— Вон там, за тем оконным витражом, — едва заметно указала она, — молельный зал. От голоса Слэйки вибрирует стекло, и я отлично слышу его тошнотворные разглагольствования.
— Ну что ж, друзья мои, — сказал я, — пора начинать представление.
Взявшись за руки, мы бодро и весело двинулись через улицу. По пути Боливар отделился от нашей компании, вошел в переулок и поднес к стене здания пляжную сумку. Затем сдернул сумку, и на стене осталось красивое охранное устройство. Никто из прохожих и проезжих этого не заметил. Боливар догнал нас у парадного.
— Молодец, — похвалил его я.
Я включил ТИ. И ничего не случилось. Во всяком случае, ничего заметного. Но здание вместе со всем содержимым погрузилось в стазис. И выйдет из него через час, а может, и через год, но не раньше, чем я отключу машинку. Люди в этом доме ничего не почувствуют и не узнают. Только удивятся, если обнаружат, что их часы показывают одно и то же неверное время.
— Джеймс, отвори, пожалуйста, дверь.
Мы зашагали по вестибюлю, а позади нас поле ТИ заперло дверь надежнее любого засова. Теперь ее даже атомным взрывом не вышибить. Вот я какой могущественный.
— Вперед, — сказала Сивилла. — К высокой двустворчатой двери.
— К той, что голубыми овечками разрисована?
— Да.
За микросекунду рука Анжелины успела выхватить и снова вложить в кобуру пистолет. Моя жена явно искала неприятностей, и я надеялся, что не найдет.
Мальчики взялись за дверные ручки и по моему кивку рванули. Прямо перед нами стоял Слэйки и глядел на нас. Мы инстинктивно выхватили оружие — шесть стволов (Анжелина сразу два). Затем пистолеты медленно вернулись в кобуры.
— Остановись, мгновенье, ты прекрасно, — сказал я.
Слэйки и впрямь выглядел эффектно, хоть картину пиши. Рот разинут в порыве словоблудия, на лбу — крупные капли пота. Мы обошли толпу замороженных прихожан и поднялись по ступенькам за аналой.
— Милый, ты готов? — спросила Анжелина.
— Ну еще бы!
Она подняла руку и прижала к черепу Слэйки, сразу за ухом, контактный диск фиксатора времени. Кивнула, и я нажал на кнопку темпорального ингибитора.
Не произошло ничего зрелищного. Но на кратчайшую долю секунды поле ТИ отключилось, и изобретение гениального Койпу скопировало и заключило в своей памяти разум профессора Слэйки. Со всеми его знаниями и бредовыми идеями.
— Под завязку! — сказала Анжелина, глянув на шкалу памяти прибора.
— Ах ты, мошенник! — обратился я к Слэйки. — Ах ты, черт из райских кущ, ах ты, козлище среди Блеющих Агнцев! Наконец-то попался!
Глава 25
Я нервно грыз ноготь и ждал беды. До сих пор Слэйки постоянно нас опережал, еще ни один демарш против него не увенчался хотя бы пустяковым успехом. Лишь ценой героических усилий нам каждый раз удавалось избежать полной катастрофы в последнюю минуту. И я вовсе не испытывал уверенности, что теперь все пройдет гладко. Поэтому я не выпускал из рук ФВ, не забывал о нем ни на миг. Он лежал у меня на коленях, а я сидел в пассажирском кресле челнока, который вез вас на главную базу Специального Корпуса. Уже в сотый, нет, в тысячный раз я глянул на шкалу и слегка успокоился. Стрелка держалась на красной риске, а над риской виднелась надпись: «Полная загрузка». Ни один бит памяти профессора Слэйки не вырвался из этого крошечного узилища. Только бы дотянуть до базы!
В лаборатории нас с нетерпением дожидалась целая толпа. Там был даже Беркк, он уже вполне поправился и теперь наслаждался вполне заслуженным отдыхом. Как только мы вошли, гул голосов уступил напряженной тишине. Профессор Койпу нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Я торжественно приблизился и вручил ему ФВ.
— Он здесь?
— А то где же?
Он постучал по шкале пальцем.
— Похоже, разум скопирован целиком. Проверим. Но вот загвоздка: куда пересадить Слэйки из этого «фиксатора»?
— Может, в другой?
— Глупости. Пока он в машине, к нему не подступиться. Нужен человек. Заложник. Помнишь, Джим, как это было? Когда ты с помощью моего разума, моих воспоминаний строил машину времени?
— Да, я вам сдал напрокат мое серое вещество. И не скажу, что это было сплошное удовольствие. Помнится, вы еще рассказывали, что с огромным трудом заставили себя отключить ФВ, когда соорудили спираль времени. Ведь это было все равно, что с собой покончить.
