Читать интересную книгу Кровавые Ангелы: Омнибус - Джеймс Сваллоу

Нокс склонил голову, его губы шевелились. Он читал литургию для боевых братьев, среди тряски круто снижающегося корабля. Рафен уловил слова, которые тот говорил и повторил их.

— Мы — Избранные Императора. Услышьте Его великий гнев в реве болтера. Узрите Его всемогущую ярость на острие цепного меча. Ощутите Его бессмертную силу в крепости вашей брони.

Простая литания помогла ему собраться. Каждое слово казалось правильным и верным. Там, в цитадели, Рафен ощутил маленькое жало сомнения в миг прежде, чем он осудил Цека. Несчастный дурак. Намерения апотекария были чистыми, даже если методы такими не были. Он покачал головой. Теперь не могло быть никакого прощения. Цек открыл дверь порче, его самонадеянность принесла позор Ордену.

Рафен снова посмотрел на Нокса, и подумал — все ли преемники думают о нас как о людях такого сорта? Высокомерные и упрямые, до безответственности убежденные в собственной правоте?

— Готовимся к высадке! — громко крикнул Кейн.

Рафен снова склонил голову и прошептал заключительную мольбу.

— Повелитель Терры, лорд Ваала. Даруйте мне безопасное приземление. Позвольте мне обратить мою ярость на тех, кто должен ее испытать.

Слова едва сорвались с губ, когда «Громовой ястреб» задрожал, как будто он был поражен гигантским молотом, и врезался в большой внутренний двор монастыря.

КОРАБЛЬ отскочил от каменных плит и зацепил три флагштока с вымпелами, прежде чем приземлился снова, на сей раз настолько тяжело, что опоры рухнули, металлические лыжи выломались из основания крыльев. Изрыгая клубы густого дыма, корабль заскользил и потерял сначала одно крыло, потом второе. Реактивное топливо стало выплескиваться рывками, когда был пробит бронированный корпус. «Громовой ястреб» теряя куски, перевернулся на левый борт, и начал замедляться, прорезая за собой черную борозду по направлению к большой статуе в середине двора. Скорость была погашена, и машина заскрипела, останавливаясь, искря. Обломки крыльев, дергались в машинной агонии.

Выбивные заряды вышибли рампу и десантники вылились бронированной волной. Рафен и Кейн последними спрыгнули на камни.

— Пилот? — спросил сержант.

— Скончался, — сказал юноша. — Напряжение полета было слишком велико для его сердца. Он умер, когда машина села.

— Его долг исполнен. Это все, что имеет значение.

Рафен посмотрел на статую примарха Сангвиния, возвышающуюся над головами, и безмолвно благодарно поклонился.

Тонкий, холодный ветер пустыни принес, скорбный глухой звон и каждый воин застыл.

— Колокол монастыря, — прошептал Корвус. — Мы правильно поспешили назад.

— Те твари здесь, — сказал Аджир. — Я чувствую их.

Рафен посмотрел и увидел Нокса, тот присел неподалеку, рядом с выбитым кратером. Пока он смотрел Расчленитель сплюнул и сотворил знамение аквилы, его люди, последовали примеру.

— Рон, — сказал Пулуо, его лицо было непроницаемым.

— Да, — кивнул Рафен.

Стоящий рядом Кейн все еще смотрел на статую.

— Лорд, вы видите это? Что-то там… Ничего не видно «охотничьим взглядом» …

Рафен развернулся, поднимая болтер, как раз вовремя, чтобы увидеть волну мускулистых фигур бросившихся с каменных плеч великого ангела. Кожаные полотнища распахнулись под лапами, чтобы замедлить падение.

ВОКРУГ места крушения «Громового ястреба» вспыхнула стрельба, когда стая Демонов Крови атаковала. Крупнейший из них, все еще пьяный от роскошного коктейля вита, который он поглотил в часовне, остановился, и позволил меньшим собратьям принять первые пули.

В сердцевине набора животных инстинктов и рефлексов, которые составляли его разум, родилось раздирающее безумие. Бормотали мнемо-голоса, фрагменты его «я» и древних мертвецов воевали друг с другом. Их можно было остановить, только утопив потоком украденной крови.

Существо, как и каждое из его вида, было расколотым отражением, преобразованным по подобию Кровавого Ангела, но ни по какой классификации оно не могло считаться человеком. Если у нее и была душа, то дух этот также был сломанным и искаженным. Сотни лет испытаний и изучения, осторожных экспериментов и практики, могли бы сделать репликантов в чем-то подобными человеку. Вместо этого мутации, проклявшие их, были ускорены махинациями Фабия Байла, и с каждой каплей яркой крови которую они потребляли, жажда, господствовавшая над Демонами Крови, становилась все сильней. Вожак стаи взгромоздился на обломок корабля и принюхался. Он смог уловить медный запах на ветру. Не обычная кровь, которая лилась сейчас у его ног, из разорванных жил космодесантников, но нечто большее. Подобная содержимому Грааля, но намного, намного более могучая.

