— Госпожа, госпожа… - переживали стражи, не зная, что делать с обалдевшими от перемен щенками и Луной.
Примчавшийся вожак велел подстричь шалунов, а пришедшая в себя Эмма пыталась сообразить, как вернуть всё обратно. Обратив своё внимание на окрепшие саженцы, которые перестали походить на прутики и им более не грозило, что их сомнут одной лапой, она экспериментировала, но результата не было.
Да это и невозможно! Надо проводить полнейшее исследование, чтобы определить за счёт каких элементов дети выросли, особенно шерсть.
— Госпожа, посмотрите, мы подстригли щенят, - позвали Эмму помощницы из лаборатории.
— Ну-у, - протянули оборотни из охраны, - подросли года на три-четыре и теперь есть будут больше. А так, стрижка шерсти придала им лощёный вид.
Женщины улыбнулись. Стрижки у волчат получились специфическими и слишком ровными.
— Ничего, зарастут и больше не будут прятаться там, где не место для игр, - строго прокомментировал Ратмир и повёл малышню, которая теперь так не выглядела, домой.
Эмма только на следующий день собралась с силами зайти проведать пострадавших. Она думала, что её даже на порог не пустят, но оказалось, всё получилось к лучшему и если дети в зверином облике снова начнут излишне зарастать шерстью, то это малая плата за то, что они будут самыми крупными в стае.
Несмотря на все сложности, лето удалось прекрасным, и Эмма даже не особо удивилась, когда поняла, что забеременела. Ей казалось, что весь мир сейчас затих и наслаждается погодой, сменой цветения разных цветов, созреванием ягод, плывущими облаками.
Но мир сейчас как никогда жил полной жизнью! Везде что-то происходило! Например, на территориюи завода по изготовлению резины поступила первая партия эльфийского дерева-травы и Геллард вместе с управляющим решили сами попробовать построить машину.
Они закупили необходимые артефакты, мастера им изготовили корпус по эскизам эльфа, а далее дело за малым. Пока Эмма поглаживала свой растущий животик, её предприятие выпустило первые пять самоходок, которые были моментально раскуплены.
Швейная мануфактура расширялась и поглощала мелкие фабрики. Мастер мебельной мастерской настолько расширил своё дело, что теперь Эмма стала совладелицей градообразующего предприятия.
Люди крепко ухватились за тот шанс, что она когда-то предоставила им и уверено шли к успеху.
Эмма теперь совсем понемногу работала в лаборатории, так как живот рос слишком быстро, и она очень испугалась, когда роды наступили к концу шестого месяца.
— Милая, я же тебе говорил, что оборотницы вынашивают малышей меньше!
— Но ты особый оборотень, а я человек…
— Всё так, как должно быть, - поглаживал напуганную жену Ратмир, - остальное я должен сделать сам.
— Сам? Ты?
— Да, милая. Я чувствую, что должен быть с нашим новорождённым неотлучно. Это не только даст гарантию того, что он выживет, но и мне кажется он словно бы получит память поколений. Всё, что скрыто ему станет доступно. Я был лишён этого, как и Хлад, но нашему малышу повезло.
— Ну, раз чувствуешь, то так и сделаем, - спорить ей совсем не хотелось.
Более того, получилось даже лучше, чем она могла представить! Она кормила кроху, а баюкал его Ратмир. Он в первый месяц практически не выпускал его из рук, что дало возможность Эмме полностью восстановиться и вновь войти в прежний режим жизни. А потом малыш перекочевал к ней на руки и Эмме даже показалось, что муж на время остыл к ребёнку, но её энтузиазма хватало на всех.
Эпилог. Десять лет спустя
— Папа! Мама сказала, что ей попала вожжа под хвост, - удивлённо вскинув брови, доложил вбежавший в кабинет Мирослав.
Ратмир переглянулся со старшим сыном и тяжело вздохнул. Хлад не уступал в росте отцу, но в массе тела пока отставал.
Не дождавшись ответа от отца или брата, мальчик всё же спросил:
— Разве мама может оборачиваться в зверя?
