Читать интересную книгу Сборник статей и интервью 2009г (v1.15) - Борис Кагарлицкий

Так что Готфрид, нацеливаясь на левых как таковых, на самом деле как бы стремится выступить единым фронтом, объединившись против единого недруга, предлагая "дружить" не друг против друга, но против "культурных марксистов". И наносит удар Готфрид по "странным марксистам" не от собственного имени, и даже не от имени палеоконсерваторов, к которым его обычно причисляют, но от имени всего движения правых. Впрочем, стоит признать, что правые и в США остаются ближе к актуальной политике, чем их идеологические противники, озабоченные вопросами культуры.

На какие мысли нас могут навести идеи Готфрида? Вспомнив то, о чем мы говорили в самом начале, давайте попробуем провести аналогию. Если упрощать, то можно сказать, что наши левые полностью соответствуют западным "культурным марксистам", в то время как мировоззрение отечественных консерваторов и их западных коллег отождествлять нельзя. (Последнее, кстати, не в пользу наших правых).

Ортодоксальных марксистов у нас осталось очень мало. Большинство молодых левых, получив хорошее образование, многому научившись у Запада, стремятся уследить за последними веяниями, нанося тем самым некоторый ущерб классическому марксизму. Наши консерваторы в этом смысле "славянофилы", не заимствующие у тлетворного Запада ни общего духа, ни тлетворных идей. Левые - "западники", не желающие участвовать в политической жизни России и продолжающие переводить Бадью и Джеймисона.

Безусловно, в отечественном левом движении есть разные группы, стремящиеся участвовать в борьбе. Кто-то издает всякого рода газеты, существует просветительский пункт "Фаланстер", который в какой-то степени выполняет роль интегрирующего звена, есть еще невразумительные рассылки, периодически захламляющие мою почту (из которых решительно трудно выудить что-то ценное), но разве этого достаточно? Конечно же, этого мало. Лозунг, принесший левой идее мировую известность, для отечественного левого движения до сих пор актуален, пусть и в перефразированном виде: "Левые России, объединяйтесь!".

Александр Филиппов: Готфрид и левые

Я не первый, не единственный и не самый, наверное, подходящий из тех, кому уже попалась в руки книга Готфрида про странную смерть марксизма. Не подходящий, потому что читаю медленно, мог многого не понять. Но все-таки, я бы так сказал: лучше прочитать, чем не прочитать. Намного лучше.

Хотя по фактологиям, оценкам, и немножечко по переводу у меня есть претензии. Насчет перевода учтите сразу, что никакого Клауса фон Бёме нет, есть или был Клаус фон Байме (Beyme), он довольно известный был тип, не очень глубокий, но известный. В Гейдельберге сидел и знал русский, отчего и русские его знали. Но это мелочь, в общем, заметка для памяти.

Вообще к фактологиям и аналитике Готфрида у меня много вопросов. Не обладая столь обширной ученостью, я не могу говорить про всех, но, скажем, Хабермаса он представляет несколько, я бы сказал, тенденциозно. Получается какой-то мечущийся конъюнктурщик, который, значит, после падения Берлинской стены переметнулся к американцам. Ну, в общем я немного и безо всякого восторга занимался Хабермасом, это неправда, то есть то неправда, что Готфрид пишет. Думаю, что это не единственная передержка. Захотелось мне снова поднять и историю с Грегором Гизи, основателем Партии демократического социализма в ГДР, которая успешно заменяла собой коммунистов и здорово выигрывала выборы на восточных землях. Я этогот Гизи много видел по телеку в 1990 году. Гизи вроде бы разоблачили как агента Штази. Но я помню, как одновременно с Гизи травили известную гдр-овскую писательницу Кристу Вольф, как сейчас наезжают на Кундеру, как, вроде бы, погубили уже посмертно репутацию Кожева… Теперь вот нам зачем-то сообщают, что Хабермас был в Гитлерюгенде. Интересно. Теперь уже значит не отмоется до смерти. Как Гюнтер Грасс. Так вот, Гизи, пока ему не положили на стол пакет смертных грехов, сумел, мягко говоря, предотворить превращение объединения Германий в пир победителей. Не он один, а вся его партия. По моему сугубо субъективному ощущению, не столько даже не хотели мои знакомые немцы объявления ГДРии абсолютным злом, а вот не хотели объявления ФРГ абсолютным добром. Как-то там очень явно зло было местами, только местами, конечно, побеждено не добром, а другими субстанциями. Так что хорошо, что тогда ликующим победителям был укорот, хотя бы даже от Гизи. Но отсюда тыщи проблем, о чем ниже.

