Читать интересную книгу Академия 2 (СИ) - Давление

— Моя вина, дорогая. Признаюсь, моя вина… А зачем ты ее вообще носила?

Девочка замолчала, пытаясь придумать короткий, но емкий ответ.

— Хотела, чтобы вы забыли старую меня и запомнили новую. Момент “до” и момент “после”. Увидеть как сильно я изменилась и сколько сил приложила. Наверное… хотела сделать сюрприз.

— О, тебе удалось. Но зачем?

— У меня нет какого-то красивого ответа на ваш вопрос. Он банален до невозможности. Я тренировалась, чтобы суметь защитить вас. Защитить себя и даже госпожу Риту. Защитить все что мне дорого, и не важно кто встанет у меня на пути. И кроме того… — Мику взглянула на Идель исподлобья с улыбкой. — Теперь я имею полное право носить это чудесное платье. Правда оно мне идет?

Девушка взялась за края подола и крутанулась на месте, от чего тот раскрылся подобно цветку.

— Да… Да-а, оно тебе очень идет. И кстати, — Идель приобняла Мику за плечи. — А ты все еще носишь те симпатичные белые трусики в голубую полоску?

— Вы извращенка, госпожа Идель, но… Хотя, знаете что? Я помню, что вы мне еще кое-что должны. Вот заодно и посмотрите ношу я их или нет. — зажмурив один глаз, девушка показала богине язычок.

— Хах, вот чертовка!

В этот момент на крышу выбежал Джек вместе с Араши. Видок у обоих был, мягко говоря, потрепанный.

— Вы как?! — первое, что у меня вырвалось, когда я увидел Идель, а потом и… — Мику?!

— О, капитан Джек, — девушка сделала маленький книксен. Вот так “пуньк” и все. — Забавно, но вы тоже меня не…

— Так это была ты! Голубенькие лобковые волосы и трусы в полоску! Так и знал!

Идель посмотрела на меня, затем ухмыльнулась и скосила взгляд на ошарашенную Мику.

— Мику, позволь узнать, когда этот дебил успел посмотреть на твои лобковые волосы.

— Какие у вас интересные… фух… темы. Сука… Ненавижу ступеньки. — на крышу наконец поднялась Араши со своей гигантской винтовкой. Оперлась на коленки, вздохнула, выпрямилась, а потом как заорет. — А у меня РЫЖИЕ!

— А у нее розовые. — Ткнул пальцем в занозу.

— Ребята-а-а, я фосможно не фоврмя, но хочу напомнить, что сейчас идет трансляция, которую смотрят миллионы людей по фсему миру.

— ЧЕРНЫЕ! — два пальца, мой и Идель устремились в сторону близняшек. Те сразу прикрыли свои срамные места ладонями и завизжали.

— Нас никто теперь замуш нефозьмет! Как фы могли?!

Идель помахала ладонью в воздухе, словно говорила о чем-то не особо важном.

— А-а-а, не переживайте. Идите к Джеку. Сначала он вас возьмет, потом вы у него возьмете…

— Что фозьмем?

— Госпожа Идель, не смейте произносить это вслух. — топнула ножкой Мику. — Теперь я буду оплотом вашей нравственности, культуры и целомудрия.

— Ну-у, может не будем заходить так далеко, а? — вмешалась Княжна.

— Мы зайдем настолько далеко, насколько потребуется.

— Может лучше настолько глубоко, насколько потребуется?

— Госпожа Идель, ваш хонкай на вас плохо влияет.

Возмущению Княжны не было предела.

— Это еще надо посмотреть кто и на кого!

— Так! Девоньки. Раз уж мы разобрались со всеми желающими перевернуть нас вниз головой, предлагаю сходить за кубком, а за одно глянуть, что там за хрень его охраняет.

— Не выражайтесь.

Блин, она вот не успела появиться, а уже раздражает.

— А может… Может еще пять минуточек отдохнем. — кинула предложение Араши. — Чуть-чуть. Мне просто так нравится с вами здесь стоять и говорить о всякой фигне.

— У будет еще много времени чтобы поговорить о всякой фигне. Давайте закончим уже начатое.

— Ну… да… будет. Будет много времени. Конечно. — кроль как-то странно улыбнулась.

В этот момент раздался жуткий грохот, а следом с центра территории поднялось гигантское облако дыма.

***

— КАКОГО ЧЕРТА ОНА ДЕЛАЕТ? ОТКЛЮЧАЙТЕ ЕЕ НЕМЕДЛЕННО!

— Г-господин Кроуфорд, мы пытаемся, н-но все каналы связи заблокированы. М-мы не можем никак на нее воздействовать.

— Что значит не можете?!

— П-похоже у не опять случился… приступ.

У мужчине в темном деловом костюме аж глаз задергался.

