Читать интересную книгу Гипнотизер в МВД: игры разума (СИ) - Тыналин Алим

— Вдруг из кустов кто-то выскочил. Это мужчина. Он среднего роста, светлый, небольшой бородкой. Очень белые зубы. Он улыбается. В руке пистолет. Я продолжала идти, потому что даже не думала, что он будет стрелять.

Она снова замолчала. Сочувствую, вспоминать такое очень трудно и неприятно. Но надо.

— Вы не испытываете к происходящему чувств и переживаний, Дарья Евгеньевна, — снова сказал я повелительным голосом. — Представьте, что это происходит на экране кино, с кем-то другим, не с вами.

Хороший прием. Он позволил Долевой эмоционально отстраниться от травмирующего воспоминания. Теперь она заговорила гораздо более бойко.

— Он закричал: «Стоять!» и начал стрелять, — продолжила рассказ свидетельница. — Попал мужчине в грудь и голову, потом выстрелил в женщину. Тоже два раза. Они упали, обливаясь кровью. Он огляделся и тут увидел меня. Я хотела убежать, но он направил на меня пистолет и сказал: «Стой или убью!». Я застыла на месте. Он подошел ближе, потом сказал: «Отдавай все, что есть!». Я сняла золотое колечко с пальца, цепочку, достала деньги и все отдала ему. Он думал, убить меня или нет, но потом сказал: «Ну ладно, спасибо за украшения. Может, скажешь свой телефон, я тебе позвоню?». Я не могла ничего сказать. Тут вдалеке залаяла собака, он испугался и выстрелил в меня. Попал в плечо, но там было много крови и он думал, наверное, что ранил меня сильнее. А потом я упала и потеряла сознание.

Она замолчала и я заметил, что у женщины дрожит подбородок. Вот зараза, она все-таки переживает это состояние. И этот неудивительно.

— Дарья Евгеньевна, уберите волнение, — приказываю я. — Просто отключите его, как отключают свет. Раз, и все! Вы пережили эту ситуацию, она осталась в прошлом.

Сработало. Долева успокоилась, перестала нервничать. Да и вообще вся она сейчас выглядела умиротворенной.

— Спроси, как он выглядел? — напомнила Белокрылова, стоявшая рядом.

Она подошла ко мне так близко, что я ощутил еле заметный аромат ее духов. Сладкие, соблазнительные. Вот еще, кстати доказательство того, что она, в первую очередь, девушка и только потом сотрудница милиции. И еще, от волнения она перешла на ты.

— Дарья Евгеньевна, скажите, как он выглядел? — спросил я.

Судя по описанию, преступник был молодой, от двадцати пяти до двадцати восьми лет. Симпатичный, с белозубой улыбкой. Волосы чуть волнистые, носит небольшую бородку.

— Это точно описание преступника? — недоверчиво спросил Иннокентий Борисович и опять поправил очки. Я машинально отметил у него этот жест, когда врач волновался, он сразу хватался за очки. — Может, она дает описание своей неразделенной любви из молодости ?

Хотя доктор опять вмешался без спросу, в его вопросе было рациональное зерно. Иногда под гипнозом человек может смешивать воспоминания и выдавать галлюцинации за реальность. Что же, сейчас мы это проверим.

— У него есть особые приметы? — спросил я. — Пожалуйста, скажите вслух. Постарайтесь все припомнить.

Долева опять помолчала, а потом сказала:

— У него родинка на щеке. В виде крошечного полумесяца. Небольшой шрам на шее. Ровный очень.

Ну, это уже что-то. С таким можно работать. Белокрылова убедилась, что Терехов все записал.

— И еще у него не хватает кисти левой руки, — добавила, наконец, Долева.

Я не поверил своим ушам. Потом торжествующе взглянул на Белокрылову. Ну, что я вам говорил? Шефиня отдела изумленно смотрела на меня.

— Это все, — твердо сказала Долева.

— Да, заканчивайте уже, — сказал врач. — Она очень утомлена.

Белокрылова кивнула и я сказал Долевой:

— Отлично, Дарья Евгеньевна, все просто отлично. Вы прекрасно справились. Сейчас мы будем возвращаться в ваше обычное состояние. После пробуждения вы будете чувствовать себя великолепно. Вы быстро пойдете на поправку, а тревожные воспоминания уплывут и растворятся в воздухе, больше никогда не будут беспокоить вас. Слушайте мой голос и следуйте тем инструкциям, что я вам сейчас дам.

