– Спасибо. А что я теперь должен чувствовать?
– Ты? Понятия не имею. – Мой друг, кажется, по-настоящему растерялся. – Я был почти уверен, что это твое странное крепкое вино просто прольется, как ему и положено… Ты же не проходил подготовку в нашем Ордене! У меня были некоторые сомнения на твой счет, совсем ничтожные, так что я позволил тебе попробовать… Скажи, Макс, ты знал, что можешь это делать?
– Я даже не знал, что могут возникнуть какие-то проблемы, – жалобно сказал я, – я думал, что все дело в твоей волшебной чашке…
– Чашка самая обыкновенная, просто старая дырявая чашка, – пожал плечами Лонли-Локли. – Все дело в том, кто из нее пьет… Знаешь, Макс, ты – очень странное существо.
– Я тоже так думаю, особенно в последнее время, – вздохнул я. – Ладно, пошли уж, поищем твоего приятеля! Кстати, так превосходно я себя не чувствовал даже после хорошей порции бальзама Кахара. – Я встал с дивана и пошел к дверям. На пороге обернулся. Лонли-Локли так и не двинулся с места. – Что, ты еще что-то должен сделать? Я рано вскочил?
– Макс, – осторожно сказал сэр Шурф, – скажи, пожалуйста: ты всегда ходишь не касаясь земли или…
– Только в Кеттари… Что ты этим хочешь сказать? – Я растерянно посмотрел себе под ноги. Между подошвами моих сапог и полом действительно было небольшое расстояние, почти незаметное, но все же… – Черт с ним! – решительно вздохнул я. – Нет у меня больше сил удивляться! Думаю, делу это не помешает, так что пошли, пока зеленая дурища луна не начала карабкаться на небо! Знаешь, я, кажется, очень хочу напиться его крови… Это нормальное состояние после пользования твоей посудой?
– Вполне, – сухо кивнул Лонли-Локли, – только держи себя в руках и постарайся не перепутать свою настоящую силу с иллюзорным ощущением могущества.
– Постараюсь. Вынужден заметить, что никогда в жизни не получал настолько своевременных советов!
– Просто мне знакомо твое нынешнее состояние… Ладно, насколько я помню, ты прекрасно контролируешь свое поведение, если очень захочешь… – Такой увесистый комплимент ко многому обязывал, какие бы чудеса меня ни атаковали…
На улице Лонли-Локли осторожно снял защитную перчатку с левой руки, помедлил несколько секунд и решительно зашагал по направлению к одному из мостов.
– Он близко? – осторожно спросил я. Пятки, внезапно оторвавшиеся от земли, зудели как сумасшедшие.
– Не слишком… Придется идти около получаса, что дает возможность обсудить некоторые подробности предстоящего дела. Я собирался просить тебя не вмешиваться в мою драку и вообще держаться подальше от Кибы Аццаха, но…
– Передумал? – весело спросил я. Шурф серьезно кивнул.
– Да, ты преподал мне хороший урок. Недооценивать врага – непростительная оплошность, но недооценивать союзника – еще опаснее. Так что вмешивайся, если сочтешь нужным.
– Вот и ладненько, – растерянно сказал я. – А как убивают мертвых Магистров? До сих пор я знал только один способ: твою знаменитую левую руку. Отличная вещь! Но, как я понял, нам это не светит?
– Нет. И думать забудь. Если бы речь шла о любом другом существе… Но моя перчатка когда-то была рукой Кибы, так что в этом деле она нам не помощник… Я могу еще кое-что, возможно, этого будет достаточно. А вообще-то, у каждого свой наилучший способ убить Великого Магистра, живого или мертвого. У тебя как раз появился шанс выяснить, каков твой собственный способ. – Лонли-Локли задумчиво умолк. Я не стал докучать ему разговорами. Только моих проблем бедняге не хватало!
Между тем мы все шли по улицам Кеттари. Я наслаждался, как еще никогда не наслаждался прогулкой: приятный зуд в оторвавшихся от земли ступнях с каждым шагом отзывался во всем теле.
– А почему я летаю, Шурф? С тобой когда-нибудь случалось что-то подобное?
– Да. После того, как я осушил все аквариумы Ордена, я несколько лет не прикасался к земле. Это происходит от переизбытка силы и неумения ее правильно использовать… Впрочем, с тобой это стряслось после удивительно маленькой порции, поэтому твой случай может отличаться от моего… Должен заметить, что Киба Аццах очень близко, еще немного, и мне придется снять перчатку: она жжет мою руку.
– Ничего себе! – сочувственно сказал я. И снова заткнулся: что уж тут говорить, когда такое творится!
– Все, Макс, – тихо сказал Шурф, – я снимаю перчатку. Теперь мне придется отдать ее тебе. Вместе с защитной, разумеется. Ты – никто в этом старом споре, так что вполне сможешь ее удержать…
– Может быть, мне стоит ее уменьшить и спрятать? Ну, этот мой любимый фокус… Это не опасно?
– Да, конечно, так и сделай. Возьми ее и иди за мной… – отрешенно кивнул Шурф.
Опасная перчатка тем временем послушно поместилась между большим и указательным пальцами моей левой руки, уж чему я действительно успел научиться, так это самому практичному на свете способу транспортировки громоздких физических тел.
– В любом случае постарайся остаться живым, – вдруг сказал Лонли-Локли. – Смерть – омерзительная штука, если имеешь дело с Кибой, уж я-то знаю!
– У меня длинная линия жизни, – с надеждой сказал я, украдкой покосившись на свою правую ладонь, – а у тебя?
– Не понимаю, о чем ты говоришь… Потом, Макс. Он находится вон в том доме, так что идем!
Дом, на который указал Лонли-Локли, был маленьким двухэтажным строением с вывеской «Старый приют» на фасаде.
– Гостиница? – удивленно спросил я. – Общежитие для мертвых Магистров, комната и стол за умеренную плату?
– Думаю, перед нами действительно что-то вроде гостиницы… Ты всерьез полагаешь, что это важно?
– Да нет, просто забавно… Мертвец живет в гостинице. Где он берет деньги, хотел бы я знать? Или у него был счет в местном банке еще при жизни…
– Должен же он хоть где-то находиться, – хмуро буркнул Лонли-Локли.
Я решительно распахнул перед ним тяжелую лакированную дверь.
– Прошу!
Древние ступеньки заскрипели под тяжестью его шагов.
– Пришли, – спокойно констатировал Лонли-Локли, останавливаясь перед ничем не примечательной белой дверью с жалкими остатками позолоченного номера 6, разглядеть которые можно было только при моей дурацкой привычке обращать пристальное внимание на всякую ерунду… – Открывай, Макс, не тяни.
– Ах, ну да, у тебя же руки… заняты… в каком-то смысле! – усмехнулся я и открыл дверь. Где-то, в одном из многочисленных, проглоченных мною давным-давно, в «прошлой жизни», журналов, я вычитал, что у Наполеона спросили, в чем секрет его побед, а тот брякнул: «Главное – это ввязаться в заварушку, а там уж – по обстоятельствам!» Ну или что-то в этом роде. Хороший он был парень, Наполеон, да вот кончил как-то… не очень!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});