и забыть, что ты мой бос… то да — мы друзья.
— Тогда можно задать тебе личный вопрос?
Рыжая напряглась.
— Валяй.
— Как у тебя обстоят дела на личном фронте?
— Хреново, — слегка поморщившись, ответила Нэнси.
— Да это я уже понял по твоей резкой реакции на эти дебильные ролики, призванные вызвать у тебя одну единственную эмоциональную реакцию.
— Быть капитаном-девушкой на корабле нелегко. Сложно найти кого-то равного себе по статусу, я слишком высоко, чем весь остальной экипаж Агрипины. По иерархии, примерно на той же ступени что и Легат. Но Легат он такой Легат. Будь я мужчиной, у меня бы не было таких проблем.
На секунду я представил, как Нэнси флиртует с Легатом и мне стало за неё грустно. С тем же успехом она могла бы домогаться до холодильника или микроволновки. Легат — чисто военный робот, для удобства оснащённый гуманоидной формой. Под одеждой у него исключительно адамантиевый панцирь. Скорее уж её собственный бластер приласкает, чем Легат.
— И что ты ни с кем?
— Нет.
— Давно?
— Давно.
— А магданианцы?
— Твои соплеменники, они слишком любвеобильные. У магданиацев заняться любовью — это как обычному человеку поздороваться. Кстати, спасибо, что не ведёшь себя так. Иначе я бы просто не смогла с тобой работать.
— Пожалуйста. Но ты продолжай.
— Я не хочу быть одной из многих или просто встретиться потрахаться и разойтись. Мне не подходят такие отношения.
— А чего бы ты хотела?
Нэнси задумалась, почёсывая подбородок.
— Ну, чтобы это был мужчина, примерно равный мне по статусу. И чтобы у нас были моногамные отношения.
— Ты хочешь замуж и детей?
Нэнси рухнула со стула от такого вопроса, и уже с пола заявила:
— Нет, о детях я даже не думала.
— Прости, если шокировал. — сказал я, помогая ей подняться. Но про себя отметил что про замужество она ничего не сказала.
— Да, ничего. — махнула она рукой.
Мы как-то отвлеклись разговором. Но на экране тем временем события развивались своим чередом.
— Вы будете меня пытать? — спросила киношная Нэнси.
— Нет, Нэнси, мы не палачи, и даже не воины, мы любовники. Дита и Клео помогут тебе расслабиться. Я вернусь через час. — ответил киношный Я.
Я это услышал, вспомнил, когда и при каких обстоятельствах я произнёс эту фразу и толпа мурашек пробежала у меня по спине. Нет! Слишком не справедливо. Одно дело когда нам показывают вымышленные истории, и когда выставляют на показ реальное прошлое, давно ставшее хоть и постыдным, но приятным воспоминанием. Киношный я вышел, но экран показал всё, что осталось за дверью. Две девушки — брюнетка и блондинка, ласкали рыжую. Постепенно оборона последней прогибалась под потоком удовольствия. Ой, что они с ней творили, на теле Нэнси не осталось ни одного квадратного сантиметра кожи, или углубления, куда не проник бы розовый язычок Диты или Клео. Запись охов, ахов и стонов Нэнси можно был бы продавать как разновидность афродизиака, столько, оказывается, в ней был сексуальной энергии. «Кино» мы смотрели молча, опустив забрала. Нэнси стойко переживала вывернутое на изнанку грязное бельё, а я всерьёз задался вопросом: можно ли эрегированным пенисом проткнуть адамантиевую броню, толщиной в сантиметр. Потому что к концу фильма мне начало казаться, что адамантий прогибается.
Фильм закончился, экран погас, а над дверью выхода загорелась зелёным надпись «Еxit». Нэнси встала и молча пошла из зала.
— Нэнс, подожди. — окликнул её я. — Прости, что тогда поступил с тобой так.
— Да не бери в голову, Пол. — она неряшливо махнула рукой. — Было и было, всё к лучшему.
— Нет, мы тебя унизили, тебе это было неприятно.
— Магданианци не умеют делать неприятно, на тот момент ты делал то, что считал нужным. И мне неприятно это обсуждать. Пошли скорее отсюда, я уже сыта этим местом.
Пройдя через выход, дверь которого захлопнулась сразу же за нашими спинами, мы оказались в каком-то безлюдном помещении, похожем отделкой на стандартные здания возводимые нами. Тут был свет, но всё было каким-то запылённым.
— Куда нам дальше?
Я посмотрел на целеуказатель и определился с направлением.
— Туда.
Мы шли по серым коридорам. И чем дальше мы продвигались, тем сильнее я узнавал это место. И если это то, что я думаю, то скоро мы будем проходить мимо павильонов киностудии. Любопытство Нэнси не позволило пройти ей мимо необычных структур под высоким потолком.
— Что это?
— Это декорации в бункере на Магде. Тут я, Дита, Гера, Клео и Ло играли в кино, оттачивали свои актёрские навыки.
— Вы снимали кино? Я не помню, этого места.
— Потому, что нам было стыдно выставлять своё хобби на всеобщее обозрение. Поэтому ход на этот этаж был заблокирован для всех, кроме трибуната.
— Значит, аномалия перенесла нас на Магду. Но, ты же её взорвал?
— Сомневаюсь, что это Магда, скорее всего, иллюзия. Артефакт покошмарил тебя, теперь переключился на меня.
Мы продолжили наш путь. Целеуказатель вёл нас в зал портализации. Один из порталов всё ещё работал. Работал только в единственный адрес. Когда мы прошли через портал, то оказались на в южном полушарии, на экваториальном плато. При падении станция приподняла в этом месте литосферную плиту, в результате чего здесь образовалось каменное плато. Отсюда открывался красивый вид, и тут было относительно тепло. Здесь мы отдыхали, когда надоедало сидеть под землёй ещё до прилёта Агрипины. По моему приказу тысячи роботов вгрызлись в камень, делая громадное углубления, в то время как другие роботы создали систему воронок и акведуков, собирающих конденсат с жилых башен и сливающих воду сюда. В результате чего тут было создано рукотворное озеро из чистой воды, где мы могли поплавать. Сама же арка портала находилась в подвале небольшого коттеджа, построенного из пластика стилизованного под дерево.
— АХРИНЕТЬ! КУДА МЫ *** ПОПАЛИ?! — чуть ли не крича, спросила Нэнси.
Пока я мучился ностальгией, она успела подняться, оглядеться и заметила в окне громаду Агрипины, рухнувшую на поверхность планеты.
— Пока не знаю. — честно признался я, не понимая какие сюрпризы нам ещё преподнесет эта аномалия.
Выбравшись наружу, мы осмотрели окрестности. Нэнси больше всего интересовала Агрипина. Навскидку до неё было километра четыре по прямой. С плато было чётко видно, что посадка у корабля была жёсткая. Теоретически, Агрипину можно было приземлить не повредив, но для это на неё нужно было установить мощные антигравитационные двигатели, а плотные щиты, которые предохранят корпус при входе в атмосферу, должны работать на полную мощность. Но, похоже, корабль приземлялся в аварийном режиме, от удара о поверхность корпус корабля треснул, нос оплавился, а многочисленные надстройки повыдирало с корнем.