И я начал постепенно выводить женщину из транса.

***

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В это самое время Аксаков, переговорив с криминалистами, вышел на улицу из здания, где располагались судмедэксперты. Подумал, и вернулся обратно. Позвонил в отдел.

Трубку подняла Лидия Наварская. Какой у девушки приятный голос, подумал Рем, ей бы на радио работать, если только дикцию подтянет. Впрочем, с ее внешностью можно работать и на телевидении.

— Это Аксаков, — сказал он. — Шеф вернулась с допроса?

— Нет, никого нет, — ответила Наварская. — Я уже тут давно сижу без дела. Меня закормили пирожными и кофе. Как быть?

Ну конечно, весь ГУВД сбежался к такой красавице. Аксаков сказал:

— Ждите распоряжений от Анны Николаевны, я не могу ничего сказать.

Он хотел положить трубку, но Наварская ответила:

— Ее не было, но звонил Виктор Терехов. Он сказал, что этот ваш гипнотизер сотворил настоящее чудо. Что за гипнотизер? Можете объяснить?

— Что еще он сказал? — спросил Аксаков. — Что сказала Долева?

— Она сказала, что у преступника ампутирована левая кисть, — послушно объяснила Наварская. — Но что это значит?

Аксаков с минуту подумал, а потом ответил:

— Значит так, я поеду, проверю одно местечко. Скажи шефине, что я поехал в Ржевку. И еще передай, что криминалисты определили, «грибник» стрелял из нагана. Патроны самодельные. Я знаю одну артель там, в Ржевке, поеду поспрашиваю, кто там может быть такой умелец.

— А можно с вами? — чарующе спросила Наварская. — А то я устала здесь сидеть. Уже вечер. Я могу быть очень полезной.

— Нет, — непреклонно ответил Аксаков и повесил трубку.

Чтобы доехать до Ржевки, пришлось попросить коллег, чтобы подкинули до нужного места. Возле здания бюро судебной экспертизы всегда стояло пять-семь милицейских машин. Один экипаж «Газика» как раз ехал в сторону Ржевки и шофер-сержант согласился подвезти.

Аксаков планировал подумать по дороге, как быть дальше и выйти на след однорукого убийцы, но водитель трещал без умолку и мешал сосредоточиться.

Рем пытался пропустить его болтовню мимо ушей и на некоторое время ему это удалось. Но через минут десять, устав ругать пьяных коллег и вредных бабок, которые сами норовят залезть под колеса, водитель принялся песочить таксистов.

— Я уверен, они сами спровоцировали этих парней на убийство, — сказал он. — Я же какое-то время работал в таксопарке, так там такие ребята попадаются, мама не горюй. Рожи, как у головорезов. Так и норовят объегорить пассажиров. Наверняка, этот герой тоже пытался наколоть этих парней, вот они и не выдержали.

— Каких парней? — спросил Аксаков, поняв, что спокойно подумать не удастся. — Ты о чем, вообще?

Сержант удивленно посмотрел на него.

— Ты чего, еще не знаешь, что ли? В берлоге, что ли, лежал? Еще одного таксиста завалили, только недавно прошло сообщение. Эти, автоматчики. На Гражданском проспекте. Выкинули труп на дорогу, и уехали. А потом и машину бросили, видимо, опасались погони.

— Подожди, — сказал Аксаков со все возрастающим удивлением. — Это что, недавно произошло?

Дело автоматчиков, которые убили караульного, а потом и двух таксистов, тоже находилось в работе отдела по особо важным делам. Их искали долго и упорно, но так и не могли найти.

— Ну да, — ответил сержант. — А ты что, прослушал, что ли? Их сейчас везде ищут, весь город на уши подняли. Но уже поздно. Я же говорю, этот таксист наверняка их спровоцировал. Разозлил своим обманом, вот они его и прикончили.

Аксаков не ответил. Он напряженно размышлял. Ох, не вовремя он отправился разыскивать однорукого «грибника». Кукушкин сейчас наверняка рвет и мечет, потому что на него самого давит начальство.

Начальник угро сейчас точно в ярости оттого, что из всего отдела на месте находится только какая-то неопытная желторотая стажерка. Когда вернусь в отдел, постараюсь не попадаться на глаза Кукушкину, решил Аксаков.