в негодность артиллерийские установки Британской империи.
Я подключился к одному из роботов, и теперь наблюдал его глазами, как стремительно приближается поверхность планеты — «Рой» начал высадку. Словно в кинотеатре с эффектом присутствия, я слышал свист ветра в ушах и чуть щурил глаза от разбивающихся об опущенное забрало потоков воздуха.
Никакого парашюта «Рою» не требовалось. Пластины доспеха на спине раздвинулись, выпуская наружу крылья, и я начал плавный полет, гася набранную скорость. Намеченная точка приземления — у самого причала, практически в воде. И «Рой» не промазал, посадив робота точно там, где планировалось.
Я, не оглядываясь, видел точки других роботов рядом с собой. Карта полыхала маркерами своих и чужих. Несмотря на массированный обстрел берега, британцев выжило немало, и сейчас начнется жесточайший бой.
Винтовка скользнула в руки, и я пошел вперед, легко поднимаясь по практически отвесной стене. На ногах мгновенно налипла грязь, но она отваливалась, не замедляя шага. Преодолев подъем, мой робот тут же получил мощный толчок в грудь — английский снайпер выстрелил четко напротив сердца.
Винтовка рявкнула, изрыгая пламя из ствола, и одна точка на карте погасла. Робот пошел вперед, наплевав на вмятину в грудной пластине, которой хватило бы, чтобы убить сидящего внутри доспеха человека.
Слева и справа раздавались одиночные выстрелы, но из-за слаженной стрельбы и четкого распределения целей создавалось впечатление, что на берег высадилась не несколько десятков стрелков, а несколько сотен. Британские солдаты погибали один за другим, не в силах оказать достойного сопротивления.
Первый танковый выстрел. Снаряд с оглушительным ревом пронесся мимо, в считаных миллиметрах от моего робота. За спиной в воде раздался низкий гул разорвавшегося снаряда, а в танк, неосмотрительно раскрывший свое положение, тут же влетела ответная ракета.
«Северянин-65» навел орудия на новые цели, и впереди, куда «Рой» еще не добрался, взметнулись один за другим столбы пламени и дыма. Землю потряхивало, передаваемое роботом изображение дрожало, но роботы продвигались вперед, не останавливаясь.
Однако везение было не бесконечным. Из-под бетонной плиты, на которую только что наступил соседний с моим робот, вырвался белый хлыст скрученного в узкое торнадо воздуха. Этот белый ветер сверлом ввинтился в доспех, разделился на несколько потоков, за мгновения разрезая робота на куски. «Рой» лишился бойца, а наружу из-под лопнувшей плиты выбрался английский одаренный. Отброшенные стихией обломки робота вспыхнули фейерверком на высоте в двадцать метров.
Десяток пуль врезался в его покров раньше, чем британец успел утвердиться на ногах. Каждое попадание в защиту воздушника заставляло его пошатываться, сбивая концентрацию. Я видел, что на голове одаренного хватает потеков крови, и только это, наверное, не позволило ему сразу сориентироваться и пойти на прорыв к своим.
Покров держал тяжелые пули, сбивая их траекторию, но и сам воздушник не мог использовать мощные техники. Контузия при обстреле с кораблей да постоянные попытки роботов пристрелить врага мешали англичанину сосредоточиться.
Но отбиваться, задерживая «Рой», он вполне мог. Еще один воздушный хлыст ударил в сторону моего робота. Но техника столкнулась с включенной в последний момент блокировкой магии, и техника развеялась, не причинив вреда. Британец потерял мгновение, оценивая обстановку.
Ему, естественно, не было видно, что защита была тут же отключена, как только робот перестал в ней нуждаться. Однако Воздух — опасная стихия в умелых руках. Англичанин просто чувствовал, что барьер, принявший на себя удар хлыста, отсутствует. А потому сделал то, что мог в такой ситуации.
Целая очередь воздушных плетей обрушилась на моего робота. «Рой» включал и отключал блокировку каждый раз, сбивая технику и при этом не расходуя лишнего заряда. Зато пока воздушник напирал на одного робота, к нему подобрались новые. Слаженным залпом они не только пробили его покров, но и порвали англичанина на части.
Что ж, не самый лучший расклад — все-таки одного робота он с собой забрал. Однако эффективность моего «Роя» уже доказана. Будь на месте роботов реальные люди, и воздушник перебил бы половину, прежде чем его самого отправили на тот свет.
Снова загорелись вспышки взрывов впереди — артиллерия продолжала бить по технике Британской империи. «Рой» рассредоточил роботов по территории порта, назначив каждому отдельный сектор. То и дело раздавались одиночные выстрелы. Пару раз рванули брошенные выжившими гранаты, но существенного ущерба не нанесли.
Роботам не требовалось много времени на реакцию, а мелкие осколки всего лишь царапали доспех.
Со стороны острова загудели двигатели ракет. В дело вступила британская авиация. «Рой» забегал по разрушенным укреплениям, заставляя роботов залегать в обломках или нырять в обнаженные подвалы. Однако массированный удар все равно уничтожил троих.
В небе мелькнули три силуэта английских самолетов, идущих вдоль берега. За ними с небольшой задержкой устремились ракеты, посланные с кораблей. Один пилот резко развернул машину, принимая удар на себя, и в темном небе расцвел яркий взрыв, из которого плеснули потоки горящего топлива, а на землю посыпались обломки самолета. Однако этот маневр позволил двум другим уйти на безопасное расстояние.
Но я видел на карте, как все новые и новые корабли подступают к берегу. Приближались самолеты с войсками княжеств, а британская армия отступала вглубь острова.
Свое дело англичане сделали — выиграли время, чтобы отступить и перегруппироваться.
Мой робот остановился в шаге от бетонной границы портовой территории. «Рой» отдал команду, и остальные выжившие роботы заняли позиции для удержания периметра.
Плацдарм для наступления был захвачен.
* * *
Я открыл глаза и отключил правую линзу. Снова проступил мир вокруг, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы мозг обработал и принял новую информацию. Качество передачи было таковым, что я действительно почувствовал себя сражающимся на берегу Британской империи.
Силовые поля, сформировавшие кресла подо мной, все это время сохранялись. И теперь, не меняя положения, я стал спускаться к земле. С высоты окинув взглядом свой город, обратил внимание, что единственным неосвещенным пятном остается воронка на месте бывшей резиденции великого князя Измайлова.
Наступит весна, и на месте, где когда-то жил Рюрикович, я разобью обширный парк. Пусть горожане гуляют вечерами, любуясь на кусочек природы посреди города. Это намного лучше, чем отстраивать там собственный особняк. Ведь построив новое жилье на месте прежнего, я в глазах собственных подданных буду продолжателем традиций Измайлова. А этого мне не нужно.
Прошлое осталось в прошлом, и мне нужно подчеркивать не преемственность власти, а новый виток истории. Так что — засыпать землей и засадить деревьями. И пусть об Измайлове забудут как можно скорее.
Мои подошвы коснулись земли, и я выпрямился. Силовые поля позади меня растворились в воздухе, не оставив