Тварь найдет это. Выпьет и возможно тогда, наконец, заставит безумие замолчать.

— Они будут искать его… — Мефистион замер, броня внезапно словно сдавила псайкера.

— Лорд? — почетный гвардеец вопросительно смотрел на него.

Псайкер замер в коридоре за большим залом. Слабый свет горящего «Громового ястреба» коснулся его глаз через арочные окна. Сила дикой мысли зверей была настолько внезапной, настолько могучей, что застала врасплох. Контакт тут же закончился, как вспышка молнии стигийской ночью. Он мигнул и перефокусировал глаза, увидев мчащегося к нему Корбуло. У сангвинарного жреца была затянутая ремнями сумка из жесткой кожи, в одной руке и цепной меч в другой. Кровь, запятнала кромку лезвия и одежды Корбуло. На лице боевого брата Мефистиона виднелись следы ударов, но тот, казалось, не знал о них. Вместо этого его лик выражал смесь отвращения и ужаса.

— Библиарий! — Корбуло задыхался, неверяще качая головой. — У меня есть… То, что я только что видел, вызывает у меня отвращение! Те животные, они вторглись в часовню!

— Да, — Мефистион попытался ухватиться за мимолетный мысле-узор Демона Крови, но это походило на ртуть, растекалось, скользило прочь. Он видел образы: часовня, Красный Грааль. Он уловил эхо ощущения, глубокий вкус старой, старой крови, железо затупившееся в разорванной плоти. — Он выпил. Все это…

Корбуло пристыжено кивнул.

— Я не смог остановить их.

— Это еще не конец, — сказал псайкер, когда краткая искра контакта, наконец, утекла и исчезла. — Они хотят больше. Клянусь Троном, брат, они хотят все.

— Они не смогут обескровить каждого из нас! — прорычал жрец.

Лицо Мефистиона окаменело, когда понимание пришло к нему. Он развернулся, алый плащ вспыхнул распахнувшись. Псайкер помчался назад в зал.

ЛОРД ДАНТЕ повернулся на звук своего имени. Его глаза сузились. Он видел лорда Смерти во всем спектре обличий, от воина до ученого, но таким он не видел его никогда. На лице псайкера было запечатлено отвращение, чистое и неподдельное.

— Брат, что такое? — он оставил облачение на полпути, золотые наручи на броне все еще висели открытыми.

— Мерзость! — прокричал псайкер. — Злодеяние и осквернение, Магистр! Их нужно остановить!

— Это колдовской взгляд, — сказал Орлок, мрачно кивнув. — Что вы видели?

Мефистион остановился, все глаза обратились к нему, и он приложил видимое усилие, чтобы совладать с собой.

— Существа… Демоны Крови… Они проникли в Часовню Красного Грааля, и забрали вита чаши!

Волна шока потрясла всех в зале. Данте услышал, что Дагган прохрустел проклятие.

— Кровь, — сказал Сет, краска отхлынула с его лица. — Трон и проклятие… Они пошли за кровью Грааля!

— И они хотят больше, — прохрипел Корбуло. — Они кормятся этим и увеличиваются с каждым глотком. Я видел это своими глазами.

Псайкер кивнул.

— Красного Грааля не хватит. Теперь они распробовали ее.

Глаза Сета нашли глаза Мефистиона, затем встретились взглядом с Данте.

— Если это так… Тогда может быть только одно место, к которому они будут стремиться.

— Саркофаг, — прошептал Данте во внезапной неподвижности зала. — Плоть самого примарха. Если они поглотят ее, то их будет не остановить.

Обдумывать преступление такого масштаба было столь ужасно, что все астартес молчали. Нарушить тишину выпало Магистру Кровавых Ангелов.

Он повернулся к Корбуло.

— Брат, — начал он, — свяжитесь с лордом Сентиканом на борту крейсера «Невидимый». Раскройте ему размах этого… поругания… Передайте просьбу, — Данте вздохнул. — Скажите Сентикану, что у него есть право действовать как командующему всех военных кораблей в орбите Ваала, — никто из других Магистров стал спорить, все они были убеждены в серьезности момента, и того, что Данте собирался сказать затем. — Скажите, ему пусть наведет орудия на планету, на это место. Если мы не сможем остановить этих существ, гора Серафима должна быть разрушена. Мы не будем жить с таким позором.