- Извините нас, - кладу ладони тёще на плечи, она хлопает меня по руке и отвечает:
- Проветрись, Женьке тоже достаточно. А потом возвращайтесь, пирогом будем с компотом лакомиться.
- Домашний?
- А как иначе, скоро остынет, вот и успеете вернуться.
Хорошо здесь у них. Женька рассказывает обо всем без устали, хвалится пчёлами, я лакомлюсь мёдом и понимаю, что действительно такого ни разу не пробовал. Меня знакомят с домашней живностью, показывает огромный огород и сад с шикарными фруктовыми деревьями и кустами.
- Тесть любил после рейса в саду работать, это его рук дело, теперь тёща этим заведует, никого не подпускает, всё сама.
- Как она?
- Привыкает, но Анюта часто слышит, как плачет в подушку.
Молчим. Жека курит, я смотрю на огромную плантацию клубники, и моему удивлению нет предела. Это так трудоёмко все обработать. Сколько сил нужно иметь, чтобы успевать на все стороны.
- Кольцо почему не носишь? – прилетает вопрос, который ставит меня в тупик.
Моя пауза не играет мне на руку, потому что Жека впервые за всё время пристально всматривается на меня. А потом выражение его лица становится суровым, насколько это возможно в опьянении.
- Говоришь, приревновал?
- Так, стоп, парень! – скрещиваю руки, не давая фантазии Женьки разыграться и завести нас в дебри. – Кольца есть, но сейчас они на подгонке: моё жмёт, а у Маргариты – наоборот.
Фиговое скажу оправдание, но какое есть. А ведь и взаправду колец нет. И в этом селе я их не нарисую. Конечно, можно было прогнуться и заказать доставку сюда, но как-то поздно уже.
- Обидишь Ритку – почувствуешь силу моего кулака, я раньше боксом занимался.
- Никогда, - подавляю смех, критически рассматривая Женьку, ну может когда-то он этим видом спорта и баловался, но точно уже ловкость у него в минуса ушла.
- Смотри, - его указательный палец трясется у моего носа, - я за тобой наблюдаю.
Да уж, а всё так хорошо начиналось. Но я не собираюсь кого-то с пеной у рта убеждать, что весь такой белый и пушистый.
- Женька, Марк, за стол! – с порога кричит на пол-улицы Аня, а соседские собаки ей вторят.
В этот раз разговор за столом становится щепетильнее некуда, все в детали углубляются. Меня спасает только то, что Женьку отправили спать, я же уже давно к рюмке не прикасаюсь. Как же я буду выглядеть в глазах женщин, если меня тоже придётся спроваживать в спальню. Нет, мой день ещё не закончен, чувствую, что прилетит мне от Марго, но я готов отразить любой её удар.
22 глава
Маргарита
В сумочке звонит телефон, брать не хочу, потому что вот-вот выходить. Но рука сама тянется, сморю – сестра.
- Что уже опять случилось в датском королевстве? Интриги, сенсации, расследования? – Иронизирую, потому что настроение ниже плинтуса уползло.
- Ой, Маргоша, твой за руль пьяным сел, - впопыхах докладывает сестра, - они тут с Женькой так хорошо приложились, а начали с гаража, думали, что я совсем дура. Я бы им изначально помешала, но мелкая опять пыталась животину искупать.
Я шумно выдыхаю. Ну вот, приехали! Ещё я с пьяным начальником отношения не выясняла. И куда я теперь его в ночь домой отправлю? Он что специально это сделал? Вот глупая, а как иначе, да у него видимо план таков. Не просто прославить меня на все село, нет ему этого мало, ему подавай остаться с ночёвкой. Муж недоделанный. Злость накрывает неимоверная, бросаю в окно злющие взгляды. Глаза бы мои его не видели! Вот что за человек такой? Ну почему ему срочно приспичило именно сюда ехать, а не к черту на кулички или решать вопрос с разводом или как там можно вообще разрулить подобную головоломку.
