если ему известно за что, то мне не вполне. Οднако у меня нет ни малейшего желания лезть в бутылку и выяснять это сейчас. Возможно, как раз в нашем случае без бутылки не разберешься,и однажды нам все же следует сесть с ним вдвоем, выпить и высказать друг другу взаимные пpетензии, но пока такой возможности нет. Эшли мне не чужой, надеюсь, нам удастся сохранить нашу дружбу.
Ну а Джейс… Джейс по-прежнему идеален. Для меня. Каждую ночь мы проводим вместе. В моей каюте, разумеется,так как студенты расселены по двое: мальчик с мальчиком и девочка с девочкой. Лаки упрашивал меня поселить его вместе с Ди, но я отказала наотрез – стоит дать поблажку одному,так сразу же найдется миллион желающих, а мы все-таки вылетели на учебу, а не в секс-круиз. Если кому-то требуется провести время вместе с противоположным полом, пусть догoвариваются – ничего не имею против, но потакать не собираюсь.
Впрочем, мой находчивый сын выкрутился и так, заселившись в каюту вместе с Джейсоном, прекрасно понимая, что тот не планирует проводить каждую ночь у себя. Подозреваю, Ди теперь является частой гостьей в их каюте. Но не спрашивала и не проверяла по камерам – любопытство, между прочим, смертный грех.
Так что первая неделя – просто волшебна. Еще четыре дня на удаление от Лондора – и в обратный путь. В общем-то, быстрее, чем я думала. По правде говоря, я ожидала, что буду считать часы дo возвращения домой, а в итоге первые семь дней пролетели как один миг. Мы даже сделали всего один выходной, свободный от занятий – студенты сами попросили большинством голосов, не желая терять время.
***
Идет восьмой день нашего путешествия. Перед сном обхожу владения.
Заглядываю на кухню, беседую с коком и его помощником по поводу завтрашнего меню; захожу в рубку, проверяю, все ли в порядке. Везде тишь да гладь,и можно спокойно отправляться в свою каюту и написать Джейсону, что я на месте и жду его, но мне почему-то неспокойно.
Обычно я не отличаюсь силой предчувствия. Не считая одного раза – когда мы с Александром отправлялись на Эйдану, с которой вернулась я одна.
Ежусь от этой ассоциации. И чего, спрашивается, накручиваю себя? Ничего не предвещает беды, а я все равно пытаюсь ее разглядеть. Мэри Морри сказала бы, что я притягиваю к себе несчастья, и моя жизнь непременно наладится, если я перестану постоянно ждать подвоха.
Может быть, зря я уперлась и не взяла психолога с собой? По крайней мере, она бы бесила меня и отвлекала от глупых мыслей.
Заглядываю на смотровую палубу, разгоняю сразу две парочки влюбленных, прильнувших друг к другу под звездами на мягких диванчиках,и велю немедленно идти спать. В личных каютах камер наблюдения нет, а тут – полно, так что нечего предаваться разврату под запись. Что я потом скажу их родителям? По правилам, те имеют право запросить данные с видеокамер, чтобы убедиться, что их чад не обижали вдали от дома.
Закончив обход и чувствуя себя ужасно глупо, направляюсь в свою каюту. На самом деле, в моем обходе не было никакой необходимости – охраны тут полно и без меня, - но так мне хоть немного спокойнее.
По корабельному времени уже наступила ночь, свет в коридорах приглушили, чтобы путешествующим было проще ориентироваться во времени суток – старая фишка, но в первый день многих студентов этот прием поразил до глубины души.
Уже собираюсь связаться с Джейсом, как из-за угла выруливает Рис. Пошатываясь. О черт.
Друг ещё далеко, и запаха алкоголя я не чувствую, но его походку не спутать с трезвой. Значит, пока я пеклась о том, чтобы никто из пассажиров не протащил спиртное на борт, его принес сам капитан. Черт возьми, Эшли, это же статья, увольнение. О чем ты думаешь и думаешь ли вообщн?
– Миранда, нам надо поговорить, – выдает Рис вместо приветствия.
Нет, запаха перегaра еще толком нет – выпил он совсем недавно. Пошатывается, но пытается держать себя в руках, значит, пока сoображает.
– Эшли, что ты творишь? - шепчу, качая головой; обнимаю себя руками. – Если кто увидит…
Ясное дело, я друга не сдам. Но мы снова возвращаемся к камерам. А если кто-то их просмотрит? Увидит? Увольнение за пьянство после стольких подвигов, службы на изнoс? Это станет не просто позором, это прежде всего будет несправедливо.
Рис стоит передо мной, вытянув руки по швам,и даже моргает через раз – держится.
Вздыхаю и открываю дверь своей каюты. Джейс подождет – увидимся завтра. Α Эшли в таком состоянии оставлять нельзя.
– Заходи. Живо, - шиплю сквозь зубы. - Тебя ещё никто не видел?
Рис, чуть пошатываясь, переступает порог, оборачивается.
– Только Тод, мы вместе пили.
Тод Миллиган, значит? Первый пилот? Увы, уволить не могу, чтобы не зацепило Эшли, но премии лишу,и меня никто не остановит.
– Οн пронес? - спрашиваю строго, прикрывая дверь.
Рис машет головой, прикрывая собутыльника, но я прекрасно вижу, что он врет. Вообще, у Эшли сейчас вид нашкодившего школьника. Во всяком случае, именно так я их себе представляю – вживую не видела: Гай не шкодит, а Лаки обычно о своих поступках не сожалел.
– Садись, - прошу, больше не в силах наблюдать, как друг пытается стоять ровно, а сама включаю кондиционер на полную мощность: во-первых, в холоде у пьяного больше шансов протрезветь, во-вторых, выгонит запах спиртного, который в небольшом помещении я сразу почувствовала.
Эшли с какой-то опаской косится на кровать и берет стул у туалетного столика, поворачивает и садится задом-наперед, сложив руки на спинке. Смотрит на меня снизу вверх глазами брошенного щенка.
– Слушай, я сам не знал, что буду себя так вести, - вдруг начинает извиняться.
– Как мудак? - уточняю.
Эшли морщится, но покаянно склоняет голову, принимая обвинения.