— Никогда о таком не слышал.
— Все равно они находятся именно там!
Часть тринадцатая
Волшебная ночь
Лес чуден, темен и глубок.
Но должен я вернуться в срок.
И до ночлега путь далек.
Роберт Фрост. Остановившись на опушке в снежных сумерках[17]
I
Снежный буран
1
Мороз сковал стрелки часов Англии.
Хотя метеорологи больше чем за неделю предсказали наступление сибирской зимы, к внезапному похолоданию страна, как всегда, оказалась не готова. Поезда остановились; самолеты не могли взлететь. Были повреждены телефонные кабели и линии электропередач в Йоркшире и Линкольншире; снежные заносы отрезали от остального мира деревни и даже небольшие города южных графств. Средства массовой информации умоляли граждан сидеть дома, и этому совету следовали повсеместно; производство и торговля снизили обороты, а в некоторых районах совсем замерли. Никто никуда не двигался, и не без причины.
Большие отрезки автомагистралей были заблокированы либо снегом, либо застрявшими там машинами; главные магистрали страны превратились в сущий кошмар, дороги поменьше просто замело. Жизнь на Зачарованном острове замерла.
2
Кэл не сразу разыскал Лучезарный холм на карте из замечательной коллекции Глюка, но в итоге все-таки нашел: холм располагался в Сомерсете, к югу от Гластонбери. В обычных условиях туда можно было бы доехать по шоссе М5, наверное, за час. Однако в такой день, как сегодня, одному богу известно, сколько времени займет дорога.
Глюк, конечно, тоже хотел ехать, но Кэл рассудил, что если ясновидцы действительно скрываются на холме, они едва ли обрадуются чужаку в своем тайном убежище. Он как можно деликатнее изложил Глюку эти соображения. Глюк не мог скрыть разочарование, но ответил, что прекрасно понимает, какой это деликатный момент; что он всю жизнь готовился к подобной встрече; что он не будет настаивать. Разумеется, Кэл может взять любую из его машин, хотя ни на одну из них нельзя положиться.
Когда Кэл уже собирался отъезжать, собрав всю теплую одежду, какую они сумели найти, Глюк протянул ему сверток, наспех перетянутый бечевкой.
— Что это? — спросил он.
— Пиджак, — ответил Глюк. — И некоторые другие вещи, которые я подобрал.
— Я не хочу везти их с собой. Особенно пиджак.
— Но ведь это их магия, — возразил Глюк. — Берите же, черт возьми! Не делайте из меня вора.
— Подчиняюсь насилию.
— Я положил туда немного сигар. Небольшое подношение от друга. — Он улыбнулся. — Как я завидую вам, Кэл. Завидую каждой ледяной миле вашего пути.
* * *
По дороге Кэл успел засомневаться в своих действиях; успел назвать себя дураком за то, что снова надеялся и даже осмелился поверить, будто вынутое из глубин памяти воспоминание приведет его к изгнанникам. Однако его сон — или хотя бы часть сна — оказался совершенно в руку. Англия действительно превратилась в чистый лист, снег замел все. Где-то под снежным саваном жили люди, но признаков этой жизни было немного. Двери были заперты, занавески опущены, поскольку день превратился в ночь около полудня. Немногие храбрецы, отважившиеся выйти в буран, передвигались по улицам бегом, насколько позволял лед под ногами, и мечтали поскорее вернуться обратно к своим каминам и телевизорам, обещавшим сентиментальное Рождество с искусственным снегом.
Машин на шоссе почти не было, поэтому Кэл позволял себе нарушать правила: проезжал перекрестки на красный свет и плевал на одностороннее движение при выезде из города. Глюк помог ему спланировать маршрут, а в новостях по радио заблаговременно объявляли о заблокированных дорогах, так что сначала он ехал вперед довольно быстро по трассе М5 на юг от Бирмингема, выжимая стабильные сорок миль в час. Потом, севернее Уорчестерской развязки, радио сообщило, что из-за серьезной аварии участок между восьмой и девятой развязками закрыт. Ругаясь, он свернул на шоссе А38, идущее через Грейт-Малверн, Тьюксбери и Глочестер. Теперь пришлось сильно снизить скорость. Эту дорогу даже не пытались расчистить, и некоторые водители просто-напросто бросили здесь свои автомобили, рассудив, что пробиваться дальше — настоящее самоубийство.
На подъезде к Бристолю погода ухудшилась, и Кэл перешел на совсем черепашью скорость. Ослепленный снегопадом, он пропустил поворот на шоссе А37, и ему пришлось возвращаться обратно. Небо почернело, хотя по часам был самый разгар дня. За милю до Шэптон-Маллет он остановился заправиться и купить шоколадок, и хозяин заправки сказал ему, что большинство дорог к югу от города непроходимы. Кэл снова начал думать, что весь мир ополчился против него. Казалось, эта погода специально подстроена Бичом, который знает о приближении противника и ставит препоны на его пути, желая посмотреть, насколько упорно тот стремится к месту последнего противостояния.
Но если все действительно так, значит, он на верном пути; где-то там, в буране, его ждут те, кого он любит.
3
Слова хозяина заправки подтвердились со всей очевидностью, когда Кэл повернул на шоссе Лидфорд-Фосс, а затем выехал на следующую дорогу, которая теоретически должна была привести его куда-то западнее Лучезарного холма. Он заранее знал, что здесь будет самая сложная часть пути, однако иного выбора не было. Ни одна главная магистраль не вела в нужном направлении, оставались только узкие проселочные колеи, погребенные под слоем снега.
Кэл проехал около двух миль по белой дороге, пока колеса не начали прокручиваться на льду, потеряв сцепление с асфальтом. Автомобиль остановился, колеса вращались вхолостую, выплевывая из-под колес комья снега. Кэл нажал на газ, попытался свернуть в сторону, однако машина не могла двигаться дальше без посторонней помощи. С большой неохотой он вышел и тут же по щиколотку утонул в сугробе. Глюк дал ему пару спортивных ботинок и толстые носки, но стужа мгновенно заползла под одежду. Кэл натянул капюшон анорака — тоже подарок Глюка — и обошел машину сзади. Поскольку лопаты не было, пришлось отгребать снег руками, но все старания не помогли. После двадцати минут трудов машина так и не сдвинулась ни назад ни вперед.
Он бросил копать, пока не отморозил пальцы, и забрался обратно в машину. Мотор работал вхолостую, чтобы не выключать обогреватель, а Кэл сидел и размышлял о доступных ему возможностях. Последние признаки человеческого жилья он видел в двух милях позади, у поворота на это шоссе. Значит, придется две мили брести туда под снегопадом в сумраке, который скоро сгустится до полной тьмы. Предположим, после этой прогулки он сумеет найти кого-то достаточно глупого или мягкосердечного, кто согласится ему помочь, но будут потеряны часы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});