«Интересно, – подумалось мне, – Эти Трант-таты спят когда-нибудь, хотя бы по очереди».
Чуть левее меня, у самой скалы, раздался слабый шорох, и я, быстро обернувшись, поймал промельк темной тени, быстро взбиравшейся вверх по отвесной стене.
«Ну вот, еще одна треть нашего друга выбралась из пещеры…»
Потом мои мысли перешли на другое. Мне неожиданно подумалось, что наше нынешнее путешествие проходит не в пример предыдущему спокойнее. Ни тебе погони, ни плена и одиночных камер. Рыцарями Храма даже и не пахнет! Красота!.. И скукотища!.. Королевство Кины из рыцарского романа превратилось в хроники каких-нибудь Борджа – ни подвигов, ни славы, сплошные тайные заговоры и интриги. Ни одного явного грозного врага – все какие-то мелкотравчатые негодяи!
И такая у меня в груди поднялась обида, словно это королевство было виновато, что я из грозного, могучего мага – Гэндальфа Серого Конца превратился в шута. Пусть даже в личного шута королевы Кины.
Не хотел я быть шутом! Не хотел!
– Все, шут, моя очередь дежурить… – раздался у меня над ухом добродушный басовитый шепот тролля.
«Вот, – горько подумал я, – И для друзей я стал шутом!»
Я молча поднялся со своего места и потопал к прогоревшей горелке, где валялся распотрошенный тюк. Вытащив большое тонкое одеяло, я завернулся в него и улегся прямо на землю, положив голову на тюк.
Через несколько минут я спал.
И видел сон…
Я шагал по яркому весеннему лугу. Мои тяжелые черные ботфорты безжалостно приминали мягкую изумрудную травку, длинные полы серого плаща тяжело перекатывающимися складками охватывали мои ноги, затрудняя шаги, на голову давила тяжелая шляпа, цепляющаяся своим высоченным конусом за низко пробегающие облака, а волочащийся по земле шарф, словно живое злобное существо, хватался за малейшие неровности почвы, норовя придушить меня захлестнувшим шею концом.
И все-таки я был счастлив! Справа, рядом со мной шла Кина. Правда, я ее не видел, но какое-то шестое чувство подсказывало мне, что она здесь, что она рядом, что она, возможно, сейчас заговорит со мной!..
Со мной заговорили, вот только голос был совсем не моей королевы. Неожиданно для себя я услышал безразлично-чарующий голос советника Юрги:
– Вот, оказывается, ты куда подевался, шут!.. А я все думаю, где это он бродит?.. И бороду, смотрю, нацепил, все под Гэндальфа косишь? И не надоело?..
– Не слушай его, Гэндальф, – раздался рядом со мной голосок Кины, – Этот Юрга – такой пошляк… И почему я назначила его своим советником? Ума не приложу!..
– Фу, королева, как не стыдно говорить такие слова о своем лучшем… слуге… Который, к тому же надеется стать…
– Ты представляешь, Гэндальф, – перебила советника Кина, – Это животное надеется стать моим мужем! Как тебе такая перспектива?! Но ты его не слушай. Расскажи мне лучше, почему ты ушел из Замка, почему оставил меня одну на съедение этому негодяю?
Я хотел ответить своей королеве, хотел рассказать ей все, что меня мучило, но… не мог произнести ни слова! Было такое ощущение, что у меня напрочь отсутствуют связки, а может даже и легкие… И повернуться я никак не мог, чтобы хотя бы увидеть милое лицо, вдохнуть запах волос, а может быть, коснуться руки. Вместо этого я продолжал молча шагать вперед, как будто от непрерывности моего движения зависело что-то очень важное, и я не мог ни на миг остановиться.
– Ну вот, ты опять не отвечаешь мне… – огорченно вздохнула королева, – И так всегда… Я тебя зову, я с тобой разговариваю, а ты молчишь… Молчишь и куда-то торопишься… торопишься… Куда?!
– Вот и я говорю – чего торопиться, – снова заговорил советник, – Человеку дали такое высокое звание – личный королевский шут, позволили занять при дворе такое исключительное положение, а он, как какая-то шантрапа, шляется по всему королевству, ищет неизвестно чего!.. Ай-яй-яй!..
– Да помолчи ты, советник, – неожиданно вспылила Кина, – что ты все лезешь!.. Гэндальф, – ее голос, обратясь ко мне, сразу стал мягче, – Скажи, хотя бы, ты еще вернешься в Замок?.. Можно мне тебя ждать?.. Можно надеяться?..
