Регарди не знал, сколько продлится чудо, но понимал одно. Пока его тело танцевало, со скрупулезной точностью выполняя движения Атреи, он жил. Один раз Арлинг пропустил связку, и едва не рухнул в пропасть, угодив в вихревой поток из трубы. После этого он уже не отвлекался.
Казалось, прошла вечность. Фигурка сестры имана без устали двигалась на помосте, но Арлинг уже начинал чувствовать предательскую дрожь в ногах и руках. Последний раз этот танец закончился смертью исполнителя, и он надеялся, что Атрея это понимала. Если она вообще о чем-то думала.
Улучив момент, Регарди нашел ближайший факел, по которому засек время еще в начале Лала, и неприятно удивился, поняв, что не прошло и часа. Сестра имана исполняла свой танец всю ночь, но он чувствовал, что его хватит ненадолго. «Она ведь была пожилой, а ты молодой и сильный», – попытался урезонить он себя, но пользы от этого было мало. Так же, как и смысла.
«Еще одна связка, и я останавливаюсь», – решил Регарди, но Атрея его опередила, замерев на краю помоста. Не успев понять, что произошло, он привычно повторил за ней следом и тоже замер – только на краю пропасти. Однако колонна не пошатнулась, в него никто не стрелял, ветер, вырывающийся из труб с диким ревом, превратился в приятное дуновение, а веревки безжизненно обвисли, словно вырванные с корнем стебли.
Спасла ли его своим колдовством Атрея, или яд подействовал особым образом, вызвав спасительную галлюцинацию, Арлинг разбираться не стал.
Следующие мгновения Регарди не помнил, а когда пришел в себя настолько, чтобы воспринимать окружающее, понял, что лежал на циновке в подземной комнате. Дыхание еще не восстановилось полностью, а кровь и грязь на теле не засохла, из чего он заключил, что времени прошло не много.
– Что это было? – вопрос предназначался Азатхану, который стоял за решеткой, ожидая его пробуждения.
– Воздух, – улыбнулся полукровка, но Арлинг не нашел в этом слове ничего смешного.
– Лал закончился? – спросил он, впрочем, не надеясь на положительный ответ.
Словно прочитав его мысли, Азатхан покачал головой.
– Все только начинается, Гракх Флерийский.
– Хочешь спросить меня, буду ли я драться дальше?
– Нет, – усмехнулся полукровка. – Вопросы закончились. Те, кто согласились на Лал, а потом отказались, умирают – долго и мучительно.
– Не вижу разницы, – фыркнул Регарди, поднимаясь с циновки и осторожно прислушиваясь к ощущениям тела. Удивительно, но у него по-прежнему не было серьезных ранений. – Итак, раз вопросов не будет, что дальше?
– Дальше будет жарко.
* * *
На арене, и в самом деле, было жарко. Серкеты меняли декорации с поразительной скоростью. Когда ворота открылись, площадка была на месте, словно полчаса назад здесь и не было бездонной пропасти с торчащими из нее колоннами. Ветер все также уныло скреб по песку, словно тоскуя по былой силе. Однако кое-что изменилось. Несмотря на то что стояла глубокая ночь, воздух был сухим и горячим. Таким он бывал на балидетских улицах в полдень. Факелов тоже стало больше. Они окружали арену, образуя огненную стену. Огонь находился и в центре площадки. В большом металлическом чане полыхал костер, источая жар и выбрасывая искры и пепел в воздух. Даже загадочные фонари серкетов, освещавшие арену с начала Лала, стали светить ярче. Арлинг чувствовал, как пот выступал на висках и тут же испаряется в сухом воздухе. Каким бы кошмаром не вспоминалась воздушная ловушка, зной, окружавший его со всех сторон, нравился ему еще меньше.
Недоверчиво ступив на песок, Регарди не стал удаляться от стены – на всякий случай. Противников уже выпустили. Шестеро воинов настороженно приближались с разных сторон арены. Трое из них были вооружены ножами, еще один – палкой, остальные были безоружными, как Арлинг. Почему серкеты давали оружие одним, игнорируя других, оставалось загадкой. Впрочем, на тот момент это был далеко не главный вопрос. Мысли ворочались тяжело, тело сопротивлялось любому движению, требуя воды и прохлады. Отходить от ворот не хотелось – из них веяло свежим воздухом, но Регарди еще помнил удары воздушных струй, поэтому решил не рисковать.
Догадка едва не промелькнула мимо. Сначала был воздух, а теперь повсюду огонь... Эти элементы были первыми из стихий, которые Нехебкай подарил людям. Если Регарди не ошибался, иман рассказывал ему о четырех элементах творения мира: воздух, огонь, вода и металл. Все указывало на то, что серкеты очень творчески подошли к обустройству нынешних боев. Если каждый этап Лала был посвящен отдельной стихии, то сейчас им предстояло испытание огнем. Арлинг искренне желал себе ошибиться, но котел с огнем в центре арены и чадящие факелы по кругу говорили о том, что предположение было верным. Еще немного и нагревшийся песок превратится в раскаленную лаву, а сверху на их головы прольется огненный дождь.
Однако ничего подобного не произошло. Противники продолжали сближаться, готовясь к поединку, зрители за огненным забором привычно кричали, Госкон пел хвалебные песни огню и бессмертным воинам. Каким же оптимистом он был...
Казалось, все вернулось на привычные места, вот только в первом ряду по-прежнему сидели его друзья – правда, уже без Атреи.
Проклиная яд, Регарди решительно направился к высокому кучеяру в маске льва. Противник выглядел бодрым и обладал массой преимуществ. Он был крупнее, быстрее и выше. А еще у него был нож. Несмотря на то что ему должно было быть очень жарко в кожаных доспехах, он проворно двигался, с каждой секундой сокращая расстояние, отделявшее его от Арлинга. Похоже, он тоже выбрал его в противники. Двое уже схватились, однако другие воины не спешили начинать драку, ожидая подвоха со стороны серкетов. Регарди с удовольствием бы к ним присоединился, но кучеяр уже напал, и на раздумья не осталось времени.
Арлинг опередил нож на долю секунды, уйдя от атаки кувырком назад. Приземлившись, он перекатился на спину, встретив метнувшемуся к нему кучеяра ударом ноги в живот. Противник отлетел, но отнюдь не на то расстояние, какое хотелось бы Арлингу. Новая атака последовала незамедлительно. Кучеяр был похож на таран, собравшийся взломать вражеские ворота, но Регарди уже успел собраться и перейти в наступление. Пока яд не начал действовать, у него было время продать свою жизнь подороже.
– Забери у него нож! – крикнул вдруг Беркут, удивив Арлинга не тем, что его голос послышался так близко, а тем, что друг прочитал его мысли.
«Без тебя знаю, братишка», – беззлобно отругнулся Регарди и, проделав обманный выпад, выбил нож из руки противника. Они прыгнули за ним оба, однако Арлинг оказался быстрее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});