Читать интересную книгу Путешествие среди выживших христиан в арабском мире - Вивель Клаус

К подобным примерам относятся нападения на семь церквей на Западном берегу и в секторе Газа, которые последовали за речью отставного ныне Папы Бенедикта XVI в Регенсбурге осенью 2006 г., где он подчеркнул, что ислам получил распространение при помощи не слова, а меча. Эти атаки получили осуждение палестинских лидеров. С тех пор христиане в ряде других стран стали жертвами мести. Исламистские группировки обвиняли их в том, что они приветствовали безумные акты сожжения Корана, учиненные некоторыми американскими пасторами, и выход любительского американского сатирического фильма о жизни Пророка. Во время своих публичных выступлений западные лидеры проявляли растерянность, не имея понятия о том, стоит ли им превозносить свободу слова или же пытаться как-то утихомирить провокаторов.

В апреле 2007 г. группировка салафитов атаковала пять интернет-кафе, два музыкальных магазина и Американскую международную школу в секторе Газа. Было совершено нападение на школу ООН под предлогом того, что там не было введено раздельное обучение[64].

Но самым страшным событием стало похищение 7 октября 2007 г. владельца единственного христианского книжного магазина в секторе Газа, Рами Айяда; впоследствии он был найден мертвым, с многочисленными огнестрельными и ножевыми ранениями. Ранее Айяд уже получал угрозы, в том же самом году его книжный магазин дважды бомбили. Руководство ХАМАС отрицало свою причастность к этому похищению и последовавшему за ним убийству[65]; никто так и не был арестован, хотя местные христиане говорили мне, что руководству ХАМАСа прекрасно известно имя преступника.

Рами Айяд был баптистом, и, по-видимому, его книжный магазин воспринимался экстремистскими исламистскими группировками как миссионерский, что и послужило наиболее вероятным мотивом его убийства.

Складывается впечатление, что среди греческого православного духовенства баптистов не слишком приветствуют. Архиепископ Алексиос, с которым мне удалось встретиться в приходском зале после службы в церкви св. Порфирия, считает, что во всех проблемах, с которыми приходится сталкиваться христианам в секторе Газа, виноваты баптисты. «Они пытаются убедить мусульман поменять веру, – поясняет архиепископ. – Они создают шумиху. Если они оставят всех в покое, то будет мир». Я интересуюсь, а не является ли это, по мнению архиепископа, частью христианской миссионерской идеи.

– Иисус не раздавал людям подарки, чтобы те следовали за Ним. Он позволял прийти к Нему. Он требовал, чтобы люди отдавали свою любовь и ничего не требовали взамен, – говорит он.

Архиепископ рассказывает, что после убийства в книжной лавке всем баптистам семьями пришлось бежать из Газы. Оставшиеся здесь христиане были перепуганы до смерти.

Я подъезжаю к скромной католической церквушке, бетонному зданию, выходящему на школьный двор – не слишком ухоженному, непривлекательному, с виду неброскому. Католики в секторе Газа представляют собой малоимущую христианскую прослойку, всего их около 5 % (по одним сведениям, около 200 человек, по другим – еще меньше). Мне известно, что между католиками и греческими православными в Газе нет особой любви. Подобная вражда в фактически вымирающем стаде христиан выглядит особенно бессмысленно.

При входе в церковь я ловлю на себе растерянный взгляд пожилого лысеющего мужчины. Назовем его Давудом. Он возлагает букет на могилу своей почившей несколько месяцев назад жены. В церкви идет служба, но он туда не идет.

Мы садимся на стоящую у стены красную школьную скамью.

– На Ближнем Востоке не существует гармонии между христианами и мусульманами. Нет никакого прощения. Исламисты относятся к нам с презрением, а молодых людей в мечетях обучают смотреть на других свысока, – говорит он.

Сегодня воскресенье, поэтому школьный двор пуст. Голые деревья тянут во двор свои ветви. Перед церковью посреди пальм играют дети. Как и в греческой православной церкви, здесь мы также оказываемся во дворе, огороженном со всех сторон стеной. Чтобы сюда попасть, нужно пройти через железные ворота. Держа в руках крест, Давуд щурится от солнечного света.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– То, что мусульмане нам демонстрируют, даже не ненависть. Это скорее непризнание. В секторе Газа для нас нет работы, оттого что правительству христиане совершенно безразличны.

