— Годится. Свистни, когда его заметишь.
Она стянула ботинки и потерла ноги. Таннер предложил ей сигарету.
— Эй, Корни, я сейчас сообразил — справа от тебя аптечка. Да, эта. Там наверняка найдется какая-нибудь мазь. Лицо-то горит, наверное…
Корни достала тюбик, выдавила немного мази, втерла в кожу щек. Она чуть улыбнулась и положила тюбик на место.
— Ну, полегче?
— Да, спасибо.
Стали падать камни, голубое сияние ширилось. Небо просветлело и запульсировало.
— Что-то в последнее время бури участились.
— Я слышала, будто ветры успокаиваются, — мол, небо очищает себя.
— Хорошо бы, — заметил Таннер.
— Тогда мы увидим его таким, как оно выглядело раньше — синим и с облаками. Знаешь, что такое облака? Такие беловатые рыхлые штуки, которые плавают в небе. От них, кроме дождя, ничего не бывает.
— Да, знаю.
— Видел их когда-нибудь в Л-А?
— Нет.
Поднялся туман, и Таннер был вынужден снизить скорость. По краям извивающихся как змеи темных полос появились желтые подтеки. По машине загромыхал камнепад.
— Нам каюк, — прошептала Корни.
— Черта с два. Этот гроб рассчитан еще не на такое… Что там впереди?
— Мост! — воскликнула она, подавшись вперед. — Вот он! Сворачивай с дороги налево и спускайся вниз, там пересохшая река.
Начали срываться молнии; загорелось дерево. Вместе с низвергающимися потоками воды продолжала падать рыба.
Машина медленно сползла по жиже. Достигнув русла реки, Таннер повернул направо и въехал под мост. Полыхали молнии, в небе кружили калейдоскопические вихри, и постоянно гремело. Мост гудел от ударов камней.
— Здесь мы в безопасности, — сказал Таннер и вырубил двигатель.
— Дверцы заперты?
— Они запираются автоматически.
Таннер выключил фары и зажег внутренний свет.
— Хотел бы я угостить тебя чем-нибудь покрепче…
— Ничего, я с удовольствием выпью кофе.
— Сейчас сделаем.
Он сполоснул кофейник, наполнил его водой и поставил греться.
Они сидели и курили, а вокруг бушевала непогода.
— Знаешь, приятно так сидеть в тепле и уюте, словно крыса в норе, в то время как снаружи творится черт знает что. Только послушай, как молотит! А нам плевать.
— Ну, — согласилась она. — Чем ты думаешь заняться, когда доберешься до Бостона?
— Понятия не имею… Может, найду работу, поднакоплю деньжат и открою гараж.
— Здорово. Сам, наверное, будешь много ездить?
— Спрашиваешь. В городе-то, конечно, банд нет?
— Нет, все по дорогам.
— Так я и думал. Может быть, наберу свою. — Он потянулся к ней и крепко сжал ее руку.
— Я смогу угостить тебя кое-чем покрепче.
Она достала из правого кармана фляжку, отвинтила колпачок и протянула Таннеру.
— Держи.
Он сделал глоток, поперхнулся и на секунду застыл.
— Блеск! Ты — женщина с большими скрытыми способностями. И все такое. Спасибо.
— Ерунда…
Корни тоже сделала глоток и поставила флягу между ними.
Таннер прикурил две сигареты и протянул одну девушке.
— Я бы хотела ехать с тобой до самого конца. Мои все полегли, и мне больше не с кем гонять. А ты там станешь большим человеком. Может, оставишь меня при себе, хоть на время?
— Посмотрим… А какая ты?
— Что надо! Могу даже растереть плечи, если они у тебя ноют.
— Еще как ноют.
— Так я и думала. Нагнись.
Он наклонился к ней, и она начала массировать его плечи. Руки у нее были твердые и сильные.
— У тебя здорово получается.
— Спасибо.
Таннер выпрямился, прогнулся назад. Затем подхватил фляжку и снова приложился. Корни чуть пригубила.
Вокруг них словно бесновались адские фурии, но мост стойко держал оборону. Таннер погасил свет.
— Давай! — сказал он и притянул девушку к себе.
Она не сопротивлялась, и он нащупал пряжку ремня. Потом наступила очередь пуговиц. Через некоторое время Таннер разложил сиденье.
— Ты не прогонишь меня потом? — спросила она.
— Нет.
— Я помогу тебе. Я сделаю все, что ты скажешь, чтобы добраться до Бостона.
— Отлично.
— В конце концов, нам без Бостона жизни нет.
— Еще бы.
Потом слова стали не нужны.
Таннер разлепил глаза. Наступило утро, буря утихла. Корнелия не проснулась, даже когда он слазил в задний отсек, завел двигатель, и повел машину по густо поросшему зеленью склону холма.
Небо опять просветлело; дорога усеяна хламом. Таннер вел на бледное солнце, и, наконец, Корнелия зашевелилась.
— О-о-ох, — протянула она.
— Вот-вот, — согласился Таннер.
Неожиданно дневной свет померк и сверху образовалась гигантская черная полоса, прорезавшая небо прямой автострадой.
Они медленно ехали по лесистой долине. Накрапывал дождь. Девушка вернулась из заднего отсека и занималась завтраком, когда Таннер разглядел сзади точку, почти слившуюся с горизонтом. Он дал полное увеличение и попытался уйти от того, что увидел. Корнелия подняла взгляд.
Мотоциклы, мотоциклы, мотоциклы.
— Твои люди?
— Нет. Моих больше не осталось.
— Паршиво, — пробормотал Таннер и вжал акселератор в пол. Он надеялся только на бурю.
Машина с визгом вошла в поворот и начала подниматься на очередной холм. Мотоциклы приближались. Таннер убрал увеличение, но экраны все равно не могли скрыть числа преследователей.
— Наверное, «Короли», — сказала Корни. — Только у них столько народу.
— Паршиво.
— Для них или для нас?
— Для них и для нас.
Она улыбнулась.
— Я бы хотела посмотреть, как ты орудуешь этой штукой.
— Похоже, тебе представится такая возможность. Они гонят как бешеные.
Дождь утих, но туман густел. Таннер видел фары в четверти мили сзади и насчитал от сотни до полутораста мотоциклов.
— Далеко до Бостона?
— Миль девяносто.
— Плохо, что они преследуют нас, а не мчатся навстречу, — проговорил Таннер и навел на задний экран перекрестье прицела.
— Это что? — поинтересовалась Корнелия.
— Крест. Я собираюсь их распять.
Она улыбнулась и порывисто сжала его руку.
— Можно мне помочь? Ненавижу этих ублюдков!
— Чуть погодя, — отозвался Таннер. — Чуть погодя, уверен.
Он потянулся назад, достал шесть ручных гранат, повесил их на свой широкий черный пояс и засунул туда же револьвер. Девушке он протянул винтовку.
— Умеешь обращаться?
— Да, — немедленно ответила она.
— Хорошо.
Таннер не отрывал взгляда от пляшущих на экране огней.
— Какого черта тянет эта буря?! — пробормотал он, когда огни сместились ближе, и в тумане стали вырисовываться очертания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});