Однако и решая дела, уходить далеко он не собирался. Тем более не планировал оставлять ее без присмотра. И потому совершенно не понял, с какой стати Игорь мешает ему вернуться к "наблюдательному пункту": укромному месту в арочном проходе между притвором и залом, где Вячеслав обычно стоял.
Остановившись напротив священника, он вопросительно поднял брови.
- Слав, сейчас ей лучше побыть один на один с Богом. Пусть откроется, отпустит себя...
Хмыкнув, чем прервал шепот Игоря, Вячеслав только дернул головой, показывая, что не собирается выпускать Бусинку из виду. Обошел попа и подошел к проходу. Дошел без помех.
А вот рвануть в зал ему Игорь все-таки не дал.
Ухватил за плечо с такой силой, которой Боров не ждал от святоши. Но не поэтому Вячеслав остановился. Пусть и неожиданно, а все равно не выстоял бы поп против него. Только Игорь еще и болтать начал:
- Не иди, говорю тебе! Дай ей сделать то, в чем она нуждается...
- В этом?! Твою ж... налево, по-твоему, она нуждается в этом?! - оборвав себя только из-за того, что малышка могла услышать, Боруцкий зло махнул рукой в сторону зала.
Агния находилась там. И впервые за эти недели тихо молилась. Стоя прямо на коленях на холодном кафеле, склонив покрытую платком голову так, что лоб почти касался пола.
Ее вид: настолько униженный и раздавленный - причинял ему реальную, физическую боль. Не для того он привез ее в церковь, чтобы Агния еще больше терзалась. Его затрясло от ярости и бешенства. Даже веко начало дергаться.
Он уже раз видел ее почти такой. Давно. И тогда чуть не разнес всю эту церковь на фиг. Забрал ее. Даже клялся, что ноги его малышки больше тут не будет. Не позволит. Правда потом Агния сумела его убедить. Успокоить. Но тогда и она была другой. Не настолько подавленной. И меньше всего он сбирался позволить кому бы то ни было давить на то, что и так не давало Агнии дышать. Еще больше угнетать Бусинку не даст. Даже Игорю!
- Она нуждается в том, чтоб суметь открыться. Хоть кому-то. Неужели ты не видел, что до этого она даже молиться не могла? Не считала себя вправе или достойной обратиться к Нему? - Игорь твердо стоял на месте, не пропуская Вячеслава. - А сейчас - начала. Это уже какие-то подвижки. И если Агния так видит начало своего искупления и пути к прощению, не тебе мешаться.
- Искупления?! - Вячеслав глянул на попа с яростью. - Ты совсем обалдел? Ей за что прощения просить? В чем Бусинка виновата? В том, что над ней издевались? Да ты...
- Не торопись. И гневу с виной не давай тебе советовать. Мы все делаем выбор, Вячеслав. И Отец наш позволяет нам выбирать. Но всякий выбор имеет свои последствия. И разумный человек не может этого не понимать. Агния прошла через муки, никто не отрицает. И Бог не оставит ее без своей благодати. Не обделит милостью. Но кто без вины? Да и не всегда мы расплачиваемся за свои грехи. Иногда наше искупление приходит через муку другого. Того, кому мы дороги. Бог не дает нам больше, чем мы в состоянии вынести...
- А не пошел бы ты со всей этой хренотенью! - рыкнул Вячеслав, сжимая кулаки до хруста.
Слышать это было не просто неприятно. Сама мысль о том, что все это: не только физические страдания, а и все моральное самоуничижение Агнии - на его совести...
Вячеслав думал об этом и раньше. В глубине души знал это, даже. Сам считал именно так. Но... Он был готов что угодно сделать, лишь бы она не проходила через это. Лишь бы избавить ее. Не видеть свою девочку на полу, сжавшейся и унижающей самое себя.
Почему она?! Если это он был во всем виновен!
- Она этого не заслуживает! - Ухватив Игоря за грудки, прохрипел Вячеслав, ощущая внутри бессилие, сродни тому, что терзало его все последние месяцы. - Не она! - оттолкнув священника с дороги, он стремительно зашел в зал.
Но через два шага почему-то замедлился. А потом и совсем замер. Не ясно отчего. Может потому, что Агния даже не вздрогнула, будто и не услышала его приближения. А может потому, что вспомнил, как она смотрела на него утром, когда просила привезти ее в церковь. Так он и застыл, в четырех шагах от жены, наблюдая, как шевелятся ее губы в молитве, пока сама Агния, то и дело выпрямляясь, чтобы перекреститься, вновь склонялась едва не до пола. И все то время, что Вячеслав там стоял, у него настолько стучало в висках от гнева, вины и боли, настолько сжимало голову, что было даже странно, что эхо этого грохота не разносится по залу.
Она молчала уже в течение двух часов. Вячеслав скосил глаза на жену, сидящую на соседнем сидении, и не заметил никаких изменений за это время. Бусинка смотрела в окно. Тихо и молча. Не интересуясь ничем. Ни о чем не спрашивая: ни куда они едут, ни с какой целью?
Ладно. Он старался себя держать в узде и очень надеялся, что все-таки сумеет встряхнуть свою малышку. Хотя его самого еще капитально трясло после этой долбанной церкви, вон, два часа по городу катаются, а толку? Затылок сводит все так же.
В этот момент, словно по сговору, на его телефон одно за другим пришло два сообщения: одно простое и лаконичное, указывающее лишь адрес. И второе, с другого номера, еще более краткое с простым "ок". Это пришло от журналиста местной "желтой" газетенки, активно муссирующей всевозможные слухи. Вячеслав начнет отсюда, с местных. Этих Шамалко будет достать сложнее. А шумок пойдет, и его тут же подхватят издания крупнее - слишком интересная тема: махинации кандидата. Одно дело, если бы у Виктора осталась поддержка, тогда Шамалко смог бы это замять. Но как раз поддержки у Шамалко и не осталось, хоть он сам об этом еще пока не знал. А когда слухи перейдут в разряд доказанных фактов и все президентские амбиции Виктора будут уничтожены, Вячеслав лично придет за платой по своим счетам.
Но это позже. Вячеслав планировал встретиться с писакой позже, ночью. Сейчас у него в планах первым пунктом значилось другое. Адрес, который скинули ему на телефон, был не очень знаком, но сам поселок Боруцкий знал: где-то здесь обитал Соболь. Ирония, однако. Но посмотреть дом стоит, может это как раз то, что надо.
Он немного поблуждал по переулкам, разыскивая нужный адрес, при этом то и дело поглядывал на жену: Агния пребывала все в том же ступоре. Он надеялся, что сумеет ее встряхнуть в ближайшее время. Наконец, свернув в последний раз, он остановился у открытых ворот, секунду посомневался, но все-таки въехал во двор и припарковался так, чтоб нормально заехала и машина с охранниками.
На встречу из дома тут же выскочил риэлтор. Но Вячеслав остановил его взмахом руки, дав понять взглядом, что они сначала сами осмотрятся.
- Пошли, Бусинка. Погуляем, поглядим, - он распахнул дверь и протянул ей руку.
Малышка пару мгновений просто не реагировала. Но потом все-таки встрепенулась, моргнула. Оперлась на его ладонь и вышла на улицу.