— Вы же сказали, что смогли полностью избавиться от этого. Вы заверили меня, что у вас все под контролем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Но так оно и было!

— ТОГДА ЧТО ЭТО ПО ВАШЕМУ?! — Дэниэль указал на экран с трансляцией турнира. — Если не можете с ней справится, тогда срочно свяжитесь с директором Терезой. Пускай всех эвакуируют! — Кроуфорд уже собирался выйти из операторской, когда осознал, что даже после этого наверняка останутся безумцы, кто попытается ее остановить. — Скажите, что мы признаем свое поражение… И змею побеждать не обязательно…

***

Хрен с ним со взрывом. Это ладно. Это ничего страшного. Мало я что ли взрывов видел? Меня беспокоило, что, судя по рушащимся зданиям, нечто очень большое и грозное стремительно двигалось в нашу сторону.

— Чото мне это не нравится. Чото мне это совсем не нравится. — на моих глазах рухнула очередная бетонная коробка и в этот момент у всех нас загорелся огонек эвакуации на браслетах.

— Ох, фидимо что-то пошло не по плану. Нужно уходить.

— Согласен.

Следом за мной все дружно закивали головами.

— ДЖЕ-Е-Е-Е-ЕК! ЛЮБИ-И-ИМЫЙ! — над всей территорий разнесся громкий женский голос. Красивым его едва ли можно назвать, но проблема заключалась в том, что он СУКА МЕНЯ ЗОВЕТ.

— Валим, валим, валим, быстро!

Весь отрядом разом сиганул с крыши и побежал по улицам и переулкам на выход.

— Где-е-е ты-ы-ы?! Это я! Синтия!

П*здец! Как будто мне было мало маленькой Синтии, теперь меня преследует Синтия-паровоз. Нет, спасибо, оставьте себе.

Мы пробежали еще несколько улиц и едва не вышли на дорогу, когда мимо нас промчалось что-то огромное. Грохот стоял неописуемый. От перемещения этого монструозного создания во все стороны летела земля вперемешку с раздробленными кусками асфальта.

— Ждем, — я поднял руку. — Жде-ем… — и с ужасом наблюдал как это нечто со скоростью поезда проносится мимо нашего переулка. — Жде-е-е-ем… Пошли! Быстро!

Весь отряд ринулся вперед и когда я уже был почти у цели, то осознал, что стало тихо.

Девушки развернулись и уставились на меня. Я смотрел на них, понимая, что Синтия меня скорее всего заметила.

— Джек, м-м-м-с-с, я тебя нашла-а-а!

— Идите.

— Но… — запротестовала Княжна.

— Идите, говорю. Эта дура ползет за мной. Лучше разделиться. — я резко развернулся в сторону змеюки и изобразил наверное самую дебильную улыбку из своего набора. — Синтия-я, какая встреча! Я о тебе как раз вспоминал. Думал, куда же ты подевалась.

Тело змеи пришло в движение. Стало сворачиваться в кольца, от чего рядом рухнуло несколько домов. Обратил внимание, как на хвост Синтии упало несколько довольно крупных бетонных обломков, а она этого даже не заметила. От каждого ее движения асфальт глухо похрустывал, срывался с места и перемешивался с промерзлой землей. Можно сказать, Синтия одним своим присутствием разрушала все вокруг себя. Все до чего дотронется.

Между тем, передняя часть туловища вместе с человеческим телом Синтии, хотя едва ли его можно так назвать, приподнялось и плавно подплыло ко мне.

— Тебе правда интерес-с-сно, Джек? На самом деле ничего особенного. Мой папа несколько раз разбирал и собирал меня заново. Разбирал… и с-с-собирал. Разбирал и, хе-хе, собирал вновь, пока не получилось это. — она провела обеими руками вдоль всего своего человеческого тела, едва касаясь груди и живота, словно хвасталась. — Он с-с-сказал, что я ему нравлюсь такой. Сказал, что я лучш-ш-шее его творение. А тебе, Джек… Тебе я нравлюсь?

— Ты меня прости конечно, но иначе как мразью твоего отца назвать сложно.

Синтия нахмурилась.

— Что ты знаешь о нем, Джек, чтобы говорить такое? Что ты вообще понимаешь?! Он лидер! Он вынужден…

— Он сначала отрекся от собственной дочери, а потом забрал у нее тело, чтобы что? Сотворить такое? Синтия, я бы сказал взгляни на себя в зеркало, но, боюсь, зеркал таких размеров никто не делает. Не важно чем занимается твой отец. Здесь совершенно не важна предыстория. То, что Даниэль сделал с тобой должно караться по закону. Но самое смешное и одновременно мерзкое для меня, повторюсь, для меня, это то, что он не то чтобы постеснялся кому-то сказать о содеянном, а наоборот с великой гордость решил продемонстрировать результат своего зверства. Степень бесчеловечности, которую невозможно оправдать ничем.