листом оказался портрет девушки, нарисованный простым карандашом: круглое лицо, маленький носик и длинные волосы, приятная внешность. Листы Варя передал Илье, и тот спрятал их в свою папку. Илья с уборщицей смотрели на Варю с удивлением, и тот закашлялся.
— Водички не дадите? — просипел он.
— Там кулер в углу, — показала уборщица в конец помещения.
Вода оказалась застоявшейся и невкусной, но это дало пару минут обдумать ситуацию. Придётся звонить и узнавать, когда мастера будут на месте, но это убьёт весь эффект внезапности, они смогут подготовиться, и ответы будут продуманными. Остаться и караулить их, это терять время. Нужно сходить в Дубки и побывать у Сашки, посмотреть на труп, может, и она что-то пропустила. Впрочем, можно попробовать ещё вариант. Варя достал телефон и визитку «Мемориала».
— Похоронное агентство «Мемориал». Здравствуйте, как вам помочь? — раздался в трубке приятный женский голос.
— Здравствуйте, Эльсия. Следователь Танатов Варсонофий Яковлевич вас беспокоит. Рад, что вы сами предложили свою помощь. Мне бы встретиться с вами. Когда вы свободны?
— Сегодня в шесть.
— Отлично, жду вас в чайной на Карла Маркса. Вас устроит?
— Ну, хоть не в отделении полиции. Конечно, я подойду, может, опоздаю минут на десять, нас любят задерживать после работы.
Эльсия нажала отбой, и Варя повернулся к Илье.
— Ну всё, потопали в лес. Может, в овраге нам больше повезёт.
Илья скривился, буркнул уборщице «до свидания» и пошёл к лестнице. Прогулка в грязном лесу его не вдохновила. Когда Варя, попрощавшись, вышел, с нижнего пролёта раздалось:
— Я на автобусе. Там дождь опять.
Варя пожал плечами, словно Илья мог его увидеть, и надел кепку. Дождь так дождь, простуда хуже от этого не станет. Только Сашка его побьёт за такие прогулки, но от такой девушки и побои в радость. Варя представил, как Сашка лупит его грязной шваброй, хихикнул и шагнул под мелкую злую изморось.
«Скоро превращусь в рыбу, столько времени в воде провожу. Может, горло болит, потому что там жабры отрастают», — подумал Варя. Голова ощущалась, как после тяжёлого похмелья, и умные мысли отказывались посещать столь неприятное место. Варя сосредоточился на окружающем мире, но запахов он не чувствовал, рассмотреть что-то мешала пелена дождя. «А вдруг я в чьём-то сне, противном кошмаре про убийства. Как понять, что всё это на самом деле?» Действительно, странные преступления для маленького городка, слишком вычурные и бессмысленные. Что хотел маньяк, зачем ему эта театральность? Почему он убивает именно этих людей? Можно поспорить, что и убитый мужчина окажется одиноким или пережившим горе. Тогда нужно будет понять, как убийца находит именно таких и какую роль в этом играют тату. Выходит, и Эльсия одинока и несчастна? Или это действительно просто совпадение, что она выбрала тату именно из этого пака. Стоит побыстрее опознать мужчину, может, мастер, который набил тату, его помнит, хотя бы имя или где тот работал. Завтра необходимо перебрать ориентировки на пропавших за зиму мужчин.
Быстро дотопав по лужам до дамбы, Варя остановился и задумчиво посмотрел на потоки воды, стекающие в пруд. Вода гудела, отлежавшись за зиму снегом, теперь она спешила влиться в новый круговорот своего существования. Глядя на этот поток, захотелось шагнуть с дамбы вниз и, дико крича, лететь навстречу новому перерождению. Смущало только, что вода текла очень грязная и отсутствие уверенности в том, что перерождение случится. Выкинув дурацкие мысли из головы, Варя заторопился к месту убийства.
Илья уже топтался в овраге, скучая и рассматривая голые дубы на склоне. В руках он держал стаканчик с кофе.
— Давно тут? — спросил Варя, спускаясь по скользкой тропке с подтёками жидкой глины.
— Не, в магазин сходил, в автомате кофе купил, да так побродил рядом с больницей, поискал камеры, вдруг какая удачно в эту сторону смотрит.
— Ну и как?
— Только на въезде в больницу и парочка на входах в корпуса. Зато вот тут кое-что нашёл. Не знаешь, что такое? — Илья достал из кармана зип пакет и протянул Варе.
В нём лежали странные пластиковые трубочки, будто из колпачков для шприцев кто-то пытался сделать свисток.
— Хм, первый раз такое вижу. Что-то медицинское, возможно, тут же больница, что-то из их мусора. Покажем Сашке, она точно должна знать.
— Больше ничего интересного. Тут уже кто только не топтался, и, похоже, половина местных собак успела сходить в туалет, так что осторожнее, — сказал Илья и допил кофе.
— Как ты смог со стаканчиком сюда слезть?
— Лучший путь, не всегда самый очевидный, — глубокомысленно изрёк Илья и, хмыкнув, пошёл вдоль оврага.
Варя ещё раз осмотрелся: тающая куча грязного снега, которую разворошили в поисках улик, бурая прошлогодняя трава, окурки, смятая пачка сигарет и старые пластиковые бутылки. Если и были какие-то следы убийцы, то они растаяли вместе со снегом.
Варя побежал вслед за Ильёй. В конце оврага обнаружился плавный подъём наверх. Тут действительно спокойно можно пройти, не разлив кофе.
— Откуда знал? — спросил Варя.
— Да вырос тут недалеко, мы все Дубки в детстве излазили.
— Что ж, я думаю, убийца именно тут и спустил тело в овраг. Возможно, он местный.
— Не факт, может, тоже в детстве тут гулял, или друзья жили где-то поблизости, — отмахнулся Илья.
Они прошли мимо корпуса терапии и хирургии и свернули к моргу. Варя посмотрел на свои грязные ботинки, с которых на асфальт отвалились два шмата жирной красной глины.
— А у тебя бахил нет? — спросил он Илью. — А то, боюсь, Сашка в этот раз меня точно шваброй отлупит.
— Неа, в носках пройдём. Там же чисто.
Варя подумал о своих дырявых и мокрых носках, потому что ботинки тоже где-то пропускали воду. Может, пора потрать деньги на новую обувь? Хотя скоро всё высохнет, и он переобуется в кроссовки.
Варя замер перед дверью в раздумьях, что хуже, быть убитым или опозоренным. Решив, что Сашка врач, сама убьёт, сама реанимирует, Варя шагнул внутрь на чистый кафельный пол.
Сашка сидела в своём кабинете и болтала с санитаром, тот смотрел на неё восхищёнными глазами. «Новенький, бедняга, не знает ещё, кто перед ним», — подумал Варя с ехидством.
— Так-с. Чего припёрлись? — рыкнула Сашка, заметив Варю. — Тебе чего, гад? Я всё прислала, отчёт полный позже будет. Опять, опять натоптал! Да я тебя сейчас!
— Слушай, ты прям, как уборщица, орёшь,