– Да на что надеяться?! – снова вмешался в разговор бархатный голос советника, – Этот дурачина отправился туда, откуда не возвращаются… Сам отправился, по своей собственной воле!.. Ну так скатертью дорожка… А мы окажем ему всемерную помощь!.. – и Юрга расхохотался.
– Ну, негодяй, мое терпение иссякло, – взвился голосок Кины, – Завтра же я смещу тебя с должности советника и отправлю… в лес загонщиком!
– Что ты все – «негодяй» да «негодяй», – недовольно, но совершенно спокойно проговорил Юрга, – На себя посмотри. Я, между прочим, своих друзей не предавал, в отличие от тебя!
– Кого это я предала?! – испуганно спросила Кина.
– Да шута своего! – с усмешкой ответил советник, – Ведь я только благодаря тебе его отыскал. Я и гонцов во все стороны рассылал, и отряды гвардии на перехват, а он, как сквозь землю провалился. А стоило мне заглянуть в твой сон, и вот он, шут, как на ладошке! И посмотрите на ловкача – отдыхает почти под стенами моего родного… ха… города! Но теперь все будет гораздо проще!
– Серенький, беги!.. – вскрикнула Кина, и в ее голосе была такая тревога, что я сбился с шага и запутался в полах плаща.
– Ну куда он побежит? – насмешливо проворковал советник, – Он же спит…
– Серенький, просыпайся! – крикнула Кина и зачастила, – Просыпайся… просыпайся… просыпайся…
Ее голос становился все тише, все глуше, перешел в тревожный шепот и стал настойчиво уговаривающим. Стал не ее… Стал голосом Эльнорды!
Я открыл глаза.
– Ну, наконец-то!.. – прошептала эльфийка, – Резко не дергайся… У нас неприятности!..
Высокое небо над моей головой еще не набрало своего интенсивно оранжевого света, но не было уже и темно-коричневым. Ранний рассвет окрасил его в странно переливчатый желтый тон, отблескивающий золотом. Буровато-серые скалы на фоне неба выглядели неприятно плоскими, словно декорация в оперном театре. Над площадкой, выбранной нами для лагеря, стелился тоненький, какой-то нереальный мазок тумана, благодаря которому валяющиеся вокруг во множестве камушки, камни и камнищи лоснились мокрыми боками, словно отлакированные. Рядом с повозкой Твиста, словно маленькие каменные изваяния, неподвижно стояли его козлики. А еще над лагерем стояла мертвая тишина…
Однако, я прекрасно понимал, что Эльнорда не станет попусту поднимать тревогу, потому еще раз внимательно оглядел окружающие скалы. Никого. Я прикрыл глаза и прощупал округу магическим зрением. За скалой, справа от спуска к дороге читалось довольно сильное возмущение – кто-то творил колдовство.
Эльнорда сидела рядом со мной, опустив голову и словно подремывая, но она точно уловила момент, когда я закончил проверять округу, и едва слышно зашептала:
– Фродо проснулся минут двадцать назад, выполз из палатки и сообщил мне, что лагерь окружают. Я отправила его назад в палатку, там же находятся Твист и Вторая треть, а Душегуб спрятался в расщелине, там где был вход в пещеру… Пока никто не появлялся, но хоббит ошибиться не мог…
Я еще раз посмотрел на Эльнорду, она была готова к схватке – лук с натянутой тетивой лежал у нее под рукой, рядом колчан полный стрел, шпага и Рокамор, прицепленные к поясу, неловко отведены за спину.
– Не торопясь, потихоньку, поднимайся, прихвати свое вооружение и направляйся в сторону пещеры… – тихо прошептал я, – Твой лук может иметь решающее значение… Только не торопись!..
Эльнорда медленно подняла голову, сладко потянулась, со смаком разведя в стороны согнутые в локтях руки и неторопливо встала. Оглядевшись, словно она только что открыла глаза, эльфийка медленно наклонилась, подняла свое оружие и неторопливо пошла в сторону скальной расщелины.
Она как раз скрылась в темной трещине, когда из-за скал, ограничивающих спуск к дороге появились двое явно не мирных людей. Они были одеты в легкие кожаные доспехи со стальными нагрудниками, на головах имели стальные шлемы, а в руках длинные мечи и маленькие, круглые кавалерийские щиты. Эти мечи мне что-то напомнили, только я не мог сразу сообразить, что именно. Остановившись так, чтобы иметь возможность видеть всю площадку, они внимательно огляделись, и один из них повернулся ко мне.