Читать интересную книгу Социология политики (Сравнительный анализ российских и американских политических реалий) - Г Ашин

К. Прюит и А. Стоун ищут спасение демократии в организациях, ассоциациях, группах, которые квалифицируются ими как посредники между элитой и массами. Тиранические элиты и атомизированные массы вряд ли возможны в условиях активной жизни групп(2), в условиях развитого гражданского общества, пишут они, повторяя концепцию Д. Рисмена, У. Корнхаузера и других плюралистов (хотя сам плюрализм описывается ими в терминах элитного плюрализма, а организации рассматриваются как связь между элитами и неэлитами).

Наконец, многие политологи пишут о несостоятельности претензий теории политического плюрализма на "деидеологизированность", считая, что данная концепция - это идеология защиты капиталистического статус-кво; ее идеал замена классовой борьбы компромиссом различных социальных групп и реформистской деятельностью властей. Гамильтон замечает, что хотя плюралистическая теория "претендует на то, что представляет собой деидеологизированный реализм, она сама обнаруживает себя исключительно полезной и удобной идеоло

----------

(1) Hamilton R. Op. cit., p. 45.

(2) Prewitt К. Stone A. Op. cit., p. 74.

[304]

гией"(1). Удобной, разумеется, для существующей политической системы. Ее сторонники представляют плюрализм как систему, регламентирующую конкуренцию заинтересованных групп в рамках буржуазно-демократических институтов и процедур. Все эти участвующие в конкуренции группы принимают общие "правила игры". И лозунг сторонников этого направления - "плюрализм в рамках консенсуса", согласия о сохранении фундаментальных основ системы, таких "правил игры", чтобы демократизм не выливался в "гипердемократию", чтобы он обеспечивал эффективное функционирование существующей политической системы.

Американские политологи Л. Филд и Дж. Хайли пишут, что в течение примерно полувека - с 1925 по 1975 годы - элитарная парадигма мало разрабатывалась, сменившись парадигмой "государства благоденствия", плюрализмом, недооценивавшим роль элит. Зато в последней четверти XX века она сменяется элитистской парадигмой, которая становится популярной(2).

Все более явное несоответствие плюралистической модели реальному социально-политическому процессу в ведущих капиталистических странах предопределяет и ослабление ее идеологических функций. Похоже на то, что плюралистическая теория перестает быть тем "фиговым листком "для прикрытия элитарной сущности западной политической системы, каким ей надлежит быть по замыслу ее сторонников. Не случайно в западной социологической и политологической литературе последних лет отмечается, что "поток плюралистической ортодоксии становится объектом все ширящейся критики"(3), что начинается нечто вроде "антиплюралистической революции".

---------

(1) Hamilton R. Op. cit., p. 74.

(2) Field L. and Higley J . Elitism. L., 1980, p. 4-18.

(3) Femia J. Elites. Participation and the Democratic Creed. - Political Studies, 1979, N.Y., p. 1.

[305]

Альтернативными по отношению к плюралистическим концепциям выступают, как мы уже видели, теории классов и классовой борьбы и особенно теории элиты. Не случайно критиков плюралистических концепций Т. Дая, X. Цайглера и других близких к ним по своим взглядам социологов называют "неоэлитистами". По словам Дая и Цайглера, они "бросили вызов" плюралистам, "поставив под сомнение эмпирическую обоснованность их теории, а тем самым подрывая их претензии на нормативные предписания"(1). Не отрицая того, что в американских правящих кругах существуют различные группы со специфическими интересами, они резонно замечают, что различия между этими группами и группировками касаются, в сущности, частных вопросов, тогда как в основных, существенно важных для поддержания существующей социально-политической системы, интересы элитных групп едины; между ними существует фундаментальное согласие. От себя добавим, что это - согласие, базирующееся на общности интересов, проистекающих из того, что они - члены правящего класса.

Книга Дая и Цайглера "Ирония демократии", о которой речь шла выше, сопровождается характерным подзаголовком: "Необычное введение в американскую политику". "Необычность" эта заключается в том, что книга "не основана на плюралистической идеологии", что само по себе для американской политической науки - большая редкость. Нужно отметить, что в критике плюрализма авторы занимают достаточно сильные позиции. Но их позитивная программа достаточно скудна: это не что иное, как консервативно-романтическая мечта о "хорошей", "мудрой", "дальновидной", "высокогуманной" элите. Ответственность за неэффектив

-------

(1) Dye Т., Zeigler H. The Irony of Democracy: An Uncommon Introduction to American Politics, Duxbury Press, 1992, p. VII.

