Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Особенности механизма российских альтернатив. За последние 20 лет страна пережила три принципиально важных политических перелома – от «застоя» к «перестройке» (М. Горбачев), от «перестройки» к «радикальным реформам» (Б. Ельцин), от «реформ» к «стабилизации» (В. Путин). Каждый перелом выступал как некий выход из кризиса предыдущего периода. Поэтому каждый новый период представлялся отрицанием предшествующего (другой вопрос, в какой мере это действительно происходило; в данном случае нас интересует только имидж периода в общественном мнении). Именно такие переломы и служили преимущественной зоной предъявления обществу и политической сфере альтернативных вариантов их существования. «Внутри» каждого из этих периодов альтернативные установки и направления если и были заметны, то не получали возможности открытого и влиятельного выражения. В позднесоветские 1970-е гг. обозначились, но не стали влиятельной силой демократические, национал-патриотические, консервативно-партийные течения – в основном как направления критики существующего положения. М. Горбачеву пришлось выдерживать растущее давление со стороны внутрипартийных консерваторов и в меньшей мере со стороны демократов. Особая проблема – требования региональных и национальных сил, на которые власть просто не могла ответить. Президентский срок Б. Ельцина отмечен постоянным, временами крайне ожесточенным противостоянием власти с коммунистами и бывшими «своими», а также придворным соперничеством за влияние на президента, например в ситуации вокруг выборов 1996 г. Во всех случаях предметом спора служили не конкурирующие варианты и программы будущего страны, а сохранение или перехват государственной власти. Ни в одном случае не действовали противоречия направлений, которые способны стимулировать развитие, или споры, в которых может «рождаться истина». Каждый политический перелом означал не победу одной из сторон конфронтации, а смену «игрового поля» и действующих фигур. Поэтому внимание политических игроков и общественного мнения приковывали сам факт или возможность перехода (смены «поля»), а не противостояние каких бы то ни было альтернативных вариантов. (Если воспользоваться ресурсом братского языка, можно сказать, что работала формула «хоч гiрше, та iнше» с лукавой надеждой на то, что в свое время перемены войдут в желаемое русло.)
Нынешний политический период («второй путинский»), судя по многочисленным заявлениям его действующих лиц, а также по реально преобладающему политическому стилю, простейшим образом устранил корни всякого разномыслия и разнодействия на всех уровнях государственного устройства. Представляется, однако, что внутренние пороки и слабости предшествующих режимов не ликвидированы, а скорее собраны воедино.
Правомерно допустить, что некоторые компоненты описанного механизма «альтернативной» смены времен сохранят свое действие при назревающем политическом переходе. Вся политрекламная подготовка к решению «проблемы 2008 г.» явно направлена сейчас на то, чтобы обеспечить простое продолжение курса, стиля и команды сегодняшнего образца. Более вероятно все же, что следующий период независимо от того, какими лицами он будет представлен на разных ступенях властной иерархии, вскоре станет не столько продолжением, сколько отрицанием существующего, попыткой (успешной или нет – другое дело) преодолеть сложившиеся кризисы и переоценить нынешние средства и стиль политических акций.
С большой долей уверенности можно полагать, что на очередном повороте утратят смысл многие факторы и приемы, характерные для переходных моментов прошлого.
Прежде всего это касается надежд на героя-спасителя с диктаторскими замашками, способного избавить общество от самоорганизации и ответственности, и, конечно, надежд на героя, выходящего «из тумана», с неопределенными устремлениями, в котором каждый может усмотреть воплощение собственных иллюзий. Наконец, представлений о достаточности «негативного» плана действий («против»).
Все задействованные в поворотных ситуациях порывы, никогда не становившиеся программами, были направлены на разрушение отжившей, надоевшей, утратившей эффективность и пр. системы, но никогда не содержали концепции строительства нового порядка (не утопического, а практического, некой «дорожной карты»). Предполагалось, что желаемое устройство «само пойдет». Скорее всего, для успешного выхода из очередной тупиковой ситуации рано или поздно потребуется набор разработанных в принципиальных узлах концепций, взаимодополняющих или альтернативных.