Да уж, захотела уединения подальше от шумного города и что теперь? А вот возьми и выкуси, звезда моя. Ладно, если уж покой мне только снится, тогда продолжение шекспировских страстей продолжаются. Вся жизнь игра, а люди в нём актёры, говорили когда-то, вот и я не зря вспомнила это, теперь встряхнуть бы пыль со своих способностей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Из автобуса так просто не выйти, да я и не спешу. Мне на руку, что все зеваки разбегутся, поэтому не срываюсь с места. Вижу, что Черкасов пристально всматривается в лица выходящих пассажиров. Очки не надел, что удивительно. А впрочем, к чему они ему, и так глаза залил. Я с ним не поеду, пусть хоть стреляет. Дорогу к дому знаю, поэтому хочу целой добраться.
Как только последние пять человек освобождают салон автобуса, я поднимаюсь со своего места и иду к выходу. Моя природная разговорчивость делает мне плохую службу, я совершенно не слежу за тем, что творится на улице, зато успеваю переброситься с дядей Славой несколькими фразами.
- Теть Вале привет передавайте, - поправляю ремешок сумочки и выхожу из автобуса… в объятия Марка Леонидовича.
С нос ударяет запах алкоголя, и это меня бесит ещё больше.
- Отпустите, - шиплю на ухо этому неандертальцу, а в мыслях одно желание – словесно укусить его, чтобы не заигрывался, а то чувствует моя многострадальная задница, напрыгавшаяся на кочках, что утренними поцелуями он не отделается.
- Разве так мужа встречают после разлуки?
- Вы мне не муж! Довольно глупостями страдать!
- Свидетельство говорит обратное. И никто никого страдать не заставляет.
- Это смотря с какой колокольни на всю эту чертовую ересь посмотреть, у меня может быть жизнь разрушилась!
- Новую построим, - улыбается нагло, а мне хочется хорошенечно его огреть чем-то увесистым.
- Отпустите!
Марк Леонидович ставит меня на ноги у своей машины, но не отпускает. И тут меня словно ушат холодной воды на голову вылился. А вокруг нас полно зевак. Бросить его при всех и уйти – подкинуть порцию новых домыслов. Бедные люди ещё эти новости не переварили. Ладно. Сама не понимаю, откуда во мне столько наглости появилось в отношении босса. Обычно я умею держать субординацию, но я же понимаю, что то, что творится между нами с самого утра, не поддаётся никакому логическому объяснению. А поговорить нам надо, значит, мы этим и будем заниматься, не чем иным!
- Садись в машину, - говорю ему с улыбкой, пресекая его желание склониться ко мне с приветственным поцелуем, вот уж кто из нас двоих получает удовольствие от представления.
В который раз жалею, что не умею водить автомобиль, то есть умею немного, но прав до сих пор нет. А так бы увезла его подальше от здешних косых взглядов.
Садиться рядом с мужчиной нет желания, но сажусь, чтобы не вызывать вопросов больше, чем надо.
Черкасов послушно исполняет мой приказ. Но теперь в небольшом пространстве его становится слишком много, особенно дразнит запах его одеколона, которым пропитан салон, смешанный с алкоголем. Не люблю пьющих мужчин, о чём не умалчиваю.
- Надрался, недомуж, - корю мужчину, скривив губы в пренебрежительной гримасе.
- Я не пьян.
- А я – Мэрилин Монро!
- Никогда не нравилась Мэрилин Монро.
- Ты это специально сделал? – мамочки, я уже на «ты» перешла, игнорируя тот факт, что передо мной начальник.
- Специально, если ты о приезде сюда. Где ты приказывала мне тебя искать, чтобы решить наши вопросы?
- Это не вопросы, это – проблемы!
- Смотря, с какой стороны на это посмотреть, я давно собирался жениться, но кто-то за меня сделал эту работу.
- Ну да, если Магомет не идет к горе, гора идет к Магомеду. И кто же такой умудренный бессмертный, что решил судьбу другого человека без его ведома?
- Я не знаю.
Я ошарашена. Так тогда какого лешего его сюда черти занесли?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- А когда собираешься узнать?
- А если я скажу, что меня всё устраивает?
- Это твои проблемы. Это не устраивает меня, я вообще-то замуж собралась.
- Спешу напомнить, ты - замужем!
- Вот только давай не будем заниматься идиотизмом, этот брак – фикция, любой подтвердит. Давай, - машу рукой, указывая на мобильный Черкасова, - поднимай задницы своих юристов и пусть работают, ты за что им баснословные деньги платишь?