Читать интересную книгу Властелин Хаоса - Роберт ДЖОРДАН

– Ни в одном из этих снов, Авиенда, я не усматриваю никакой тайны, – промолвил Ранд и изложил свое толкование, но девушка смотрела на него с сомнением. И понятно, коли уж Ходящие по снам, Хранительницы Мудрости, не сумели понять, что к чему, то куда уж кому бы то ни было другому.

Он кисло хмыкнул и уселся на стул напротив ее:

– Ну, а больше они ничего не видели?

– Был еще один сон, о котором я, пожалуй, тебе расскажу, хоть и не уверена, имеет ли он к тебе отношение.

Это значило, что видели они и другие сны, только вот о них рассказывать не велено. Ну, да ладно, хотелось бы только знать, с чего это Хранительницы взялись обсуждать сны с Авиендой, она ведь не Ходящая по снам.

– Этот сон привиделся всем трем сразу, вот что примечательно. Дождь. – Это слово девушка тоже произнесла как-то неуверенно. – Дождь льется из чаши, а вокруг чаши сплошь силки да волчьи ямы. Если чаша попадет в нужные руки, мир обретет сокровище, не меньшее, чем сама чаша. Попадет не в те руки – мир обречен. Но найти чашу можно, лишь отыскав того, кого больше нет.

– Что значит «больше нет»? – переспросил Ранд, полагая, что этот сон будет, пожалуй, поважнее прочих.

Авиенда замотала головой так, что затряслись рыжеватые волосы.

– Они знают не больше моего, – коротко ответила она и поднялась. К его удивлению, легко и естественно, непроизвольно поправив юбку, будто носила такой наряд всю жизнь.

– Тебе… – Ранд старательно прокашлялся. Тебе обязательно нужно уходить? Он чуть не спросил именно это. О, Свет, но ведь он и вправду хотел, чтобы она ушла. Каждая минута, проведенная рядом с этой женщиной, была пыткой, и еще горшей пыткой – каждая минута в разлуке с ней. Но он может и должен поступить так, как будет лучше для нее. Да и для него тоже. – Ты, наверное, хочешь вернуться к Хранительницам Мудрости, Авиенда? Возобновить свои занятия? Нет ведь никакого резона оставаться здесь, со мной. С твоей помощью я узнал столько, что меня уже можно произвести в айильцы.

Девушка хмыкнула. Одного этого хмыканья было достаточно, чтобы понять, как она относится к услышанному, но Авиенда на том не остановилась.

– Тебя? В айильцы? Да ты знаешь не больше шестилетнего мальчишки! Почему мужчина должен выслушать вторую мать прежде своей, а женщина – второго отца прежде своего? В каком случае женщина может выйти замуж без брачного венца? При каких обстоятельствах хозяйка крова повинуется кузнецу? Почему если ты взял в гай’шайн серебряных дел мастера, то должен позволить ему работать на себя ровно столько же, сколько и на тебя? А почему то же правило не относится к ткачу?

Не желая сознаваться в своем невежестве, Ранд пытался найти ответ хотя бы на один вопрос, но Авиенда неожиданно принялась теребить шаль и словно забыла о нем.

– Порой джи’и’тох играет с людьми такие шутки, что животики надорвешь, если это не касается тебя самой. – Голос ее упал до шепота. – Так или иначе, я исполню свой тох.

Ранду казалось, что Авиенда говорит сама с собой, но он все же ответил:

– Если ты имеешь в виду Ланфир, то от нее тебя спасла Морейн, а не я. Она погибла, спасая всех нас.

Меч Ламана, подаренный Авиендой Ранду, избавил девушку от единственного другого тох по отношению к нему, уразуметь смысл которого он все никак не мог. Единственного, о котором она знала, и он молился, чтобы ей не стало известно о другом.

Слегка наклонив голову набок, Авиенда бросила на него пристальный взгляд, и по губам ее скользнула легкая улыбка. Такая выдержка сделала бы честь и Сорилее.

