нет.
Дожились…
Ни подруг, ни кафа…
Зато в активе то, о чем лучше не болтать на каждом шагу — все равно не поверят, что такое возможно.
Она как-то слышала шутку, что у Трауна всего одно увлечение: война и то, как превратить ее в шедевр искусства.
Ну, честное слово, даже Палпатину романчики приписывали…
Мара отставила кружку с кафов в сторону.
Фарфоровая чаша негромко зазвенела, столкнувшись с пятью такими же.
«Надо будет помыть», — подумала Мара.
Ох, как же хорошо, что он ушел к тому моменту, когда она второй раз проснулась.
Иначе было бы вообще неловко.
Вот максимально неловко.
И надо было ей как дуре проснуться в первый раз и попереться его искать.
Нет, ну так она хотя бы знает еще два занятия гранд-адмирала Трауна, в которых он весьма и весьма успешен.
Кроме планирования войн и созерцания предметов искусства для понимания врагов.
— Ты чем думала, вообще?! — с гневом к самой себе, Мара залепила себе же пощечину.
А что если произошедшее все испортит?!
Ее вполне устраивало то, что Траун терпеливо сносил ее довольно типичные заигрывания (а на них она вообще решилась после того, как он подловил ее выходящей из душа в ее каюте).
А тут…
Что она вообще ожидала после того, как решилась на такой дерзкий шаг, как то, что случилось?!
Сложный вопрос…
Вообще она намеревалась получить обещанный разговор.
А потом мозги отключились, когда она поняла, что всех выпроводили, а ее нет.
Или дали знать о себе уроки тви’лекских танцев и провоцирующего поведения, которым она обучалась перед забросом на миссию к Джаббе, когда должна была убить Скайуокера перед тем, как он спас из карбонита капитана Соло?
Ох, Сила-Силушка, что теперь будет…
В лучшем случае — Траун сделает вид, что не произошло ничего из ряда вон выходящего.
Ну… Небольшое превышение должностных инструкций, не более того.
В худшем — она увидит как гранд-адмирал посылает ее на какие-нибудь пустяковые миссии, отправляет с Рукхом букеты цветов и тонны шоколада, украшения и кристаллы для светового меча…
Ох…
Рукх…
Как она могла забыть про ногри?!
С утра она его не видела.
А как много телохранитель видел вчера? Он же традиционно прячется в тенях рядом с Трауном…
Мара утопила лицо в ладонях, чувствуя как краснеет и проорала изо всех сил и во всю мощь легких.
Это ж надо так обделаться…
Девушка уронила руки на столешницу и голову на руки.
Хотелось плакать и смеяться от отчаяния.
Да уж, беда не приходит одна.
И что теперь вообще со всем этим делать?!
Какими станут ее отношения с Трауном?!
Что теперь будут говорить о ней в экипаже, если телохранитель не умеет держать язык за зубами?
А что если Тиерс или Пеллеон узнают, что она не ночевала у себя в каюте?
А первый точно узнает, потому что гвардейцы охраняют коридоры жилых помещений для старшего командного состава.
И каюта Мары находится в этом числе…
Ох, ну твою-то мать…
— Доигралась, — обреченным голосом произнесла Мара, чувствуя горячее желание зарыдать.
Или выпрыгнуть в шлюз.
Да, пока «Страж» в гиперпространстве.
Нет, не годится…
А то еще начнут распускать слухи, дескать примета есть: «Влюбиться в Трауна и умереть»…
Ну замечательно.
Теперь даже самоубиться нельзя, чтобы кто-то из числа знающих не придумал каверзу по типу, дескать это как-то связано с Трауном и прошлой ночью…
— Ну все, — пробубнила она в стол. — Теперь пора собирать вещи, ждать шаттл куда-нибудь на планету с женским монастырем, каяться в грехах…
Нет, все было очень даже хорошо!
Настолько, что она даже не думала, что…
Но вот последствия…
Но то, чтобы она встала на этот путь из-за спортивного интереса.
Траун ей в самом деле приятен как мужчина, как командир, который ее ценит и уважает…
Но, судя по его поведению утром, он и сам не знал что с ней делать.
Толи удушить, толи утопить.
Но вот реально, хуже всего будет если Траун начнет ошибаться, действовать менее эффективно, из-за того, что произошло…
Мара подозревала, что промашки, которые у него случились в последнее время, могут как-то быть связаны с тем, что…
Ну в общем с еще одной дамой, которой тоже обещали звездный суперразрушитель.
А тут еще и она напросилась…
И набросилась.
Да не один раз.
Может сбежать, а?
Или в цистерне с питьевой водой утопиться?
Ох, что же она наделала…
— Что-то болит, Рука? — раздался едва ли над самым ухом у нее мяукающий голос ногри.
Мара вскочила как ошпаренная, оттолкнувшись ногами и врезавшись затылком в кухонный шкафчик.
Судя по тому, что Рукх оказался на столешнице кухонного гарнитура через стол от нее, он более ловкий, чем она.
— Нож убери, — схватив сковороду в качестве оружия, Мара не спускала глаз с обсидианового клинка телохранителя. — Траун прислал тебя убить меня?
Сделала шаг навстречу, чтобы в случае чего иметь возможность для боя на короткой дистанции.
— Зачем господину нашему убивать тебя, женщина? — впервые она слышала ворчание в голосе телохранителя, который спрыгнул со столешницы и нетвердой походкой сел на ближайший стул.
— А ножом тогда ты зачем в меня целился?
— А ты зачем так прыгаешь?
— А чего ты подкрадываешься?
— А ты почему скулишь на столе?
— А ты вообще почему не с Трауном?
— А ты?
Мара смотрела в глаза ногри, он смотрел в глаза ей.
— Ладно, погорячилась, извини, — нехотя признала она, отложив сковороду в сторону.
Кстати.
— А почему кухонная утварь на столе, а не в шкафу? — спросила она у телохранителя.
— Наш господин готовил, — произнес Рукх.
Мара почувствовала, как у нее дернулся глаз.
— Чего? — осторожно переспросила она.
— Продукты. Резать. Варить. Жарить. Кушать.
Каждое пояснение Рукх сопровождал характерными движениями.
— Эй, я говорю на общем! — возмутилась Мара.
— А с первого раза почему не поняла? — обиделся телохранитель.
— Я в шоке с того, что он умеет это делать, — призналась Джейд, обводя взглядом кухню.
Нет, серьезно!
Это в какой прострации она была, что не поняла — здесь реально готовят еду, а не просто часть интерьера чтобы было место где каф сварить.
— Хорошо делает, — неожиданно сказал Рукх. — Вкусно пахнет. Мясо вкусное готовит на углях — господин угощал как-то.
То есть, Траун умеет жарить мясо…
То есть не только врагов зажаривать и одну зарвавшуюся особу-подчиненную, но и мясо животного…
— Я в шоке, — Мара опустилась на стул, подперев голову руками. — А это точно Траун?
— Язык бы тебе вырезать за такие слова, — проворчал ногри, начав обводить взглядом столешницу. — Сквернословишь на нашего господина! Нельзя