Позиция и потенциал общественного мнения. Как в своих лоялистских («верноподданных») ожиданиях, так и в протестном возбуждении массовое сознание преимущественно консервативно, то есть ориентировано на привычные образцы, взятые, как правило, из идеализированного прошлого. (За минувшее столетие можно, пожалуй, отметить только два момента «всеобщего» отвержения прошлого и ожидания неопределенного обновления: в начале 1917 г. и в начале перестройки.) Упрекать массовое сознание в этом было бы нелепо: альтернативные образцы в нашем «однополярном» политическом поле либо никогда не появлялись, либо никогда не были предъявлены общественному мнению. А кроме того, история показывает, что консервативный по происхождению образец отнюдь не тождествен попятному движению. Как известно, исходной точкой общественного возбуждения в России 1905 г. было шествие 9 января с самыми верноподданническими просьбами. Если обратиться к современным примерам, придется напомнить, что массовые выступления против монетизации в 2005 г. и протесты против реформы ЖКХ годом позже происходили под консервативными по своему происхождению требованиями сохранения системы льгот советского типа. Напугавшая власти «оранжевая» угроза политизации массовых протестов не реализовалась, в частности, потому, что никакие представители либерально настроенной элиты не смогли (и не попытались) показать возмущенным людям, что надежды на достойный уровень заработков, пособий, жилья осуществимы только в рамках эффективно действующей либеральной экономической системы.
«Пустые» альтернативы? В последнее время при очевидной деградации всех испытанных в России вариантов партийно-групповых противостояний обсуждаемые или ожидаемые общественно-политические альтернативы сводятся (по крайней мере на поверхности) к выбору между «Путиным» (не как конкретной личностью, а как символом определенного типа и стиля правления) и «не-Путиным». Сейчас значительная часть российских граждан полагает наиболее приемлемым (или наименьшим злом) то ли продолжение президентского правления В. Путина, то ли приход к власти указанного им преемника. В мае 2006 г. 59 % опрошенных (N = 1600 человек) выразили определенную готовность одобрить изменения в Конституции РФ, которые позволили бы действующему президенту избираться на следующий срок, а 43 % поддержали бы того кандидата, который будет им указан. По мнению половины (49 %) респондентов, будущий президент должен продолжать политику В. Путина, только треть (33 %) высказывается за ее радикальное изменение (апрель 2006 г., N = 1600 человек). Получается, что на уровне общественного мнения альтернативы как будто отчетливо обозначены, но не наполнены ни персонально, ни политически. Неизвестен публике не только гипотетический оппонент политики и стиля, утвердившегося при В. Путине (его личность, программа, опора, возможности), но и гипотетический «верный ученик и продолжатель» его далеко не однозначной линии. Даже если, вопреки многократным «декларациям о ненамерениях», таким продолжателем окажется сам В. Путин, никто еще не представляет, какую роль и в какой маске ему придется играть в гипотетическом следующем сроке пребывания на вершине власти.
Противостояние «пустых» альтернатив иллюстрируют данные опросов за ряд месяцев, приводимые в табл. 2.
Таблица 2
Возможности поддержки альтернативных кандидатов на президентских выборах 2008 г.
(в % от числа опрошенных в каждом замере, N = 1600 человек)
Примечание 1[496]
Примечание 2[497]
Соотношение видимых «альтернативных» (при всей их анонимности) сил оставалось почти стабильным. Позиции 1а и 1б («путинские» варианты) поддерживают в значительной мере одни и те же люди; всплеск интереса к указанию «наследника» в мае 2006 г. (1б), видимо, связан с тем, что после очередного послания президента к Федеральному Собранию многие сочли этот способ сохранения существующей расстановки сил в руководстве страны наиболее реальным. Предпочитающие такие варианты не нуждаются сейчас и вряд ли будут нуждаться к моменту выборов в разработанных программах, поскольку на их стороне все политические, административные, медийные и технологические ресурсы действующей власти, не говоря уже о привычке и надеждах значительной части населения. Проблема разработки, обоснования, предъявления потенциальным сторонникам альтернативных программ (а также их политическое и персональное «наполнение») значима преимущественно для тех, кто выбирает вариант 2 и кто заинтересован в его поддержке определенной частью воздержавшихся (позиции 3 и 4).
- Космические тайны курганов - Юрий Шилов - Культурология
- В мире эстетики Статьи 1969-1981 гг. - Михаил Лифшиц - Культурология
- Бесы: Роман-предупреждение - Людмила Сараскина - Культурология
- Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений - Глеб Глинка - Культурология
- Новое недовольство мемориальной культурой - Алейда Ассман - Культурология / Прочая научная литература