– Спасибо тебе, Ранд ал’Тор. Бэйр говорит, время от времени мужчинам полезно напоминать о том, что им известно вовсе не все на свете. Непременно дай мне знать, когда соберешься спать. Мне бы не хотелось прийти поздно и потревожить твой сон.

Авиенда ушла, а Ранд некоторое время таращился на закрывшуюся за ней дверь. Кайриэнца, ведущего Игру Домов, и то легче понять, нежели эту женщину, не прилагающую ни малейших усилий к тому, чтобы быть загадочной. И Ранд подозревал, что чувство, которое он испытывает к Авиенде – как его ни назови, – запутывает все еще сильнее.

Кого люблю, того гублю, рассмеялся Льюс Тэрин. Кого люблю, того гублю.

Заткнись! – разъярился Ранд, и смех стих. Кого он любит, Ранд и сам не знал, но кого будет оберегать, знал точно. Оберегать от любых напастей, и первым делом от самого себя.

* * *

В коридоре Авиенда привалилась к двери, надеясь хоть чуточку успокоиться. Во всяком случае, пытаясь успокоиться. Сердце так и рвалось из груди. Находиться рядом с ал’Тором все едино, что лежать обнаженной на горящих угольях. Обнаженной, да еще и растянутой так, что, того и гляди, кости выскочат из суставов. Он навлек на нее позор, подобного которому она не знала. У нее был тох к нему, но еще больший – к Илэйн. Ведь он всего-то и сделал, что спас ей жизнь. Не будь его, Ланфир бы ее убила. Ланфир хотела убить именно ее, и смерть ей готовила мучительную. Откуда-то Отрекшаяся знала. После того как она так провинилась перед Илэйн, ее тох по отношению к Ранду был подобен термитнику в сравнении с Хребтом Мира.

Кассин – по покрою кадин’сор Авиенда признала в нем Аэтан Дор, из Гошиен, но рода определить не смогла, – сидел на корточках с копьями поперек колен и удостоил ее лишь мимолетным взглядом. Зато Лиа встретила Авиенду поощрительной улыбкой. Заговорщической улыбочкой, словно желала показать, что ей все понятно. Авиенда поймала себя на мысли, что все Чарин – а Лиа из Чарин, это по одежде видно, – вечно вынюхивают и высматривают, словно кошки, и сама себе подивилась. Прежде она во всех Девах видела лишь Фар Дарайз Май. Никак из-за Ранда ал’Тора у нее нынче с головой не все в порядке.

Наперекор этим мыслям пальцы ее яростно забегали в языке жестов.

Чему ты улыбаешься, девушка? Нечем больше заняться?

Брови Лиа слегка приподнялись, улыбка сделалась лукавой, а пальцы замелькали в ответе.

Кого ты называешь девушкой, девушка, Ты еще не Хранительница Мудрости, но уже и не Дева. И думаю, ты вложишь свою душу в венок, который положишь к ногам мужчины.

Авиенда сердито шагнула вперед – для Фар Дарайз Май трудно представить худшее оскорбление, но тут же остановилась. Будь Авиенда в кадин’сор – другое дело, но в этой юбке она может и не справиться с Лиа. Хуже того, Лиа, скорее всего, откажется принять ее в гай’шайн и, поскольку Авиенда действительно уже не Дева, но еще не Хранительница Мудрости, получит право отколотить ее на глазах у всех Таардад, каких удастся собрать. Это меньший позор, нежели отказ, но все же позор, и немалый. Но и это не главное – победит Авиенда или проиграет, Мелэйн непременно найдет способ напомнить ей, что она оставила копье, да такой, что лучше бы Лиа отколотила ее десять раз подряд перед всеми кланами разом. В руках Хранительницы стыд – оружие пострашнее ножа. Лиа и глазом не моргнула – все это она знала ничуть не хуже Авиенды.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});