Читать интересную книгу Прощай, империя! Спасибо Путину - Виктор Алкснис

Все федерации, построенные по национальному принципу («федерации народов»), обречены на гибель и распад. Единственно жизнеспособными оказались федерации, построенные по территориальному принципу («федерации территорий»), например, США или ФРГ.

А ведь Российская Федерация унаследовала от Российской империи и Советского Союза все те гибельные для нее «болезни», которые делают ее существование как единого государства невозможным уже в недалеком будущем. Она построена по национально-территориальному принципу, который, невзирая на гарантированное Конституцией равенство субъектов федерации, на самом деле делит их на субъекты «первого» (республики) и «второго» (области) класса. Что еще более опасно, так как практически во всех национальных образованиях де-факто реализуется принцип приоритета коренной нации, хотя опять же Конституцией России всем гражданам гарантируется равенство их прав. А позвольте задать вам вопрос: «Может ли русский (удмурт, карел, бурят и т. п.) стать руководителем Чечни? А Башкирии? А Татарии?». Теоретически — да, может. Но все мы понимаем, что на самом деле это невозможно. Точно так же обстоит дело с большинством руководящих должностей в национальных республиках.

Кроме того, осознание людьми своей исключительности только лишь в силу знаменитого пункта пятого анкеты по вопросу «национальность» автоматически вносит в души людей изрядный дискомфорт, поскольку сразу хочется быть исключительным не только в своей республике, но и на мировой арене, например, в ООН или в НАТО. А почему бы и нет? Ведь грузинам и латышам можно, а почему нам нельзя? Сразу возникает комплекс неполноценности и мысли о «русской оккупации», а значит, и о «деоккупации». А если эту принадлежность к коренной нации, а значит, и исключительность, начинают официально проповедовать с детского садика и школы?

Возьмем, например, Башкирию. Кстати, а почему сегодня мы называем эту республику Башкортостан? Ведь есть нормы русского языка, согласно которым на протяжении сотен лет, по крайней мере, с конца XVI века, эту территорию называли Башкирией. Да, я понимаю, что это является своеобразным знаком уважения по отношению к башкирскому народу. Но тогда почему мы не проявляем такого же уважения, например, к англичанам, ведь их страна называется Грейт Бритн, а не Великобритания? Почему мы говорим Германия, а не Дойчланд? А почему мы проявили откровенное недружелюбие к эстонскому народу и отказались писать слово «Таллин» с двумя «н» на конце, ведь по-эстонски оно пишется Tallinn? А почему до сих пор ломаются копья в бесконечных спорах на тему «в Украине» или «на Украине»?

Но вернемся к Башкирии…

Согласно переписи 1989 года в Башкирской АССР 39,27 % составляли русские, 28,42 % — татары и только 21,91 % — башкиры. Т. е. башкиры составляли третью по численности этническую группу населения. Прошло 13 лет, и по переписи 2002 года в Республике Башкортостан была зафиксирована невиданная в истории демографическая революция: татары и русские вдруг стали резко вымирать, и их в Башкирии стало всего лишь 24,14 % и 36,32 % соответственно. Зато башкир вдруг стало уже 29,76 % населения, и они в одночасье превратились во вторую по численности этническую группу. Знающие люди утверждают, что на самом деле это дутые цифры, которые были необходимы для обоснования тезиса о Башкортостане как государстве башкирского народа. Наиболее откровенно этот тезис сформулировал бывший заместитель премьер-министра правительства Республики Башкортостан Ильдус Илишев, который заявил: «Для Башкортостана башкиры — титульная государствообразующая нация. Это служит ориентиром для всех ветвей власти».

И что же мы имеем в итоге? Если в 1990 году распределение должностей в государственных органах власти Башкирии в целом соответствовало национальному составу населения и количество башкир в них составляло 26,5 %, то уже в 2003 году оно выросло до 67 %. Количество башкир в местных органах власти с 1990 года выросло с 29,4 % до 58 % в 2003 году.

Если кто-то скажет, что это нормально, то я возражу, что подобные вещи говорят о крайнем неблагополучии в национальных отношениях и о том, что в Башкирии на официальном уровне реализуется принцип приоритета коренной нации, противоречащий Конституции России и ведущий к развалу страны.

