- Всем добрый день, - здоровается математичка и начинает урок. В этот раз мне не везет. Приходится отвечать у доски, хуже всего, что тему новую я пропустила и теперь краснею от незнания. Народ на задних партах, однако, не заостряет на мне внимания. Они заняты своими делами, а я покрываюсь крупицами пота под тяжелым взглядом математички. Женщина мучает меня минут десять, старательно выжимает каждую цифру, пока я кое-как не выдаю ей ответ.
- Садитесь, Филиппова, - недовольно сообщает она, провожая меня глазами к парте. – Могли бы и лучше. Следующий, - выбирает жертву математичка. Я устало плюхаюсь на стул и сразу же склоняюсь над тетрадкой. Нужно успеть переписать свои каракули на доске в тетрадь, пока никто не стер.
- Вот, - шепчет Леваков, аккуратно кладя мне на стол тетрадку.
- Что это? – Тихо интересуюсь, не хочу привлечь к себе внимание нашей грозной дамы в центре класса.
- Конспект по этой теме, - сообщает он и тут же отворачивается. В профиль Антон выглядит старше, да и в плечах, кажется шире. А может это я просто не замечала никогда. Беру его тетрадь и передаю обратно на стол хозяину. Не нужны мне такие подачки. По крайне мере не от человека, который травил столько лет. Что бы он там не говорил про свои чувства, не известно вообще, где начинается правда, а где кончается ложь, в его словах и поступках.
- Спасибо, не нужно, - сухо отзываюсь и возвращаюсь к своим записям. Пусть думает, что хочет. Нам точно не по пути.
- Не начинай, давай, Филиппова, - рычит он и снова сует тетрадь мне под нос.
- Мне от тебя ничего не нужно, Антон, - отталкиваю его руку, и мы на секунду сталкиваемся взглядами. Глаза у него большие холодные и мокрые, как осенний рассвет, а ресницы пушистые такие смоленого цвета. Он не смотрит, а заглядывает в самую душу, куда я закрыла вход. Моя душа точно не для таких, как он.
- Бери, пока дают, - нагло разглядывает меня Леваков, держа в руках тетрадь.
- Так, галерка, - стучит по столу неожиданно математичка, - в чем дело? К доске хотим? Филиппова?
- Да, - вступается вдруг Антон, наконец, переводя взгляд с меня на учительницу. – Я тут руку тяну битый час, а вы не замечаете. – Забирает удар на себя. Математичка не теряется и тут же просит выйти, да показать свои знания с мелом в руках. Леваков встает и уверенной походкой направляется на расстрел. Ну что ж, сам напросился. Хотя если честно, его поступок был для меня крайне внезапным. Зато теперь я могу положить тетрадь ему на стол и спокойно переписывать упражнения дальше.
Остаток урока проходит спокойно. А вот перемена приносит сюрпризы, к которым я оказываюсь, совсем не готова. Сначала ко мне подсаживается Зина. Она опять со своими конкурсами и ярым наставлением, что нужно принять участие и заработать лишние баллы к ЕГЭ. Затем, как снег на голову, падает Разин. Он входит в наш класс, чего, кстати, ранее почти не делал, и встает прямо напротив моей парты сбоку.
- Тась, я это… - начинает мямлить Игорь. Руки в карманах держат, плечи как-то вперед ушли, а ведь сутулость ему к не лицу. Леваков, конечно, тоже не смог пропустить событие. Он откинулся на спинку стула, вытянув шею назад, и громогласно заявил:
- Разин, ты кажись, берега попутал.
- Это у тебя просто проблемы с течением, - не растерялся Игорь и закинул свои пять копеек в ответочку. Антон отодвинул стул, потому что ему обзор в мою сторону был загорожен, сложил руки на груди и хмуро глянул.
- А я смотрю, ты эликсир храбрости хряпнул?
- А я смотрю, ты эликсир наглости перебрал?
- Филиппова, - шепотом зовет меня Зина, одергивая за рукав платья. Я поворачиваю на нее голову, нервно прикусывая губу. Эти двое уже порядком меня достали. Петушатся, один другого превзойти, как будто хочет. А причину так вообще понять не могу.
- А? – Тихо и совсем уныло отзываюсь я.
- Не мое дело конечно, - шепчет одноклассница мне на ушко. – Но я бы лучше этих двух рыцарей послала. Один другого стоит. – Заканчивает она, качая головой.
- Послушай, остряк, - цедит сквозь зубы Антон, прищуриваясь. – Ты бы шел в свой класс, у нас тут и без тебя кислорода мало.
- Так может тебе просто выйти? – Не унимается Разин. Я устало вздыхаю и кладу голову на парту, сложив руки вместо подушки. Даже не знаю, что хуже: обсуждение девушки Матвеева или два неандертальца, которые пытаются поделить территорию.
- Филиппова, - снова подзывает Зина, но уже в голос. – Так что? Куда тебя записать? На какой конкурс? М?
- А какие варианты? – Мужской, до ужаса знакомый, голос раздается возле моей головы, но я так погружены в свои мысли, что даже не решаюсь посмотреть в сторону его хозяина. Какие могут быть конкурсы, когда вокруг такой дурдом. Разин после каникул стал вести себя как ревнивый муж. Все обижается отчего-то, или требует излишнего внимания. Мало мне героя-любовника Антона, так еще и друг, который чего хочет, не ясно. Раньше все было так просто: поболтаем на перемене, иногда домой вместе, а иногда в школу. Бывало мороженое поедим, а бывало, прогуляемся после уроков.
- Глянь, - отвечает Зина кому-то, протягивая буклет с наименованиями.
- Вот этот классный, - заявляет мужской голос, чей хозяин сидит напротив меня. Я не вижу его, но чувствую, а еще… запах. Знакомый такой. Слишком знакомый. – Тут оркамитет из универа. Если место хорошее занять, то они зачтут очко при вступительных. Думаю нужно выбрать их. – Я делаю вдох и теперь уже уверена на сто процентов, что пахнет цитрусом. Резко поднимаю голову, и сердце замирает от его улыбки.