Дарий испытывал огромное уважение к леопардам, зная, что каждой частичкой они были также опасны, как и он, и он всегда помнил об этих диких особенностях в себе или в кошках. Он и кошки были бесшумными, невидимыми хищниками, и когда они становились плохими, как мог и его собственный вид, они превращались в воплощение дьявола.
Сейчас, окутанный ночью, запахом свежей дичи в изобилии, он ощущал наслаждение от охоты, единственное удовольствие, которое было ему доступно все эти долгие годы.
Леопарды, обычно, охотились в одиночку, но века назад Дарий научился собирать различных кошек вместе, в единую группу, для того чтобы он мог изучать необходимые ему навыки. Когда он был ребенком, то не был достаточно силен, чтобы охотиться в одиночку, поэтому сначала он развил свои ментальные способности, а потом мускулы. И это помогло ему остаться сильным, оттачивая его способность ментальной силы подчинения, даже когда он овладел навыками охотника.
Из всех кошек леопард мог быть самыми опасным людоедом, меняясь ролями с профессиональными охотниками, которые их выслеживали. Они были весьма скрытны, достаточно отважны, чтобы тихо подкрасться к лагерю и утащить жертву, оставаясь чаще всего незамеченными. Вот почему было необходимо держать Сашу и Фореста под контролем. Множество людей ставили лагерь или бродили через эти леса. Кошки знали, что он охотился на людей, питаясь от них, также они знали, что им было запрещено побеждать такую легкую добычу. Временами они были рассержены и угрюмы из-за существующих правил. Он направил их к оленям и другой фауне в округе, не желая возможных ошибок. Саша и Форест должны поесть первыми, тогда бы они были озабочены поглощением их добычи, пока он охотиться за свежей кровью.
Они двигались как единое целое, исследуя ландшафт. Дарий учуял небольшое стадо оленей, спокойно пасущихся поблизости. Леопарды продолжили бесшумно двигаться, как будто были мобильными радарными системами. Их длинные усы, сужающиеся к острым кончикам, считывали воздушные потоки и объекты, так что кошки и Дарий смогли почувствовать путь, ведущий прямо к их намеченной добыче.
Дарий выбрал цель, выделяя двух слабейших животных в группе. Как правило леопарды выбирали самую легкую цель, самую неосторожную, ту, что блуждала в непреднамеренной близости к деревьям, где располагались леопарды.
Саша, протестуя, приподняла верхнюю губу, оскаливая клыки, но Дарий толкнулся в ее сознание, в то же самое время, когда двинул ее своими более сильными плечами в качестве выговора.
Она отреагировала тихим рычанием, но проворно прыгнула на ветку огромной ели. Она легла неподвижно, вытягивая свое длинное тело, ее янтарные глаза уставились на ее добычу. Олениха, двигавшаяся к ней была старше, чем Саше понравилось бы, но Дарий был огромным, целых две сотни фунтов мощных, сильных мускулов, и уже давно ни одна кошка не делала попыток бросить ему вызов.
Форест стал подкрадываться с подветренной стороны к отставшему от стада оленю, тому, которого Дарий для него выбрал. Он затаился в кустарниках, его пятнистый мех без труда сливался с растительностью. Олениха была осторожна, то и дело, поднимая голову и ища в воздухе намек на опасность. Форест продвигался на дюйм, замирал, потом опять передвигался.
Дарий занял позицию недалеко от оленей, намереваясь, если по каким-то причинам, те испугаются, оттеснять их обратно, хотя Саша и Форест были слишком опытны, чтобы обнаружить себя или позволить ветру донести их запах до добычи. Более того, Дарий помог тем, что буквально утихомирил ветер, удерживая его подальше от оленей, пока Форест не подкрался на расстоянии менее фута от оленихи, а Сашина добыча не оказалась прямо под веткой дерева, на которой та расположилась. Большие кошки одновременно рванули, пугая остатки маленького стада. Олени в слепой панике побежали, бросившись врассыпную через лес, а две жертвы оставались позади.
После броска кошек Дарий поставил вокруг них предостерегающее поле, в уплотненном воздухе создавая темноту и гнетущее чувство, которые удержат любого человеческого туриста или охотника, которые могли бы блуждать слишком близко к тому месту, где кормились кошки. Саша и Форест знали правила, но старые, как мир, инстинкты руководили ими прежде, чем ими стали управлять Карпатские компаньоны.
Дарий безошибочно двинулся в сторону палаточного лагеря людей. В его нынешней форме он с легкостью мог перепрыгивать через поваленные стволы деревьев или другие препятствия на пути. Он наслаждался чувством крепких мускулов, перекатывающихся под шкурой. До того как потерять эмоции он всегда любил ночь и теперь, наконец-то, мог действительно наслаждаться ею, не через потускневшие воспоминания или соприкосновения с сознанием его сестры, а через его собственные ощущения. Влажная земля под его ногами; суета ночных созданий; сила, струящаяся через него; ветер, дующий сквозь деревья, заставляющий их колыхаться и танцевать в ритме. Он получал наслаждение даже от неослабевающего ноющего голода в его теле.
Буря. Она принесла цвета в его мир. Эмоции. Она возвратила жизнь практически мертвому. Она позволила ему почувствовать любовь и преданность к его семье; нет больше необходимости в притворстве, в слабом воспоминании об эмоции. Сейчас, когда он смотрел на Дезари, на сердце у него теплело. На Синдил он смотрел сквозь призму сострадания и глубокой привязанности.
Но как же ему быть с Бурей? Она была человеком. Связь с ней была под запретом. Все же он произнес ритуальные слова, соединяющие их. Он разделил с ней кровь, и разделит вновь. Он знал это. При мысли о ее вкусе его рот наполнился слюной, а тело отвердело от дикой неослабевающей жажды. Она влекла его, ее кровь утоляла его ужасающий голод, как ничто иное никогда не утоляло. Он знал, когда его тело предъявит право на ее тело, он будет пировать ее кровью, будет жаждать обмена кровью между ними. Просто мысль о ее устах, прикасающихся к его коже, уже была невыносимо эротична.
Он резко очистил сознание от этой яркой картинки. У него и так были проблемы с контролем над его стремлением заняться с ней любовью, подчинить ее себе полностью. Он должен был позволить ей познакомиться с ним поближе. И, тем не менее, она была создана для него, его вторая половинка. Он чувствовал это в своем сердцем, в своем сознании и глубоко в душе. Когда она постареет, он предпочтет постареть с ней, и выберет рассвет. Он принял решение спокойно покинуть этот мир, когда она умрет.
Вместе с этим решением пришел покой. У Дезари теперь был Джулиан, а Барак и Дайан были способны присмотреть за Синдил. Впереди у него будут целые годы с Темпест, долгие счастливые годы, наполненные любовью, смехом и красотой окружающего их мира. Он понимал, что его решение означает отказ от восстанавливающего покоя земли. Он не смог бы перенести долгую разлуку с Бурей. И она нуждалась в его защите.