Читать интересную книгу Бесы - Фёдор Достоевский

{56}

Нем. Kunststück — фокус, трюк.

{57}

Плашкоутный — мост на плашкоутах (плашкоут — плоскодонное несамоходное беспалубное судно для перевозки грузов, для устройства плавучей пристани и т. п.).

{58}

Лебядкин цитирует стихотворение П. А. Вяземского «Памяти живописца Орловского» (1838).

{59}

Афронт — франц. affront — оскорбление, обида.

{60}

В январе 1605 г. патриарх Иов повелел читать во всех церквах грамоту о самозванце, заканчивавшуюся словами: «…расстригу Гришку <…> соборно и всенародно прокляли и вперёд проклинать велели, да будут они все <т. е. самозванец и все “государевы изменники”> прокляты в сём веке и в будущем» (12, 298).

{61}

Симилёровый — франц. simili — имитация, подделка; or — золото; сплав меди с цинком, «самоварное» золото.

{62}

«Фра-Диаволо» — комическая опера (1830) французского композитора Д.-Ф. Обера (1782–1871).

{63}

Толерантно — от франц. tolérant — терпимо.

{64}

Абрютировать — франц. abrutir — делать грубым, забивать, отуплять.

{65}

Виги (Whigs) и тори (Tory) — основные политические партии Англии XVIII–XIX вв., либеральная и консервативная.

{66}

У Достоевского здесь от фон-Блюмера. Далее он сменит фамилию персонажа на фон-Блюм. Блюм — (нем.) Blume — цветок, а также хвост (зайца, кролика) или кончик хвоста (лисы, волка) — значимая фамилия, подчёркивающая неразлучность фон-Лембке (нем. барашек) с фон-Блюмом, везде следующим за ним во все места его назначения, вопреки всем протестам Юлии Михайловны. Но в данной сцене у писателя сработала, очевидно, другая ассоциация. Немецкое выражение es wird mir blümerant — мне становится дурно (плохо) — адекватно описывает реакцию Юлии Михайловны на фон-Блюма, которого она не переносит.

{67}

Стуколка — карточная игра.

{68}

Шато-д’икем — сорт белого вина.

{69}

Виноград — известнейший символ народа Божия: Господь есть виноградная лоза, а грозди винограда суть народ, единый, как ягоды в грозди, в единстве своём сохраняющие отдельность каждой ягоды (так в единении во имя Господне сохраняется каждая личность), существующие «неслиянно и нераздельно». Виноградное вино — то, что преображается в таинстве Причащения в Кровь Господню, подающую жизнь вечную, единый сок всех ягод, единая кровь всех христиан. Лямшин и другие с ним едят виноград самоубийцы, символически показывая, какой грозди они ягоды.

{70}

За кушанье из чечевицы продал Иакову своё первородство Исав (Быт. 25, 29–34).

{71}

Капфиг (Capefigue, 1802–1872) Батист-Оноре-Ремонд — французский историк и литератор, автор компилятивных исторических сочинений (12, 302).

{72}

Слова, по преданию, произнесённые Цезарем при переходе через Рубикон.

{73}

Строки из стихотворения А. С. Пушкина «Жил на свете рыцарь бедный».

{74}

Достоевский использует цитату из стихотворения А. С. Пушкина «Герой» (1830), раскрывая в ней и первоначальный смысл событий евангельской истории. В день Пятидесятницы, на десятый день по Вознесении Господнем, апостолы собрались вместе. «И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать» (Деян. 2, 2–4). Юлия Михайловна пытается говорить на всех языках разделённого общества, мечтая «дать счастье и примирить непримиримое, вернее же, соединить всех и всё в обожании собственной её особы». Как и любой герой, она претендует на место спасителя и соединителя, устроителя человечества — то есть на место Христово, на роль антихристову.

{75}

Фохт (Vogt) Карл (1817–1895), немецкий естествоиспытатель, философ-позитивист, утверждал, что мозг производит мысль так же, как печень желчь.

{76}

Молешотт (Moleschott) Якоб (1822–1893), немецкий физиолог, биохимик и философ-позитивист, мышление представлял как физиологический механизм.

{77}

Бюхнер (Büchner) Людвиг (1824–1899), немецкий врач, естествоиспытатель и философ-позитивист, сторонник социального дарвинизма, рассматривавший принципы борьбы за существование, естественного отбора и выживания наиболее приспособленных как определяющие в социальной жизни.

