Церковь уверена, что в состоянии вершить великие дела, хотя реальной угрозы никому не представляет. Даже в Крэланде они настолько беззубы, что вынуждены обращаться за помощью к мальчишке, который только‑только перешагнул за черту адепта демонологии.
– Брат, – таким же пренебрежительным кивком ответил тот, и перевел взгляд на меня.
Я же сидел за хозяйским столом с кружкой кваса и, кивнув магистру на свободное кресло, поднялся на ноги.
– У нас общее дело, господин декан, – сообщил я все еще стоящему Вагнеру. – Не знаю, специально или нет, но так вышло, что вы оба готовы мне заплатить за одну и ту же работу. Поэтому я решил, что с моей стороны будет честным обозначить свою цену в присутствии всех покупателей. Тем более, что купить мои услуги по отдельности вы не сможете.
От моего заявления глаз у Марцина дернулся, но магистр быстро взял себя в руки. Конечно, в Аркейне он уже привык к тому, что все вокруг ходят перед ним на цырлах и исполняют пожелания раньше, чем тот их озвучит. Вот потому‑то и строил со мной отношения так же, как и с членами в родном ордене.
У Аркейна вообще с дипломатией все очень плохо налажено. Сказывается и тот факт, что военная машина ордена в прошлом не раз и не два ровняла с землей целые государства. Однако времена тех великих побед остались в прошлом, что напрямую доказывает ситуация с культом Хибы, который ставит искоренителей в какую захочет позу и в какое захочет время.
Но инерция мышления не позволила быстро перестроиться. Аркейн все еще мыслят, как сильнейшая организация, но на деле изоляция довела их до состояния Рима перед его падением – гонору много, а силы за ним никакой и нет.
– От ордена мне потребуется два жетона – искоренителя и дознавателя, – объявил я, глядя в глаза Марцину. – Кроме того, я жду от вас двадцать пять килограммов этерния.
Декан недовольно поджал губы. Столь резкая смена стиля нашего общения его откровенно бесила, хотя магистр и старался этого не показывать.
– Ты понимаешь, о чем просишь? – спросил он дрожащим от возмущения голосом.
– Я не прошу, я ставлю перед фактом, – кивнул я. – Не согласны с моей ценой – никто не неволит. Теперь вы, брат Осий.
Священник приподнял бровь, спокойно глядя на меня.
– От самих братьев я жду пятьдесят талеров, двадцать пять грошей и еще двадцать пять в пфеннингах, – сообщил я. – Помимо денег мне нужно точно знать, кто в Меридии вас поддерживает, чтобы знать, к кому я смогу там обратится, и не подставиться под удар.
Клирик кивнул.
– Деньги будут у тебя через час, Киррэл, такая сумма у меня и самого имеется, мне даже одобрять ее ни у кого не понадобится, а список уже готов, – заявил он, засовывая руку в складку рясы. – Я знал, что он тебе обязательно понадобится, потому и написал его заранее. Собственно, не скажи ты об этом, я бы сам тебе его отдал.
Что ж, это в очередной раз доказывает, что братья Райога куда умнее, чем орден. Вагнера вон до сих пор корежит от мысли, сколько ему придется заплатить за мою работу. Да, Марцин, оторвался ты от окружающего мира, забыл, какого это – выступать просителем, а не приказчиком.
– Это не все, – приняв свиток со списком лояльных священников на вражеской территории, сказал я. – Передайте брату Томашу, пусть донесет до короля – я не работаю бесплатно. Так что в мое отсутствие и до тех пор, пока я не вернусь, контроль и все баронские права переходят к моему новому управляющему – Марку Вайссерманну. Равендорфы должны немедленно его покинуть, как только Марк об этом скажет. Соответствующие бумаги я ему уже вручил, эту копию вы передадите брату Томашу.
На стол упал подписанный конверт с моей личной печатью.
Священник мягко улыбнулся.
– Это будет не сложно, тем более Равендорфам уже приказано срочно возвращаться в Херцштадт, – сообщил он, принимая документ. – Но это же не все, что ты хотел сказать его величеству?
Я покачал головой.