Этот пожилой человек всю свою жизнь прожил в секторе Газа и считает, что здесь никогда раньше не было так плохо, как сейчас. Начало этой ситуации было положено революцией конца 1970-х в шиитском Иране, которая разбудила суннитский исламизм в арабских странах. Приходя сюда по пятницам, Давуд слышит доносящиеся из мечетей речи проповедников. Чаще всего в них поносят иудеев, это главный объект ненависти, но бывает, что вспоминают и о христианах.

В своих выступлениях по телевидению имамы Газы иногда заходят так далеко, что призывают к убийству и иудеев, и христиан[66]. Даже в детских программах христиан и иудеев называют «низкими», «трусами и подлецами»[67], распространяя при этом призывы к участию в акциях террористов-смертников. По словам моего собеседника, правительство даже не пытается с этим бороться, в результате чего население распаляется яростью по отношению к христианам. В особенности молодежь.

Он испытал на себе, как чувствует себя человек, которого травит 10-летний ребенок. Ему доводилось слышать, как совсем еще маленькие дети называют христианок, которые не носят хиджаб, словом «куфар», что значит «неверная». Позже и от самих христианок из сектора Газа я получил подтверждения, что стоит им появиться в городе без хиджаба, как вслед им тут же несется поток непристойных замечаний и грязных слов. Официально ХАМАС утверждает, что никто здесь не принуждает женщин закрывать лицо, но они сами ежедневно чувствуют, что если все же будут это делать, то жизнь их станет намного легче. Шестнадцатилетняя девушка-христианка рассказала мне, что директор школы попросила ее ходить в школу в хиджабе.

Если бы не двое сыновей двадцатилетнего возраста, Давуд вместе со всем семейством уже давным-давно бы эмигрировал на Западный берег. Израильское правительство издало закон, запрещающий переход границы лицам 16–35 лет, считая, что это возраст терроризма. Поскольку израильская граница проходит по реке Иордан вдоль Западного берега, у них нет возможности попасть на Западный берег через Египет и выйти со стороны иорданской границы.

Часто доводилось слышать историю о четырех случаях так называемого похищения христиан в июне-июле 2012 г. В данном случае определение «похищение» вызывает изрядную долю скептицизма, потому что речь идет о ситуации, когда христиан принудили (а может, и не принудили) к принятию ислама. Встречаясь с ближневосточными христианами (как, впрочем, и с представителями любых других религиозных групп региона), сталкиваешься с тем, что среди них считается безумием желание кого-то из единоверцев перейти в другую религию. Им представляется невероятным, что человек это может сделать добровольно.

Однако переход в мусульманство для местных христиан есть предложение довольно заманчивое, и было таковым на протяжении многих веков. Принятие ислама открывает множество дверей, закрытых для христиан, поэтому крошечной общине в секторе Газа угрожает реальная опасность, если молодежь поддастся на уговоры.

Отличная иллюстрация панического страха христиан перед тем, что их дети, поддавшись угрозам или пропаганде, могут принять ислам, – дело Рамеза. Мне удалось выяснить, что этот Рамез – способный, доброжелательный юноша из христианской семьи. Он был похищен группой исламистов, именовавших себя, казалось бы, приличным именем: Ассоциация Палестинских Научных Исследователей.

Эта пресловутая Ассоциация дислоцируется в секторе Газа, а ее лидер Салем Саламах – член парламента ХАМАС. Одной из своих задач члены Ассоциации считают обращение христиан в ислам в обмен на вознаграждения в виде автомобилей, трудоустройства, квартир. Я слышал анекдотическую историю, как 19-летний парнишка провел этих исламистов. Заверив их в своем обращении сразу после получения машины и квартиры, он получил запрошенное от Ассоциации, затем втихую все продал и сумел тайно перебраться на Западный берег вместе со своей семьей; там эти христиане получили статус политических беженцев. Таким вот образом ему удалось выбраться из Газы и вывезти своих близких, да еще и прихватить с собой наличные на первое время.