На двери моего кабинета была приколота записка: просьба зайти к исполнительному директору.
Господин Деннер сидел за компьютером.
- Вы не были на вчерашней проповеди? - спросил он.
- Нет.
- И я нет. Вы только взгляните!
Я подошел и наклонился над экраном.
Как я уже говорил, Деннер очень переживал из-за того, что арендаторы уклоняются от уплаты налогов. Почему-то сегодня с самого утра пятьдесят три арендатора и охотника решили заплатить требуемые суммы. Пока я глядел и моргал, экран мигнул, и к списку прибавилось новое имя: Ричард Дан. Я вспомнил, что это имя было среди тех, которые я отметил вчера красной галочкой.
Да! Ван Роширен знал, какое чудо совершить, чтобы убедить господина исполнительного директора!
Я заперся в кабинете и просмотрел то, что говорил ван Роширен. В основном он призывал помогать друг другу и почитать власти. На последнем он сделал особое ударение и призвал помнить, что всякий, кто присваивает чужое, будет проклят и прочее, а тот, кто раздает свое, получит на небесах сторицей. Там было еще что-то о Боге, который умер за нас.
Я не могу понять, отчего из-за этого следует швырять в человека крушинником. Или продавать новую машину. Хватит. Секрет изготовления богов давно утерян.
За обедом Антонио Серрини спросил меня, как мне показалась прочитанная проповедь.
- Отличная проповедь, - сказал я. - "Ибо начальник есть божий человек, тебе на добро. Хочешь не бояться власти - делай добро, и получишь похвалу от нее". Деннер .порекомендует это Президенту в качестве новой телевизионной заставки.
- Мне сегодня звонили из Правительственного банка, - сказал Серрини, - и спрашивали, что такое эти проповеди. Я ответил, что это новейшая социологическая техника.
Холл на третьем этаже занят у нас довольно красивым садом - с деревом вирилеи, огороженным бронзовой решеткой с изображениями фазанов и павлинов, с золотистыми шариками, играющими в струе фонтана, и с пляшущими идолами с грустными глазами и тонкими пальцами. Секрет изготовления "грустных богов" был утерян двести лет назад, когда городок, где их делали, сожгли вместе с богами и мастерами. Последние пятеро пляшут перед дверью исполнительного директора "Анреко". Местные газеты время от времени требуют вернуть народу его богов.
Я дошел до нашего сада и замер. У мраморной кромки фонтана стоял ван Роширен, а напротив него - майор Ишеддар, любимец Президента, глава его личной охраны, один из самых страшных людей в стране. Ишеддару было лет тридцать пять, это человек небольшого роста, со смуглой кожей и с красивыми синими глазами, с осиной талией и нежным, почти девичьим личиком. Издали его можно было принять за девушку, но я своими глазами видел, как однажды он на спор разорвал пару стальных наручников, защелкнутых на его тонких запястьях.
Майор Ишеддар не имел заместителей-землян и отлично знал грамоту. Компанию он ненавидел. Это тем печальней, что он учился на Земле на деньги компании и был назначен на свой пост по настоянию старика Гарфилда, а потом Президент заупрямился и не захотел его снимать. Ходили слухи, что упрямство Президента объясняется страстью, которую престарелый отец народа питал к своему похожему на гибкую иву начальнику охраны и на которую красавец Ишеддар отвечал полной взаимностью. Слухи эти распускала сама компания. Это было приятней, чем понимать, что Президент держит своего начальника охраны как цепную собаку, которая заливается лаем при виде землян и которую можно в удобный момент спустить с цепи.
Ишеддар поклонился ван Роширену и сказал:
- Мистер ван Роширен, вы привлекли к себе внимание народа. Президент находится под неослабным впечатлением вашего заявления, что нет власти, кроме как от Бога. Президент глубоко взволнован вашими словами о мире.
- Спасибо, - сказал ван Роширен, - я не сомневался, что так оно и будет.
- Президент очень желает, чтобы в своей завтрашней проповеди вы упомянули об этом.
- Это замечательно, - сказал ван Роширен, - и еще лучше, если он сам примет участие в проповеди. Почему бы ему не сказать, что он глубоко страдает от творящегося насилия и что он готов встретиться с полковником?
Красавец майор усмехнулся:
- Нет, завтра Президент занят. Однако он просит вас сказать, что Президент целиком поддерживает заботу о примирении в отличие от террористов полковника, которые целиком против этой заботы.
- Я не могу это сказать, так как это неправда, - промолвил ван Роширен.
Майор долго и с интересом на него смотрел, потом покачал красивой головой, повернулся кругом и прошел в кабинет исполнительного директора Деннера.
Вечером третьего числа господин Президент поссорился со своим другом Филиппом Деннером.
Деннера вызвали к Президенту. Господин Президент изволил топать ножками. Господин президент сказал:
- Вы ведете двойную игру! Этот ван Роширен превращается в политическую силу, и силу довольно сомнительную! Раньше все считали, что компания поддерживает меня, и деловые круги тоже поддерживали меня! А теперь пойдут толки про этого проповедника, нанятого компанией, и все скажут, что компания меня больше не поддерживает!
Господин Президент так разошелся, что пригрозил аннулировать торговый договор, если Деннер не уволит ван Роширена.
Деннер взбеленился. Утреннее чудо с уплаченными налогами поразило его в самое сердце. Кроме того, Деннер был упрям как-'бык. Он ответил, что если ван Роширен - пророк, то пророка трудновато уволить с должности, а если он не пророк, то не о чем и беспокоиться. Господин Президент пришел в неистовство. Он схватил августейшими руками флажок компании с изображением серебряного бобра на голубом фоне - флажок торчал у него на столе из одной подставки с национальным флагом - и заорал, что он "еще сдерет с этого бобра шкурку". Впрочем, он был пьян.
На следующее утро эта история попала в газеты.
В пятницу человека, из-за которого поссорились Президент и директор, пришло слушать вшестеро больше народа.
Президент заявил, что ван Роширен не получит от него никакой поддержки. Ван Роширен заявил, что соберет деньги через пожертвования.
В субботу пятого числа в отделение Аса-банка явился человек в маске бога-муравьеда, что продаются нищими на каждом шагу, подошел к загородке и потребовал у кассира сто тысяч "кроликов". Кроме короткоствольной "Беретты", он не привел никаких аргументов в пользу того, что ему должны выдать эти деньги. Кассир согласился с таким аргументом и отдал ему деньги, после чего клиент утек. Номера крупных купюр, однако, были переписаны.
На следующий день Денис Лиммер-ти, раскаявшийся громила и ученик ван Роширена, был схвачен при попытке разменять одну из украденных купюр. Остальные деньги, лежавшие у него за пазухой в толстом белом конверте, были изъяты при аресте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});