мелькнуло у неё в голове, что Коломна опять был прав. Не прямо, так косвенно, но её выходка положила в Волхове начало борьбы за власть, и чем всё это может закончиться, Маргарита не хотела даже представлять.
Бессмертный прикрыл дверь, неторопливо прошёл к тяжёлому мраморному столу. Отодвинул кресло, сел, вытянув ноги.
– Ну? – он с интересом взглянул на сестру. – Для чего вызывала?
Марья сидела прямая, напряжённая, в будничном сером платье с золотой брошкой скорпиона. Волосы стянуты в хвост кожаным шнуром, но чёлку она по привычке оставила. Он помнил – когда сестра раздражена, она даёт себе волю, встряхивая головой и откидывая эту самую чёлку.
За плечом у неё стоял Коломна, вечный Коломна. С тех пор как сестра переехала в Волхов, он видел её с Коломной чаще, чем с мужем, Иваном и с кем бы то ни было вообще. «Кажется, они друг без друга уже не могут», – подумал Бессмертный, внутренне усмехнувшись.
На углу стола сидел Баюн и презрительно щурился, медленно поворачивая голову то к царице, то к нему. Больше в кабинете не было никого, не считая, конечно, рыбок в огромном аквариуме во всю стену.
– Долго это будет продолжаться? – громко и раздражённо спросила Марья.
– Что? – склонив голову набок, спросил Бессмертный.
– Вот это вот всё. Ты собираешься что-нибудь делать с Костей? Четыре дня прошло, из Малахита ни слова, ни писка. Мы даже не знаем, жив ли он вообще?
– Жив.
– Откуда ты знаешь?
– Маша! – Бессмертный посмотрел на сестру. – Подумай ещё раз, с кем ты говоришь. И успокойся. Я сказал, что всю работу по мальчику беру на себя. И скоро я его вытащу. Тебе ничего не надо делать, с ним всё в порядке.
– Да откуда ты знаешь? – она нервно откинула чёлку. – Ну вот откуда, скажи?
– Я позаботился о том, чтобы получать сведения из Малахита, – спокойно ответил Бессмертный. – Я контролирую ситуацию. Не забивай себе этим голову.
– Тогда что происходит? – воскликнула Марья, всплеснув рукой. – Почему они молчат, почему не идут на переговоры? Им что, не нужна Сирин? Не нужен Лонгир?
– Нужны. Очень нужны. Но они до сих пор не пришли в себя от последних событий. Им требуется время, чтобы выработать общий подход к новой реальности.
– Да нет у меня времени, – раздражённо выкрикнула Марья. – Не могу я держать мальчика у них, Бог знает, что они там с ним сделают. Нам надо самим начать.
– Нет! – твёрдо сказал Бессмертный, покачав головой.
– Почему?!
– Я ведь тебе говорил уже. Как только ты выходишь с предложением о переговорах, сразу себя ставишь в уязвимое положение. Обозначая предмет переговоров, ты раскрываешь своё слабое место. В него тебя и будут бить. Как только они поймут, что мальчик тебе дорог, они смогут вить из тебя верёвки. Ты этого хочешь?
– Но что-то же надо делать! – опять воскликнула Марья.
– Да. Займись тем, что у тебя под носом. А мальчика и Хранителей оставь мне.
– Что ты имеешь в виду? – насторожённо спросила сестра.
– То, ради чего ты меня и вызвала к себе. Не ради того, чтобы ещё раз покричать из-за Кости. Ну вот, отвела душу наорала, сделала вид, что всё не из-за этого, а теперь переходи к этому. Главному.
Марья разъярённо посмотрела на него и отвернулась. Он подождал несколько секунд и понял, что надо помочь сестре. Сейчас она не может продолжать сама; он слишком её выбесил.
– Что ты ей посоветовал? – Бессмертный повернулся к Коломне. – По поводу Ивана.
Дьяк прокашлялся, бросил осторожный взгляд на царицу и понял, что можно.
– Ничего… В смысле здесь ничего уже не сделать. Надо отпустить.
– И ты вызвала меня, чтобы я его опроверг? – Бессмертный смотрел на сестру, она старательно отворачивалась. – Прости, но я с ним согласен. Здесь уже ничего не сделать.
Марья метнула на него выразительный взгляд и снова отвернулась.
– Варианты есть, конечно, – пробормотал дьяк.
– Вариантов полно, – усмехнулся Бессмертный, – но мы же говорим о законных.
Марья опять выразительно посмотрела. Он понял.
– Да, согласен, слышать от меня про законность изрядно непривычно. Но мы же сейчас не обо мне, а о тебе. Мои сапоги тебе великоваты.
Марья молча смотрела на него.
– А-а, я понял. Ты не хочешь пользоваться моими методами, ты хочешь, чтобы я ими воспользовался, – Бессмертный поиграл пальцами. – Так дела не делаются, сестрёнка. Я твою работу за тебя делать не стану.
– Да тебя никто и не просит! – презрительно скривилась Марья. – Хотя ты и мог бы, ты мне должен.
– Это ещё вопрос, кто кому чего должен, – лениво усмехнулся Бессмертный, поигрывая пальцами на весу, словно на пианино.
– Чего?! – недобро прищурилась Марья.
– Если бы не я, вы все уже лет четыреста как были бы мертвы. Если бы не я, вы так и не узнали бы, кто на самом деле убил наших родителей. Если бы не я, у вас не было бы доступа к знаниям, накопленным в том мире. И ты ведь понимаешь, какое это даёт тебе преимущество, – Бессмертный сделал упор на «тебе».
– А если бы не я, ты бы вообще не оказался в том мире, – остывая, пробормотала Марья.
– Не будем ссориться по пустякам, – миролюбиво предложил Бессмертный. – Отношения мы ещё успеем выяснить, у нас сейчас дела поважнее.
Марья помолчала.
– Как мне остановить Ивана?! – чуть ли не простонала она, болезненно скривившись.
– Дай ему, что он хочет, – сказал Бессмертный.
– Чего?! – не поверила она. – Трон?!
– Я, конечно, здесь давно не был, – усмехнулся Бессмертный, – но за последнюю пару дней заметить кое-что успел. Не делай вид, Марья, будто не знаешь, о чём я. Ивану нужен не трон, Ивану нужна Лика. Отдай ему Лику, и он успокоится.
– Успокоится?! – Марья вскочила вне себя, Коломна торопливо отодвинул кресло за ней. – Если бы ему Лика нужна была, он бы ко мне пришёл. Мы бы решили этот вопрос. Нет, ему не девчонка эта нужна, ему корона нужна. Из рук императора. Поэтому он едет в Вестлан, поэтому со мной ничего не согласовал. Он хочет снять меня и сам править в Волхове. Вот для чего ему это всё.
Марья взволнованно ходила по кабинету; Коломна, Баюн и Бессмертный поворачивали головы вслед за ней.
– Позови его, – предложил Бессмертный.
– Чего? – смешалась Марья. – Ивана? Сюда?
– Да. Сюда. Поговори с ним спокойно, чего он хочет. Обсуди варианты. Пока не поздно.
– Нет, я… я не могу… – Марья в замешательстве кусала губы. – Он не хочет со мной разговаривать, а я что – буду упрашивать его?
Бессмертный посмотрел на Коломну. Тот понял, прокашлялся.
– Давайте я поговорю, –