для нового господина все что угодно. И это, кстати, вполне может оказаться правдой. Была у лохров еще одна крайне важная и почти никому неизвестная характеристика, что так всегда ценилась — верность нанимателю, а не собственным принципам и убеждениям. И готовность выполнить почти любой приказ…
Эта странная парочка с шумом спустилась с древа, миновала прильнувшую к кружке с пивом хозяйку, что не выпускали из руки снова обретенный любимый топор и двинулись к пирсу. Люц обернулся лишь раз — чтобы глянуть с некоей даже ностальгией на крохотную камору на вершине уродливой ночлежки. Там было бедно и грязно. Но там он читал хорошие книги и пил вкусное вино… Такие воспоминания уже стоят многого… На саму хозяйку он смотреть не стал — хватит и того, что из-за ее топора два его пирата теперь страдали заразной тропической икоткой и сидели теперь в изоляции на корме плота. Еще погибло два игрока — но эти любопытные дураки сами виноваты. Нечего было уподобляться любопытным мотылькам, летящим на зеленый мистический свет, что исходил из дымящейся чаши… Вот и поплатились… Так что на них плевать. А вот пиратов жалко — в таком состоянии они не могли пить ром и от этого погрузились в глубокое горе, с заиканием стеная и завывая как заикающиеся банши…
Они уже почти добрались до ведущей вниз лестнице, когда в ночном сумраке, что едва разгонялся масляными фонарями и светлячковыми лампами с парой вляпавшихся в ловушку хищных псевдофей — те еще твари, если в стае и не стоит их оставлять там внутри! — полуорк заметил нечто очень интересное. Откинув край разложенного старого бордового ковра, он похлопал ладонью по старым крашеным доскам и повернулся к сонному молодому торговцу из местных.
— Сундук — обронил игрок, указывая рукой на приглянувшийся ему товар — Почем?
— Это пустое старье? — молодой торговец недовольно скривился и в его удивительно большом рту неожиданно мелькнули идущие в пару рядом острые игольные зубы — Это подставка для роскошного ковра! Ковер стоит пять серебряных монет. Если купишь — забирай вместе с сундуком!
Сделав свое предложение, он широко улыбнулся и, спохватившись, налил в крохотную чашку несколько капель густого как смола кофе из серебряного кофейника и двумя руками с полупоклоном подал полуорку. Люц кофе принял и… передал его лохру. Тот радостно что-то вякнул и вмиг осушил посудинку, в то время как сам Люц уже требовательно вытянул руку за второй порцией. И он ее получил, хотя зубастый торговец смотрел на заполучившего угощения лохра с большим неудовольствием и нескрываемым презрением.
Неудивительно… за прилавком стоял никто иной как рифодриф, с недавних пор в простонародье именуемые как дриффы. А до недавних пор этой расы вообще не было — их породило, а вернее выпустило наружу открытие одной ныне почти забытой и ничем непримечательной локации как Кровавые Рифы. Их не слишком многочисленное племя обитало на скудных берегах этого страшного места, выживая на мелководье. И как только спала закрывавшая локацию печать, все рифодрифы рванули оттуда прочь с невиданной прытью. С тех пор прошло не так уж много времени, но дриффы успели разбиться на несколько постоянно растущих общин, что держались преимущественно теплого южного побережья Старого Континента. Дриффы были умны и дружелюбны, быстро переняли немало чужих обычаев, что позволило им прекрасно уживаться в любой прибрежной деревушки — была бы рядом любимая ими свежая морская вода. Другую они пить не могли.
В общем рифодрифы дружили со всеми светлыми расами. Но только не с лохрами. Лохров они недолюбливали и откровенно презирали, ничуть не пытаясь скрыть этих своих ярких чувств. Вот и сейчас рифодриф глядел на чмокающего лохра примерно так, как эльф смотрит на гнома…
— Вот деньги — произнес игрок, допив свой кофе и бросив на прилавок требуемую сумму.
Свернув ковер, он обнажил большой просторный сундук из крепких толстых досок. В сундуке было несколько дыр, с одного бока он был жестоко опален, массивная крышка покрыта бороздами, петли для замка вырваны… в общем вид у сундука был довольно жалким, но Люца это не смутило. Запихнув ковер внутрь, он захлопнув скрипливую крышку, взялся за вбитое в один из его боков бронзовое кольцо и пошел дальше, не глядя на недовольно фыркающего дриффа. Но тот сам остановил его вежливым вопросом:
— О, чужеземец… ты статен и высок… так почему же ты позволяешь брести за тобой этому несчастному грязнуле, воняющему затхлым болотом и столь уродливому, что ему, пожалуй, следует еще гуще обмазаться черной грязью, дабе не смущать взгляды красивых созданий вроде нас с тобой…
Люц медленно обернулся, неспешно осмотрел улыбающегося дриффа.
Да… рифодрифы выглядели удивительно красиво. Кожа оливкового цвета, густые волосы любых цветов, преимущественно завитые в сотни косичек, правильное и почти человеческое телосложение, симпатичные улыбчивые лица с поразительно яркими большими глазами и гордая осанка. На фоне дриффов вечно скрюченные лохры проигрывали во всем и даже в плавании. Дриффы, с их выдвигаемыми костяными перепонками и тонкими пальцами, были просто отменными стремительными пловцами и плыть они могли очень долго… А как они дрались этими природными веерами — позавидует любой мастер боя…
— Не лезь в мои дела, торговец — ответил Люц, решив не ввязываться в бесполезную беседу — Торгуй себе… торгуй…
— Да, добрый чужеземец — опомнился рифодриф и снова коротко поклонился — Благодарю за покупку!
Он проводил их долгим взглядом, а затем снова опустился за стойку, где его наверняка ждал большой чан со свежей морской водой, благо до океана тут рукой подать и всегда можно нанять пару носильщиков с ведрами на коромыслах…
Старый сундук с грохотом опустился на бревна под вышкой с креслом. Указав на крышку, Люцериус отдал короткий веский приказ:
— Защищай ценой своей жизни, Корнш!
— Да, мой король! — бодро вякнул уже пришедший в себя лохр и тут же заурчал от радости, увидев протянутый к нему сверток с торчащей из него парой жирных рыбьих хвостов — Ры-ы-ыбка-а-а!
Уже забывший о принявшемся трапезничать слуге, Люц огляделся, убедился, что вся команда уже на борту расширившегося за счет еще четырех толстых бревен плота, убедился, что за вышкой выросла высокая мачта со свернутым сейчас старым парусом, оглядел ряд из бочек и ящиков и величаво кивнул:
— Можно…
Тут же оживший Фломш начал рявкать как голодный доберман, мигом заставив пятерку бывших пиратов зашевелиться и схватиться за шесты. Вскоре тяжелый плот медленно отошел от причала, развернулся и пошел по хлюпающей болотной воде, уходя от окутанных зыбким светом безопасных платформ. Будущий