но потом, по крайней мере, удалось-таки раздобыть подходящих женихов хоть для старших принцесс. Осталась одна младшая. И не в том дело, что трудно было подыскать жениха, которому бы она приглянулась: отнюдь нет, ведь хороша она была, как ясный день, а голова её начинена всякой премудростью, как календарь на целую неделю. Нет, сложность заключалась в том, что сама принцесса была страшно разборчива. Никто ей не нравился, да оно и понятно: если уж ты истратил уйму денег и времени на наряды и образование, то хочешь, по крайней мере, чтоб труды твои не пропали даром.
И вот король устраивает бал, и все самые прекрасные юноши из хороших семейств приглашены в замок. Приглашены были и братья Манфреда, потому что отец их был когда-то кем-то вроде королевского развлекалы, поскольку знал множество веселых историй, которые нравились королю. Когда выписывали пригласительные билеты, произошло недоразумение, и Манфреда тоже пригласили. Сначала Манфред страшно обрадовался, а потом с огорчением подумал: «Ну как же я пойду на бал в замок, ведь я такой урод, и лицо все в морщинах, и платья красивого у меня нет».
А братья еще подлили масла в огонь:
— Ха-ха, Страшила Манфред, куда тебе в замок! Принцесса со смеху умрет, глядя на твои прыщи да морщины!
Ночью Манфред заснуть не мог. Как ему хотелось увидеть прекрасную принцессу! Он тихо всхлипывал, лежа на своей узкой жесткой кровати.
И тут, как передают, внезапно Манфреду явилась фея и шепнула на ухо:
— Бриолин! Бриолин!
Манфред прямо подскочил на кровати. И как он не подумал об этом раньше! В ту ночь жизнь приобрела для него новый смысл. Он с трудом дождался утра.
Едва открылись магазины, Манфред отправился за покупками, вытряхнув из мешочка все медные монетки, которые братья разрешали ему добывать из карманов их брюк, так как боялись, что монетки в пять эре испортят изящную линию бедер. Теперь деньги оказались кстати. Как зачарованный ходил Манфред по сказочной стране торговой рекламы. Он накупил разных кремов, мазей, притираний, смокинг, а также зубную пасту двойного действия (у одних зубы от неё белеют, у других — желтеют). С чувством благодарности к доброй фее раздобыл он также бриолин. И — конец венчает дело — баночку «магических капель Елены Куртис», которые на целых пять часов сглаживают все морщины и прыщи на лице.
Насвистывая веселую песенку, отправился Манфред домой, заперся в своей жалкой каморке и принялся мыться, чиститься, растирать лицо, мазать его кремом, массировать, опрыскиваться одеколоном и одеваться. В семь часов вечера Манфред был готов. Осторожно нанес он «магические капли Елены Куртис» на свое морщинистое, прыщеватое лицо и выждал положенное время. Чудо свершилось!
Все морщины и прыщи исчезли ровно на пять часов!
В королевском замке уже собрались гости. То было блистательное собрание прекрасных дам и кавалеров, но прекраснее всех была, конечно, сама принцесса. Она сияла, как звезда, и сводила с ума всех мужчин.
Манфред вылез из такси, небрежно бросил шоферу две серебряные монетки и легкой, уверенной походкой модно одетого мужчины поднялся по лестнице. Со светской непринужденностью проложил он себе дорогу сквозь толпу гостей, слегка поклонился принцессе и поцеловал ей ручку. Собравшиеся вздрогнули, словно дуновение ветра пронеслось по замку: «Бриолин! Бриолин!»
Сводные братья Манфреда не поверили своим злым глазам. Неужто это их уродливый брат, болван и растяпа? Что за колдовство?! Все эти вопросы можно было прямо-таки прочитать в глазах сводных братьев.
А из глаз Манфреда, словно с неоновой рекламы, струился ответ:
«Пользуясь косметическими средствами, чувствуешь себя уверенным и красивым».
Принцесса, зачарованная блеском стильной прически Манфреда, смотрела на его гладкое, но мужественное лицо, а душа её исходила криком: «Пойду за него, только за него, и ни за кого другого!»
Манфред победоносно улыбался.
Весь вечер они видели только друг друга, ели, пили, танцевали, беседовали и, как все влюбленные в такие минуты, думали о том, чем бы могли заняться, останься они наедине.
Для принцессы и Манфреда время текло незаметно и таяло в розовой дымке счастья. Когда отзвучал последний танец, Манфред махнул рукой на строгий этикет королевского бала и прижался щекой к щеке принцессы. Сделал он это с чувством превосходства мужчины, уверенного в себе, — ведь он применил «Лосьон для бритья с легким запахом овчины и английского трубочного табака».
Манфред испытал чувство пьянящей радости оттого, что судьба наконец-то подарила ему победу после стольких дней поражения. Высвободив левую руку из руки принцессы, он, медленно танцуя вальс, нежно погладил её по волосам.
И тут он бросил взгляд на свои часы марки «Ролекс»- их носят мужчины, которые вершат судьбы мира. И, вздрогнув, остановился. Было двенадцать часов! Манфред почувствовал, как «магические капли Елены Куртис» начинают терять свое действие. Лицо его страшно сморщилось.
Манфред отвернул от принцессы лицо и стал смотреть на кончики своих ботинок. Французские лакированные ботинки для мужчин с узкой ступней. Но ступни Манфреда отнюдь не были узки. Ботинки лопнули по швам.
В дикой панике сбросил Манфред свою дырявую обувь и ринулся вниз по лестнице. Слезы безудержно текли по его морщинистым щекам, и он умчался в ночь.
Принцесса плакала семь дней и семь ночей и грозилась папаше-королю умереть с горя, если ей не вернут возлюбленного.
Король делал все возможное. Тысячи придворных с тем, что осталось от лакированных ботинок, были разосланы в разные стороны на поиски ног, которые заставили лопнуть по швам эти ботинки. Но нигде никаких следов Манфреда! Король приказал объявить розыск Манфреда по радио, по второй программе, потому что уж если ты король, то, естественно, хочешь произвести впечатление короля просвещенного. Но нигде никаких следов Манфреда!
Под конец на поиски Манфреда послали собак из замка. Но Манфред исчез, как будто его на свете не было, потому что всем, кто следит за рекламой, известно: дезодорант «Мум» настолько уничтожает всякие запахи, что даже ищейка не может обнаружить человека, который намажется им, как это предусмотрительно сделал Манфред.
О ДЕВУШКЕ, КОТОРАЯ ХОТЕЛА ПРОСЛАВИТЬСЯ
Жила-была девушка, которая работала на фарфоровой фабрике и которую поэтому звали Фаянс.
Ей постоянно хотелось новых переживаний и увлечений. Фаянс было 17 лет, и она была не замужем.
Фаянс работала на фарфоровой фабрике с восьми утра до четырех часов дня. Каждое утро она вставала в семь, чистила зубы, выпивала стакан грейпфрутового сока и читала «Иллюстрированный журнал». Часами могла она любоваться прекрасными кандидатками на звание «мисс Швеция».
«Вот бы стать «мисс Швеция»! — мечтала Фаянс. — Это тебе не работа