Не подумайте, что я привел пример Башкирии как исключительный. На мой взгляд, там ситуация с национальным вопросом еще не так плоха. Есть субъекты федерации, если их так можно назвать, где ситуация намного хуже.

Посмотрим на Чечню и Ингушетию. В 1989 году на территории Чечено-Ингушской АССР проживало 293771 русских, которые составляли 23 процента населения. По переписи 2010 года осталось в Ингушетии 3215 русских или 0,8 % населения, в Чечне — 24382 русских или 1,9 %. Таким образом, с территории бывшей Чечено-Ингушской АССР за 20 лет куда-то исчезло 266 тысяч 174 русских. Да, большинство из них просто бежало оттуда. А сколько тысяч русских женщин, стариков и детей было просто вырезано?

Можно смело утверждать, что к моменту проведения следующей переписи населения русских на территории Чечни и Ингушетии уже не останется. Это была крупнейшая в современной истории этническая чистка. Но почему-то ни Гаагский трибунал, ни руководство России не замечают этого чудовищного преступления и не привлекают к ответственности ее организаторов и исполнителей.

В 2006 году по моей инициативе Госдума запросила в МВД РФ информацию о ходе расследования этнических чисток в отношении русского населения Чечни и Ингушетии. Из ответа МВД следовало, что по их данным на территории бывшей Чечено-Ингушской АССР в 90-е годы было убито около 20 тысяч мирных русских людей, но никаких следственных действий, поиска и наказания организаторов и исполнителей геноцида МВД РФ не производило. Дело просто было спущено на тормозах.

В целом, оценивая ситуацию в Чечне и в ряде некоторых других субъектов федерации, вряд ли можно уверенно утверждать, что на территории этих субъектов действует Конституция России и ее законы. Вспомним Татарстан, который уже 12 лет демонстративно отказывается выполнить решение Конституционного Суда РФ от 7 июня 2000 года № 10-П по поводу необходимости изъятия из Конституции Татарстана положений, де-юре объявляющих Татарстан независимым суверенным государством.

Подводя итоги, хотелось бы отметить, что в настоящее время практически во всех национальных субъектах Российской Федерации сформированы национальные элиты и национальные кадры управления, которые готовы перейти к следующему этапу — к выходу из состава России и построению национальных государств. Да, сегодня они боятся пойти на этот шаг, разгром чеченских сепаратистов во второй чеченской войне еще свеж в их памяти. Но, повторюсь, они к этому готовы и просто ждут выгодного момента. В этих субъектах РФ, вне зависимости от национального состава, истории, экономики, в основу ставится принцип приоритета коренной нации.

И поэтому я убежден, что Россию впереди ждут суровые испытания, в результате которых она может просто прекратить свое существование. И единственный путь избежать этого — отказаться от национально-территориального принципа построения нашего государства и перейти к территориальному. В идеале административные границы между субъектами России должны быть проведены по линейке, как границы штатов в США.

Задача эта архитрудная. Даже И. В. Сталин, находясь на вершине своего могущества в послевоенные годы, не рискнул отказаться от суверенитета союзных республик. Хотя прекрасно осознавал всю опасность такого суверенитета.

Но иного пути нет. Иначе впереди нас ждет гибель России.

Возможно ли у нас национальное государство?

Россия в силу особенностей своего устройства постоянно под угрозой распада. Наше государство построено по национально-территориальному принципу, который автоматически предполагает построение «ассиметричной федерации» с субъектами «первого сорта» (национальный) — республиками и «второго сорта» (территориальный) — областями и краями. Опыт распада Советского Союза, Югославии, Чехословакии наглядно показал нежизнеспособность подобных федераций.

Республики, а вернее — их национальные элиты, стремятся получить полный суверенитет и стать независимыми. Поскольку существует знаменитый принцип «права наций на самоопределение» и они по всем формальным признакам, вроде, такое право имеют. И действительно, почему эстонцам и грузинам можно, а якутам и башкирам нельзя? А краям и областям остается только наблюдать, как рушится страна, и взывать к совести лидеров национальных республик, напоминая о приоритете принципа территориальной целостности государства.

История последних десятилетий наглядно доказала, что единственно жизнеспособными оказались федерации, построенные на территориальных принципах. Например, США или Германия.