{78}

Достоевский имеет в виду рассказ Герцена о П. А. Бахметьеве в «Былом и думах», в главе о «молодой эмиграции». Бахметьев, отправляясь через Лондон на Маркизские острова, оставил Герцену 800 фунтов на нужды революции.

{79}

«Светлая личность» — пародия на стихотворение Огарёва «Студент». С посвящением «молодому другу Нечаеву» стихотворение «Студент» было отпечатано в Женеве в виде отдельной листовки.

Он родился в бедной доле,Он учился в бедной школе,Но в живом труде наукиЮных лет он вынес муки.В жизни стала год от годуКрепче преданность народу,Жарче жажда общей воли… и т. д.

Стихотворение должно было подтвердить на родине значимость Нечаева.

{80}

Кат — палач.

{81}

Мизер — франц. misère — нищета, несчастье, убожество.

{82}

В Петербурге, в Удельной (на седьмой версте), находилась больница для умалишённых.

{83}

Если в Европе «каменное строение» — Вавилонская башня — уже выстроена, и Европа может ожидать только падения «великого города», предсказанного в Апокалипсисе (гл. 18), то в России «строение каменное» впервые строить собирается Пётр Верховенский.

{84}

Праздник Покрова Пресвятой Богородицы праздновался 1 октября (ныне, по новому стилю, 14 октября).

{85}

Намёк на роман Н. Г. Чернышевского «Что делать?», в котором Вера Павловна постоянно обращается так к Лопухову (12, 304).

{86}

Заповедь звучит так: «Почитай отца твоего и мать твою, [чтобы тебе было хорошо и] чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, даёт тебе» (Исх. 20, 12).

{87}

Аффилиация — франц. affiliation — принятие в члены, присоединение.

{88}

Принятие догмата о непогрешимости папы довершило тот многовековой процесс поставления римской кафедры и занимающего её епископа на исключительное место в христианском мире, который был начат принятием добавления к Символу веры слов об исхождении Святого Духа «равно и от Сына» вопреки постановлению вселенского собора о неизменности Символа и без созыва нового вселенского собора. Узурпация власти духовной привела к посягательству и на светскую власть; папа, помазующий на престол земных властителей, сам стал земным властителем, причём в принципе претендующим на единовластие, как соединяющий в себе власть светскую и духовную. Так что идея «отдать мир папе» вполне созрела к моменту, когда её высказывает Пётр Верховенский. Догмат о непогрешимости, по сути, окончательно заслонил Христа от верующих папой. Достоевский в «Дневнике писателя» за 1876 г. (март, гл. 1, § 5, «Сила мёртвая и силы грядущие») писал: «Потеряв союзников царей, католичество несомненно бросится к демосу. У него десятки тысяч соблазнителей, премудрых, ловких, сердцеведов и психологов, диалектиков и исповедников, а народ всегда и везде был прямодушен и добр. <…> Все эти сердцеведы и психологи бросятся в народ и понесут ему Христа, нового, уже на всё согласившегося, Христа, объявленного на последнем римском нечестивом соборе. “Да, друзья и братья наши, скажут они, всё, об чем вы хлопочете, — всё это есть у нас для вас <…> давно уже. <…> А папа вас не продаст, потому что над ним нет сильнейшего, и сам он первый из первых, только веруйте, да не в Бога, а только в папу и в то, что лишь он есть царь земной, а прочие должны исчезнуть, ибо и им срок пришёл. Радуйтесь же теперь и веселитесь, ибо наступил рай земной, все вы станете богаты, а через богатство и праведны, потому что все ваши желания будут исполнены и у вас будет отнята всякая причина ко злу”. Слова эти льстивые, но, без сомнения демос примет предложение: он разглядит в неожиданном союзнике объединяющую великую силу, на всё соглашающуюся и ничему не мешающую, силу действительную и историческую, вместо предводителей, мечтателей и спекулянтов, в практические способности которых, а иногда и в честность, он теперь сплошь да рядом не верует. Тут де вдруг и точка приложения силы готова, и рычаг дают в руки, стоит лишь налечь всей массой и повернуть. А народ ли не повернёт, он ли не масса? А в довершение ему дают опять веру и успокаивают тем сердца слишком многих, ибо слишком многие из них давно уже чувствовали тоску без Бога… Я уже раз говорил обо всём этом, но говорил мельком в романе».