Гарсия, у которого будущего и не было, как у всех вампиров.
Лин на всякий случай, не веря заверениям стража о безопасности зоны летом, чертил ножом на земле защитный круг. Ник даже губу прикусила — если верить Гарсия, то все их знаки, все их обереги, защитные круги и пентаграммы, это всего лишь глупый ритуал.
— А ведь защитный кру…
Лин выпрямился, очищая нож от земли:
— Не доказано. Я верю Гарсия, но знаю и другое — магия есть, и отказываться от ритуалов странно. На мой взгляд.
Ник пожала плечами:
— Если верить Гарсия, то становится понятно, почему в зоне двести шесть так полыхнуло при упокоении захоронения ткачей. Это не я ошиблась с глубиной защитной гексаграммы. Это вообще никак не связано было с гексаграммой. Это все моя кровь — мои наноботы столкнулись с наноботами ткачей, помогая им восстановиться или проснуться, уж не знаю, что делают наноботы после смерти носителя, и вот… Полыхнуло. Кто его знает, как были связаны ткачи со своими ивами… Может, экспериментировали с ними с помощью наноботов.
Лин чуть прищурился, проверяя гипотезу Ник на прочность.
— Очень может быть. Да, очень может быть. Надо будет это сообщить Гарсия, если он сам уже не понял это. — он взъерошил свои волосы, — есть будешь?
Ник кивнула:
— Сейчас принесу…
— Сиди, — отмахнулся Лин, — я сам принесу. Засиделся за день за рулем.
Он направился в машину за саморазогревающимися контейнерами с едой. В дороге ими питаться было проще, чем пытаться готовить.
После ужина, уже в полной темноте, Лин приготовил для Ник постель у костра — термоковер и спальный мешок. Себе он спальный мешок не захватил — значит, вздохнула Ник, опять будет спать в лигриной шкуре. Опять будет караулить, несмотря на спокойствие в зоне. Альфа, что с него взять.
Тихо плескалась в темноте река. Звенели где-то за защитным кругом комары, подтверждая — а магия-то действует, не пропускает их. Или это особые, местные, крайне деликатные от рождения комары. Пели какие-то птицы. Вот уж кому не повезло с зонами и Границами — из зон не могли мигрировать ни птицы, ни звери, ни рыба. Границы не пропускали никого. На той же Бланке это уже отразилось — разнообразие рыб резко упало. Скоро экологическая катастрофа из-за Границ станет необратимой, надо решать с зонами до того, как все станет слишком плохо.
Лин перед сном пошел купаться. Ник забралась в спальный мешок и принялась ждать Лина. Он плескался долго — тигры любят воду. Потом так же долго обсыхал у костра. Потом только, натянув на себя толстовку и штаны, прилег рядом с Ник, притягивая её к себе. Уткнулся носом в основание шеи и тихонько спросил:
— О чем думаешь?
Ник приподняла руку вверх, указывая на звезды. Там одна как раз медленно плыла в куда-то по своим неведомым делам.
— О мире… О звездах… Обо всем сразу…
Лин откинулся на спину, тоже рассматривая звезды.
— Мне Ма говорила, когда замечала летающую звезду, что это ангел летает, смотрит на все происходящее… И не смейся… Ей так говорила её мать. Она же родилась, когда только-только появились первые тракторы, автосеялки и комбайны. Не было ничего, только лошади, а тут рррраз… И бурный рост науки, техники, открытия одно за одним, небоскребы, машины, спутники… Для меня эти до сих пор летающие спутники так ангелами и остались. Умом понимаю, что эта техника лордов, но… — он замолчал, потом уточняя: — глупо, да?
— Почему же… Не глупо, Лин. Просто непонятно все. Не было ничего, а потом, ты правильно говоришь — рррраз, и все есть. А сейчас опять — словно стирают все, стирают нас. Исчезли самолеты, исчезла железная дорога, что лорды сотрут следующим?
— Иногда мне кажется, что сами лорды не могут договориться друг с другом по поводу нас. Сидят там под землей и не знают. Кто-то что-то предпринимает, что-то делает, а потом все решают — да нет, фигня получилась. И, ты права… Берут и стирают нас. Не думаю, что за время первых десятилетий хаоса погибли все ученые, все знающие люди. Не думаю, что не пытались восстановить привычный образ жизни… Три столетия людей волновало только земледелие и ничего больше? Только выживание?
Ник даже повернулась к Лину, заглядывая в глаза:
— Знаешь, что меня еще тревожит?
— Что? — он тоже лег на бок, осторожно пальцами поправляя наползшие Ник на лицо волосы.
— Что цивилизация, способная создавать наноботов, убежища и фейри-машины, ничего после себя не оставила. Где города? Где мегакварталы, разрушенные временем и опутанные лианами? Где небоскребы или хотя бы отдельные дома? Где их дороги? Гигантские развязки и хайвеи… Где их ржавеющие машины… Ничего же почти нет. Ничего. Я сколько путешествую, почти ничего не видела из прежних времен. Ладно, бетон не выдерживает, но металлы? Какие-то остовы должны были остаться… Но кроме Холмов от прежней Земли ничего не уцелело.
Лин вновь откинулся на спину, одной рукой обнимая Ник, вторую закладывая себе за голову.
— Я видел… Видел то, что осталось от прежних людей.
— Где?!
— На экваторе. Был там по заданию в поисках лаборантов из проекта «Лилигрицы». Там… Вдоль экватора с разницей в пятьдесят миль идут одинаковые здания, одно за другим. Что-то уже разрушено, а что-то еще работает, непонятно гудит за защитными экранами. Я пытался понять, что это значит, но тогда мне не хватило знаний. А самое интересное, что по ночам над каждым таким зданием висит, не сдвигаясь, маленький ангел. Висит и смотрит… Потом уже Гарсия, когда пришел в клан Переса, объяснил… Ему в больнице, когда регенерировала его нога, скучно было — шутка ли, три месяца без движения… Он тогда и попросил Мигеля присылать ему для разговоров стражей. Мы же многое видим в зонах, понять только не в силах. Когда я рассказал Гарсия о спутниках и зданиях, он выдвинул предположение, что это космические аппараты, накапливающие солнечную энергию и передающие её по микроволнам на Землю. Лорды же откуда-то берут электричество для своих убежищ. Причем электричество настолько дешевое, что его хватает и на нас — точнее на производство техники на продажу. Может, конечно, у них в убежищах и термоядерные реакторы стоят, или просто атомные, но… Одно то, что спутники до сих пор не упали и не сгорели в атмосфере, говорит о том, что ими постоянно пользуются. И это отнюдь не мы.
— А дома? Дома ты видел?
Лин отрицательно качнул головой:
— Ни разу. Говорят, что в южных землях, не тех южных, которые ничейные, а совсем