Я почему цепляюсь за в целом не очень мне близкого, скажем прямо, Хабермаса? Потому что здесь особенно хорошо видно, что интеллектуально Готфрид местами не дотягивает. Он не аналитик текстов, не герменевт, не тонкий контекстуалист и даже не самый точный историк. Но должен ли он дотягивать? Возможно, скальпель не нужен там, где уже и рапира не поможет. Он философствует молотом, а не молоточком, если уж вспоминать недавние споры.

Свидетельства того, во что превращается борьба с фашизмом за мир и прогресс, которые приводит Готфрид, просто ужасают. Политическая конъюнктура то и дело берет верх над правом, порядочностью, исторической памятью, точной исторической реконструкцией и здравым смыслом. Я немного знаком с историей re-education, который устроили американцы немцам, не все в оценках безжалостного к соотечественникам-американцам Готфрида меня устраивает. И все же зрелище получается душераздирающее. Первое впечатления от книги - это книга против левых, беспринципно закрывавших глаза на ужасы реального социализма и прорвавшихся к власти и влиянию на Западе. Но это не так. Это многомерная книга, в ней много горькой правды о тех, кто противостоял левым, и о том, во что выродилась демократическая культура дискуссии.

Я бы вот что сказал. Мне надо еще поработать с источником, нельзя так поверхностно. Но на первый взгляд. Здесь что важно? Здесь все важно (С).

Автомат современного мира сожрет сам себя, если ему не будет альтернативы. Альтернатива под названием "фашизм=нацизм" после всего, что было, попросту исключена. Левая альтернатива вроде бы потерпела серьезное поражение от крушения СССР, но стратегия объявлять фашистами всех, кто не по нраву левой клике, оказалась успешной и эффективной. Однако она, как рак, агрессивна и нежизнеспособна. Нужна иная альтернатива, нужно иное напряжение, противостоящее автомату современности. Вся беда в том, что на его пути лежит гнилая левая масса. Правые исчерпали себя в архаике, левые то кидаются на всякий свободный голос, как собаки, то пытаются черпать идеи и энергетику крайних правых. Это все очень тоскливо, особенно если считать, что демократический процесс предполагает все-таки выбор между альтернативами. Вот куда надо идти.

Это, конечно, если соглашаться с автором. Но проще всего и его объявить фашистом и закрыть вопрос навсегда.

Источник: http://kreont.livejournal.com/141975.html

Павел Крупкин: Странная смерть марксизма

Если не мы, то кто?

Прочитал на РЖ текст Пола Готфрида, в котором тот очеркнул некие тенденции развития послевоенной левой западной мысли. Причем он почему-то все это отнес к марксизму, хотя сам и признал, что это давно уже не марксизм, а с марксизмом это все связывается только по идейному происхождению основных «зачинателей». И подобная «каша» там повсюду…

Однако по итогам чтения захотелось отчеркнуть одну нетривиальность. Готфрид отметил, что мэйнстрим левой мысли к 1960-м годам сместился в область психологии и культуры, куда следом за Франкфуртской школой ушла наиболее творческая часть марксистов - тех, кто впоследствии смешался с американцами [1] в создании современных социальных подходов развития мультикультурной либеральной демократии.

Чтобы понять причины такого «исхода» марксистов, имеет смысл вспомнить азы марксизма, который, как и многие либеральные теории, концентрировался главным образом вокруг проблем освобождения людей. При этом в марксизме полагается, что культура общества целиком определяется его базисом - производственными отношениями, поэтому отсутствие многих свобод для низших классов (которые представляют собой большинство населения) обусловлено наличием эксплуатации человека человеком, и частной собственности на средства производства. К тому же по Марксу капиталистическая система в своем развитии исчерпывает себя, создавая объективные предпосылки для социалистической революции, которая единственная может разрешить все общественные противоречия капитализма и осуществить полное освобождение людей труда.

Так вот, к 1960-м годам в западных странах под давлением трудящихся, поддержанном государственной бюрократией, произошло значительное выравнивание доходов (смотри, например, график здесь). То есть после Второй мировой войны произошло фактическое снятие основного марксова противоречия. А вот автоматического изменения надстроечных компонентов общества как-то за этим не последовало. В рамках теории возникла невязка, за разрешение которой люди и взялись. Причем взялись творчески [2]. При этом они обнаружили дефолтную власть общественных рутин, и наработали инструментарий, как с этим хозяйством управляться. По результатам их деятельности эмансипация людей в обществе достигла предельных высот. И здесь следует отметить, что это все произошло уже вне классической марксистской проблематики, которая просто напросто исчерпала себя, что и позволило бывшим марксистам найти общий язык с социальными либеральными мыслителями - выходцами из других направлений общественной мысли.