–К сожалению нет, ближайшая находится в 120 километрах от нашего городка. Зато ваша дочь будет в безопасности и сможет обучаться, практически как все нормальные дети.
–Понятно. И когда нужно уже её отправить на обучение.
–Думаю к 6 годам уже будет пора.
–Что сейчас доктор.
–Мы уже заказали для вас лекарств на год вперёд, вот они, – Власов достал из под стола небольшую коробку, обтянутую плёнкой.
–Сколько мне нужно заплатить?
–Эта упаковка бесплатная. Так что ближайший год можете не волноваться, главное утром и вечером давать по одной таблетки и ни в коем случае не забывать.
–я понял, хорошо.
Роман взял коробку с рук Власова.
–Когда я смогу забрать дочь?
–Прямо сейчас, идёмте за мной.
Они дошли до конца левого крыла больницы. В небольшой отдельной палате на кровати, болтая ножками сидела Мила. Она что-то тихонько бубнила про себя. Ничего не было понятно, но она продолжала что-то бубнить, словно напевая песню, которую она никогда не слышала и не услышит. Она вскочила и пошла прямо к окну, таща за собой тяжелый стул. Уперев его в стену под окном, Мила встала на стул, а затем залезла на подоконник. На окне была решётка, она схватилась за неё и смотрела как внизу ходят люди. Почти 40 дней она провела в больнице и ей очень хотелось спуститься вниз и побегать по этим каменным дорожкам среди людей. Дверь в палату открылась, Мила не услышала, не обратив никакого внимания. Роман со слезами на глазах стоял у порога, смотря на свою единственную дочь. Ещё немного постояв, Мила почувствовала, что за спиной кто-то есть и она резко развернулась. Увидев сначала Власова, который был у неё каждый день, а затем Романа. Мила громко закричала, так что Романа и доктора немного оглушило. Она улыбалась, начала потихоньку слазить с подоконника на стул, за тем на пол. Роман упал на колени и распахнул объятия. Мила с криками кинулась к нему. Сильно обняв его и положив голову на плечо. Она что-то бубнила, видимо хотев что-то сказать. Роман зажмурил глаза.
–Маленькая моя, единственная, – шептал Роман.
–Как же я по тебе соскучился.
–Роман вам нужно ходить на занятия, чтобы начать изучать вместе с Милой, жесты.
–Хорошо доктор, мы обязательно пойдём.
Они простояли обнявшись около 10 минут, затем Роман встал и взял на руки Милу, держав её в правой руке, а в левую он взял ту самую коробку с лекарствами.
–Доктор, можно мы пойдём? А завтра я к вам ещё зайду.
–Да, конечно Роман, жду вас завтра. Не забывайте про лекарства.
–Хорошо, спасибо вам огромное.
Власов кивнул головой.
–Идёмте, я провожу вас до выхода, – Власов пошёл вперёд.
Дойдя до выхода, Роман немного успокоился. Он поставил Милу на пол и протянул руку Власову, чтобы обменяться с ним крепким рукопожатием.
–Спасибо ещё раз Дмитрий Владимирович.
–Будьте здоровы товарищ Логинов и пусть будет здорова вся ваша семья, до свидания.
–До свидания, – попрощался Роман, снова взял Милу на руки и медленно спустился вниз по ступеням с крыльца больницы.
Он совершенно не знал точно, что сейчас ему делать. Как обучать Милу, чтобы она была как все. И параллельно говоря себе, что она никогда не сможет быть как все. Затем снова себя ругая за эти слова. Противоречивые мысли убивали его день за днём. Ему нужно было и работать и постоянно посещать с Милой все занятия, что бы она уже сейчас училась всем жестам и