- Лин, ты смотри, чтоб без трупов! Я тебя в отделение тут же сдам, если вдруг что! Убийство у нас нарушением закона считается.
- Так и у нас тоже, - проворчал я, пересадил Василия на плечо и телепортировался к мусорному контейнеру, возле которого все началось.
Меня затолкали во что-то маленькое, тесное, с решеткой, и, кажется, несут куда-то.
- Мяу!
То есть, папа, конечно, потому что маму мою всегда без толку звать было. Она только охать и может. Или вот еще, могу Лина позвать. Только что-то говорит мне, что лежащий лицом вниз у помойки княжич вряд ли сможет оказать мне помощь, ладно бы хоть жив остался. А кошке орать "Папа! Лин!" в чужом мире, по крайней мере, опрометчиво. А потому я могу лишь сжаться в кучку и тихо хныкать, то есть мяукать.
И еще глядеть сквозь решетку, пытаясь угадать, где я, куда меня судьба влечет, и в лице кого она это делает. Вот сейчас я, например, вижу... вижу... вроде бы бедро чье-то. Наверное. А еще что-то шумит, меня трясет как-то иначе, будто я... еду, что ли? Да, и пахнет неприятно.
Вскоре меня снова несут куда-то. А потом меня вдруг буквально вытряхивают, причем я инстинктивно пытаюсь цепляться когтями за опротивевшую мне уже коробку. Не помогает. И вот уже я, съежившись, сижу на полу в каком-то незнакомом мне помещении, очень похожем на квартиру Николая.
Передо мною двое мужчин, и одного из них я, кажется, видела. На выступлении. Ах, да, тот из-за девятого столика! С которым я разговаривала. Папа!!!!
Второй - такой весь круглый попастый блондин без бровей и ресниц. Он глядит на меня с какой-то брезгливостью и тихо проговаривает:
- Глупости какие! Волшебная кошка!
- Да я тебе говорю! - восклицает "девятый столик", - она со мной разговаривала.
- А ты точно не абсент пил?
- Виски! Виски я пил! Ну, киса, скажи что-нибудь.
Я в ответ гневно, хотя и испуганно, шиплю.
- Киса-киса! - ласково приговаривает "столик", - а смотри, что я для тебя приготовил!
После чего он достает из сумки маленькую клеточку и выпускает оттуда мышь. Громадную белую мышь. Она смотрит на меня своими красными глазами, а потом идет ко мне. Дура какая-то! Она что, не знает, что я кошка?
Медленно пячусь. Мышь... альбинос еще к тому же... целеустремленно топает в мою сторону. Она что это... да я мышей... с детства боюсь.
С громким отчаянным воплем я подпрыгиваю, поворачиваюсь в воздухе, и уже сама не понимаю как, но вишу на шторе, вцепившись в нее всеми лапами и ору:
- Мяу! Мяу!
Хоть ума хватило на человеческую речь не перейти. Или не ума?
Попастый блондин глядит на меня задумчиво и произносит:
- Первый раз вижу кошку, которая мышей боится.
- Так я же говорил! - радуется "девятый столик", - что она волшебная!
- Не, - качает головой блондин, - просто придурковатая.
- Киса-киса, иди сюда, - воркует "столик".
Ага! Сейчас! Все бросила и спустилась. Да пока он гадость эту отсюда не уберет, я штору их не выпущу!
- Да убери ты эту мышь! - с досадой бросает блондин, - а то эта истеричная кошка все здесь подерет.
И подеру! А так, спасибо, конечно, потому что "столик" излавливает не особо сопротивляющегося грызуна и опять сажает его в клетку.
Я с облегчением втягиваю когти и приземляюсь на полу. И тут же оказываюсь в руках блондина, который берет меня за шкирку и поднимает в воздух.
- Как зовут-то тебя, красавица? - вопрошает он, а я закрываю глаза.
Нет, не сдамся. Не скажу я ему ничего. Вот пусть хоть пытают.
- Вииить, - протягивает блондин, - а принеси-ка сюда мышку.
Что? Я начинаю судорожно дергаться, но ничего, кроме боли в холке, сжимаемой пальцами блондина, не получаю.
- Ты, киса, работать будешь? - интересуется блондин.
Мне даже глаза открывать не нужно. Я чувствую запах этой белой гадости. Она совсем рядом.
Пытаюсь отвернуть голову в сторону. Не получается. Ну что же так жестоко-то?!
- Говори, - советует блондин.
Открываю один глаз. И точно. Это мерзкая усатая мышиная морда совсем рядом. О, нет!
- Мяу! - кричу я, - мяу!
- У тебя "мяу" как-то неестественно получается, - задумчиво произносит блондин, а Вииить обиженно бормочет на заднем плане:
- Это кто из нас еще абсента упился. А вообще Иоханна ее зовут. Это пацан так говорил, который выступал.
- Иоханна, - бормочет блондин, - странное имя для кошки.
И снова меня встряхивает, причем так, что клыки друг о друга ударяются. К вопросу о клыках...
Я обвисаю, блондин немного ослабляет хватку, и