— Совершенно верно. Нам нужен доброволец. Мы ж нему подключим ФВ, и безумец завладеет его мозгом и телом. И разумеется, не захочет потом отпустить их за здорово живешь. Правда, не слишком заманчивая перспектива? Теперь вы все сознаете риск. Так кто согласится на него пойти?
Наступила самая что ни на есть драматическая пауза. Все старательно прятали глаза. Я уже было совсем решился подать голос, чтобы опередить жену и сыновей. Но, как только я открыл рот, Беркк сказал:
— Профессор, считайте, что доброволец у вас есть. Правда, ребята, я вам по гроб жизни задолжал. И Джиму — за то, что от каторги спас, и Анжелине — за то, что из ада в раю вытащила. Иначе бы так и пропал заодно с другими бедолагами. Я не хочу видеть, как вы, или ваши сыновья, или Сивилла пустите к себе в мозги этого психа. Профессор Койпу, у меня к вам только один вопрос. Вы уверены, что потом сможете его выковырнуть и возвратить мне рассудок?
Койпу энергично закивал.
— Выковырну, не сомневайся. Если понадобится, вышибу нервным разрядом.
— Здорово. А что при этом будет со мной?
— Не волнуйся. Нервный разряд нейтрализует синапсы, полностью стирает воспоминания. Поэтому мы заранее скопируем твой разум с помощью фиксатора времени. Это несложная и хорошо отработанная процедура, не веришь мне, спроси у Джима. Что бы Слэйки ни вытворял, у тебя в конце концов все будут дома.
— Ну, тогда ладно. — Бледный как полотно (если не считать темных струпьев) Беркк медленно встал. — Только поскорее, профессор, пока я не раздумал.
Для Койпу слово «поскорее» всегда означало «молниеносно». Похоже, психобластер лежал у него на коленях. Он громко зажужжал, и у Беркка подкосились ноги. Мы с Анжелиной едва успели его подхватить.
Из стены выдвинулся длинный, обитый мягким медицинский стол. Мы аккуратно положили на него Беркка, и Койпу приступил к работе. Взял со стеллажа пустой ФВ, приложил диск к затылку Беркка. Щелкнул выключателем и удовлетворенно кивнул.
— Готово. Теперь этот смелый юноша некоторое время полежит на полке. Если Слэйки заартачится, я его «приласкаю» нервным разрядом и верну Беркку его психику. А теперь — к делу.
Он схватил и положил на пульт ФВ со Слэйки, подключил к его порту процессор, запустил программу тестирования. Затем отсоединил фиксатор времени и прижал контактный диск к голове Беркка.
— Погодите, — сказал я, и Койпу замер. — А не пристегнуть ли нам Беркка к столу, чтобы не поранился и нас не поранил?
— Нет причины для опасений. Все под надежным контролем электроники.
— Слэйки еще ни разу не бывал под нашим контролем. Давайте все-таки подстрахуемся, а то чем черт не шутит.
Койпу нажал несколько кнопок, из-под стола с гудением выползли обитые мягким захваты. Я зафиксировал их на лодыжках и запястьях Беркка, затем нашел широкий пояс, перекинул через живот смельчака и кивнул Койпу. Он убрал контактный диск, понажимал на клавиши и передвинул микрофон ко рту.
— Вы спите. Спите очень крепко. Но вы меня слышите. Слышите мои слова. Вы не можете проснуться. Но вы меня слышите. Вы меня слышите?
Динамик пошуршал несколько секунд, затем испустил нечто наподобие вздоха. И мы с трудом разобрали ответ:
— Я вас слышу.
— Очень хорошо. — Койпу чуть повернул регулятор усилителя. — А теперь скажите, кто вы, как вас зовут.
Пауза затягивалась. Мы все сидели как на иголках. Наконец динамик снова прошелестел:
— Я профессор… Джастин Слэйки…
Кто нас упрекнет за дружное «ура!»? Мы победили!
Не совсем. Беркк, точнее его тело, корчилось и рвалось из оков. Он до крови прокусил губы, а затем открыл глаза.
— Что вы со мной делаете? Убить пытаетесь? Я вас первым убью!
Койпу снова пустил в ход психобластер, и Беркк обмяк.
По-видимому, профессор Джастин Слэйки не собирался легко сдаваться. Даже Джеймсу, гипнотизеру гораздо более опытному, чем Койпу, не удалось подчинить разум Слэйки. Стоило загипнотизировать одного, как тут же появлялся другой. Неистовые рывки и жуткие корчи не слишком благотворно сказывались на физическом здоровье Беркка, и я уже всерьез опасался, что он останется без губ.
— Похоже, не обойтись без помощи профессионала, — сказал Койпу. — Сюда направляется доктор Мастигофора, главный психосемантик в клинике Корпуса.
— Семи пядей во лбу?
— Угадал.
В лабораторию вошел высоколобый скелет, обвитый сухожилиями, обтянутый кожей и увенчанный пышной седой гривой.