– Говорить с его величеством для такого как я – слишком большая честь, – ответил ему. – Но если по моему возвращению я получу гарантии, что никогда больше меня не потревожат властью короля, кто бы им ни был, я постараюсь сделать так, чтобы Меридия заплатила за свои греховные делишки куском земли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Священник задумался недолго. Спрашивать, в моих ли это силах, он благоразумно не стал. И так понятно, что королю в лицо такого не скажешь, это подорвет авторитет его власти. Однако в случае моего успеха намекнуть его величеству, что подобные подвиги нужно поощрять – это в силах братьев.
– Зачем тебе наши жетоны? – спросил Вагнер, недовольный происходящим.
– Мне потребуется встречаться с разными людьми, – пожал плечами я. – Это будет гораздо проще сделать, если они будут видеть во мне посланника Аркейна. Тем более, что пока что ни один темный маг официально еще не может практиковать, не имея жетона. Выпуска‑то не было.
Марцин кивнул.
– Какой у тебя план?
Я пожал плечами, возвращаясь за стол.
– Все очень просто. Вы распускаете темный факультет, – переставляя на столе стопку чистой бумаги и письменные принадлежности, сказал я. – Это значит, что Дия Гриммен может вернуться в Меридию. Тем более в сложившейся обстановке оставаться в Крэланде для нее может быть опасно. Уроженка враждебной страны здесь…
Я развел руками, предлагая собеседникам самим додумать, что с ней смогут сделать излишне патриотично настроенные граждане королевства.
– Я поеду в качестве ее сопровождающего, – продолжил я. – Как жених, разумеется.
– И тем самым получишь официальный и законный повод пребывать на территории Меридии, как консорт, – кивнул брат Осий.
– Именно, – кивнул я. – Своего рода у меня практически нет, зато древнейшая кровь Крэланда, а у нее старая семья, так что к такому там отнесутся с пониманием. Подобные браки – не редкость.
– И как это объединить со службой Аркейну? – усомнился Марцин.
– Все очень просто, – отмахнулся я. – Репутация ордена такова, что никто не усомнится в происхождении Дии, если рядом с ней будет член Аркейна. Всем известно, что орден убивает нечисть, а не спит с ней.
Вагнер покачал головой, явно не соглашаясь с такой постановкой вопроса. Но отступать ему было некуда. Конечно, он мог отказаться вообще от участия в этом проекте, вот только не дурак, понимает, что без участия Аркейна вовсе, у меня никаких шансов на успех не останется.
– Тебя будут считать перебежчиком, Киррэл, – заявил после короткой паузы брат Осий. – В такое время ехать в Меридию ради женщины…
Я развел руками.
– В случае моего успеха это не будет иметь значения. Если же ничего не получится, то и сожалеть не о чем. Да и потом, истории о великой любви всегда пользовались спросом у дам – будь то простолюдинки или аристократки. Вайссерманны уже знают, что я работаю на корону, и если потребуется, я смогу воспользоваться их связями.
– Ты им доверяешь? – поднял бровь Марцин.
– Я никому не доверяю, магистр, – покачал я головой в ответ. – Но их я заинтересовал выгодным предложением. А выгода – это самый надежный крючок, на который можно поймать человека.
– И какой же первый? – спросил с явным интересом священник.
– Конечно же, сохранение жизни, – улыбнулся я в ответ и щелкнул костяными когтями.
* * *
Три дня спустя. Королевский кабинет .
– Что конкретно вы там обнаружили?!
После ночи с неудавшимся покушением его величество Равен Второй стал очень часто выходить из себя, теряя контроль над даром. Вокруг короля сгущался перегретый воздух, и никто не рисковал подходить слишком близко к вспыхивающему монарху.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Стоящий перед ним Марцин кивнул в сторону, предоставляя слово брату Томашу, также находящемуся в кабинете. И если на декана повлиять король никак не мог, то вот на родного дядю способен был ополчиться бешеным псом.
– Ваше величество, – заговорил глава церкви, с сожалением разводя руками, – карета, на которой Киррэл Шварцмаркт и Дия Гриммен покинули Херцштадт, нашлась неподалеку от границы ваших владений. Судя по останкам, которые мы обнаружили, там был бой.