[306]

ность политики авторы возлагают на недальновидных политиканов, лидеров, лишенных ответственности перед народом, которые прикрывают теорией политического плюрализма свои эгоистические интересы.

К тому же авторы полемизируют друг с другом. Так, Дай считает, что путем реформ в США можно установить подлинно демократическую систему, при которой каждый участвовал бы в принятии политических решений. Цайглер же, в противоположность Даю, возлагает надежды на систему "просвещенного лидерства, способного сохранить личные свободы и собственность", отмечая при этом, что "хорошо организованное общество, управляемое образованной элитой, предпочтительнее нестабильности массового общества"(1).

Дай справедливо пишет, что плюрализм в американской политологии апологетическая теория, "пытающаяся доказать демократический характер американского общества... Она развивалась как идеология примирения идеалов демократии с реальностями индустриального технократического общества". Плюрализм рисует "открытую систему лидерства", которая позволяет выходцам из низших классов подняться в верхние слои общества. Дай показывает, что эти утверждения полностью противоречат действительности, что "огромная власть в Америке сосредоточена в руках горстки людей". Последние представляют собой, по существу, закрытую элиту, причем несменяемую, ибо ее положение не зависит от таких эфемерных явлений, как выборы и смена администрации страны. Подлинная элита США - это Рокфеллеры и Меллоны, а не тот или иной формально избранный лидер. В составе этой элиты ведущую роль играют собственники и высшие менеджеры гигантских промышленных корпораций и банков, в нее входят владельцы средств массовой информации,

-------

(1) Ibid., p. VII1-IX.

[307]

правительственная верхушка (причем ее члены, как правило, сделали карьеру в промышленных и финансовых корпорациях). Однако элитарист Дай не столько осуждает такое положение, бросающее вызов демократической риторике американских политиков, сколько оправдывает его. Установки Дая весьма консервативны. Ссылаясь на то, что "Соединенные Штаты не уникальны в концентрации власти в руках немногих" (такое положение существует и в других странах и может считаться нормой), он выводит необходимость элиты из "общей нужды в поддержании общественного порядка"(1).

С иных, леворадикальных позиций критикуют теорию политического плюрализма Ф. Ландберг и У. Домхофф. Если бы теория политического плюрализма была состоятельной, отмечает Ландберг, если бы важнейшие политические и экономические решения в США были результатом компромиссов между примерно равными по силе конкурирующими группами и каждая группа принимала бы участие в выработке таких решений, тогда наблюдалось бы гораздо большее равенство между различными группами в распределении денег, влияния, престижа. "Если решения, касающиеся распределения основных экономических средств, принимаются сообща, чем же тогда объяснить, что это распределение столь неравномерно?" - задает вопрос Ландберг. С позиций плюрализма такое положение необъяснимо. Зато оно вполне объяснимо, если признать, что эти важнейшие для страны решения принимает элита США - магнаты финансового капитала и их ставленники на правительственных постах. Причем "почти все попытки представителей других... элит приобщиться к социально-политическим решениям финансово-политической элиты оказываются тщетными... Вся финансово-политическая элита и ее окружение - это сложное

-------

(1) Dye Т. Ор. cit., p. 3-10, 143, 148

[308]

переплетение родственных отношений, наподобие тех, которые связывают старейшие аристократические семьи Европы"(1).

Ответить на поставленный Ландбергом вопрос пытается и У. Домхофф, который показывает, как собственники и менеджеры гигантских банков и промышленных корпораций осуществляют на практике свое господство в США. Он отмечает, что фальшивые, насквозь апологетические теории политического плюрализма всячески маскируют политический процесс, посредством которого "правящий класс осуществляет свое господство над правительством". Не в последнюю очередь из-за подобных концепций, которые широко пропагандируются в США всеми средствами массовых коммуникаций, многие американцы даже "не имеют понятия о существовании этого высшего класса".