— Тебя должно волновать другое, сопля неразумная, - в кабинет заскочил Жар и дав подзатыльник Мирославу, обречённо заявил: - Мама всё же улучшила голосовые связки и теперь поёт так, что по ушам бьёт.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Все вновь тяжело вздохнули, а Ратмир огорчённо подумал, что была бы у него дочка, она бы заняла Эмму ещё на десяток лет, а может и более. Пока передашь все знания о домоводстве, поведаешь секреты вкусных пирожков и тортиков! А тут три охламона не могут удержать мать от какой-то вожжи!
— Надо объединиться и твёрдо стоять на том, что мы никуда не поедем! — стукнул кулаком Ратмир.
Хлад и Жар с надеждой посмотрели на Мирослава. У обоих в голове роились коварные планы, по превращению из пышущего здоровьем мелкого в раненого или больного.
Отец поджал губы и тоже подозрительным взглядом уставился на младшего. Засранец последнее время часто повторял, что он самостоятельная личность и сам себе голова! Допрыгался, поганец! Эмма поверила и заинтересовалась окружающим.
На обед они явились все вместе, вчетвером! Эмма сияла и напевала, что-то интересное про море и корабли. Её взгляд горел азартом и лукавством.
— Мальчики, а не пора ли нам попутешествовать? — вкрадчиво поинтересовалась она.
— Нет, - услышала слаженный хор.
— Я завален делами, - делая вид, что хотел бы угодить жене, но не может, объяснил Ратмир.
— Я тоже, - одновременно ответили старшие, состроив крайне озабоченные лица, а младший быстро бросил взгляд на отца и как-то вяло ответил, что у него учителя озверели и всё учат его, учат…
— Ах, как жаль! Какие же вы домоседы! — Эмма не усидела, беззаботно подскочила и отодвинув тарелку с недоеденным супом, схватилась за пирожные. В ответ на удивлённые взгляды, пояснила:
— Наедаюсь сладостями впрок, а то в дороге не доведётся.
— Эмма! Ты что, без нас поедешь?! — патетично воскликнул Ратмир.
— Ма, ты чего? Куда собралась? — насупился Жар.
— Я к морю! — подскочив и закружившись, показывая какой на ней лёгкий и воздушный наряд, как раз для прогулок по морским пляжам.
— Любимая, ты отдыхать? — как-то облегчённо выдохнул Ратмир и хотел было сказать, что он всё организует и это не проблема.
— И отдохнуть тоже, - оборвала она его вспыхнувшую надежду. Аппетит пропал и вновь вспомнились все последние заскоки жены. Масса газет, тревожные постукивания острыми коготками по столу, желание петь, как сирена. Вот для кого-то это ерунда, но Эмма… это же Эмма!
— Милая, разве у нас есть проблемы? Скажи мне, я всё улажу, - зашёл с другой стороны Ратмир и старшие активно кивнули. Уладят, мама может быть спокойна и продолжать заниматься хозяйством.
Все любили свой дом и особенно то, как в нём хлопотала Эмма. Это младший ещё дурачок, всё куда-то бежит, ищет приключения на свой хвост, скучает.
— Ратмир, а ты никогда не задумывался почему мы не можем попасть на другие материки? Даже порталы схлопываются, если они должны перевести путешественника через воды океана!
— Эмма, у меня полно других хлопот, — небрежно пожал плечами муж с неприязнью кидая взгляд на пачку газет, брошенных на кресле.
— А мне вот стало интересно и я думаю, что нас не пускает за определённые границы водный народ!
— Дорогая, какой народ? Там кроме гигантских рыб и безмозглых кракенов никого нет.
— Кто-то изучал это?
— Маги воды изучали океан и ничего интересного не обнаружили.
— Да? — расстроилась Эмма, но тут же её лицо приняло несогласное выражение.
— Я имею в виду никого разумного в океане нет! — мягко продолжил убеждать жену Ратмир. — А то, что невозможно преодолеть сильные течения, то тут много причин и в основном технического характера.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Старшие активно закивали, подтверждая, что причин не перечесть и все они элементарные, даже скучные.
— А я уверена, что нас не выпускает дальше определённых границ какой-нибудь Нептун!
— Нептун? — Ратмир заранее невзлюбил незнакомого самца, что занимает мысли жены.