Естественно, второй мужчина, в порыве пагубных страстей, говорит Ирине, что она настоящая женщина. И она довольна, главное в этом вопросе первому мужчине, Артему, не рассказать, о своей победе на любовном фронте. Но это трудно.
Ирина, утолив свою страсть со вторым мужчиной, отказывается от любви с первым мужчиной, Артемом. Он, тут же начинает подозревать о том, что у него есть счастливый соперник! Он пытается поцеловать ее, а жена нервно отклоняет свое лицо от его поцелуев, и, защищаясь от объятий, она отказывается всеми способами от прикосновений с мужем. Даже прикосновения мужа становятся жене ненавистными.
Простая остаточная деформация чувств женщины. Она не закаленная пружина, это закаленной пружине все не почем.
Мужчина, исчерпав все попытки найти ответные чувства в любимой женщине, переходит к насильственным способам. Он пытается ее схватить и бросить на постель, он не дает ей свободно перемещаться по квартире. Это уже охота!
Натуральная охота мужчины за женщиной. И вот, она проговаривается о том, что другой мужчина признал ее настоящей женщиной…
Глупая женщина, глупая.
Мужчина всаживает женщине свое жало с задней стороны тела, дикий крик раздается в пространстве! Он отмстил ей, за это она его начинает ненавидеть до глубины своей души. Это так Артем отмстил Ирине, за Виктора, а того просто убил в спину, ножом…
Какую женщину можно назвать величественным и оскорбительным сочетанием слов 'настоящая женщина'? Какую? Прежде всего, Ирину, закаленную в любви с мужчинами, не размазню, не плачущую иву от любой мужской обиды. Она обязательно красива для мужчин, она сексуальна на их взгляд, она обольстительна с их точки зрения!
Она – Женщина!
Но, она женщина не только для мужчин, у нее есть своя работа, свои интересы, семья. Она не зарабатывает на сексуальных отношениях, а просто живет, но, на свою беду и счастье, мужчины мимо нее не могут пройти. Она может влюбиться, она может любить, но всему она знает меру, но не цену!!!
Главное для женщины в отношениях с мужчинами, остаться здоровой! Если она, например, попала в сети сильного мужчины, и он требует от нее постоянной любви, она должна его полюбить ради своей жизни! Уйти от мужчины она сможет только когда он ее отпустит, но она не должна опускаться, спиваться, скуриваться!
Главное – жизнь и здоровье! Быть женщиной – это труд, быть здоровой женщиной – двойной труд и умеренность в собственных желаниях.
Кто у женщины хозяин: муж или работодатель? Кто больше платит? Кто из них сильнее? Может ли муж защитить свою жену от других мужчин, и их любовных посягательств? Монолитный треугольник. Муж, конечно прикрытие для женщины, типа чадры, но он не всесилен. Дело далеко не в его мужской силе, речь не идет о его мускулах на руках, хотя это имеет огромное значение.
Жизнь так устроена, что денег у редких мужчин хватает на жену. Если у жены находиться сильный покровитель, он сделает ее мужа, беднее, слабее. Он найдет дорогу к замужней женщине. Интересно то, что этот, второй мужчина, может не использовать ее, как женщину в прямом смысле, она ему просто нужна в его царственном окружении. Она должна быть рядом с ним!
Фрейлина из окружения. У него, скорее всего, есть жена, он ей физически верен, но платонически он верен совсем другой женщине, из своего окружения, а именно,
ЕЙ!
И не всегда она его секретарша, ее умственный уровень может быть очень высок. Их сближают производственные или другие интересы. Но Он требует от НЕЕ платонической верности в этих отношениях. Он увольняет тех мужчин, которые к ней подходят чаще других. Он начинает платить ей меньше, если рядом с ней заметит… ее мужа!
В таких тайных треугольниках Ирина чувствует себя, как рыба в воде.
Домашняя пальма улыбалась чистыми листами двум любящим друг друга людям. Ирина улыбалась, Стас хмурился.
Кто из них пальма? Но сейчас не об этом.
Он долго ждал ее, очень долго, недели две. Он писал ей письма не е-мейл ежедневно, она не отвечала. Он посылал ей приглашения в кафе, она не приходила, он писал стихи собственного сочинения, она молчала. Он стал худеть, и мало бриться, его лицо стало хмурым, непроницаемым.
Ирина погрязла в рабочих и домашних проблемах, и мельком читала его сообщения в почте, и сбрасывала их в один файл. Дела цеплялись одно за другое, возникали предвиденные и неожиданные проблемы, она даже свалилась со стола, на который залезла, чтобы…, но это неважно. У стола подломились две ножки с одной стороны.
Полет в пространство был неожиданным. Вся оргтехника на столе наклонилась и съехала с него, как с горки. Компьютер выдержал падение и вновь заработал.
Головокружение от падения прошло через полчаса. Ссадина на ноге…
Они лежали с ним под домашней пальмой, на огромном лежбище, ссадина на ноге сверкала всей своей красой.
– Я тебя звал, звал, а дома ты только падаешь, ты даже рану не смазала.
Стас достал йод, крем, для заживления ран, смазал рану:
– Следующий раз, когда придешь с двумя новыми ссадинами, хоть эта заживет.
Он обнял ее, она сдвинула ногу в сторону, чтобы до ее ноги мужчина не дотрагивался, а все остальное было в его распоряжение.
– Я готов жениться на тебе, – сказал он и потонул в недрах организма Ирины. – 'Если б я была царицей'… Если бы я была хотя бы мэром столицы, – сказала она, лежа на плече у мужчины.
– Зачем тебе это нужно? – спросил он, обнимаю ее голое тело.
– Я бы наложила запрет на любое строительство в центре столицы! Эрозия земель внутри первого кольца за пределами здравого смысла. Жажда наживы ни женщинам, когда они зарабатывают эрозию внутренних органов, от столкновения с мужчинами, ни земле-матушке, когда ее долбят сваями, здоровья не приносят. Изрытые, многократно застроенные земли просят отдыха. Снесли гостиницу, а взамен скверик посадить и не больше, урон экономический?
– Значит, я порчу твое здоровье? – спросил Стас, – а земля внутри садового кольца меня не волнует, а за экономический ущерб тебя и дня мэром не продержат.
– Жаль, землю жалко, – сказала она и поцеловала его в щечку.
– Птичку лучше пожалей, их совсем извели из-за того, что где-то пять человек от чего-то умерли, – сказал нервно он и крепко сжал в своих объятиях не мэра, а женщину.
– Знаешь, почему две башни протаранили самолеты? – спросила она провокационно у мужчины, поднимаясь с постели, свесив ноги с одной ее стороны.
– Террористический акт – ответил он, свесив ноги с другой стороны постели.
– Акт он и есть акт.
– Ты, чего попугая изображаешь: акт, акт, акт.
– Две башни это ноги.
– Чьи ноги? Великана? – спросил мужчина, направляясь открыть дверь комнаты.