Читать интересную книгу День «N». Неправда Виктора Суворова - Андрей Бугаев

30 ноября 1939 года Красная Армия перешла границу.

«Вера в то, что война будет завершена буквально в течение нескольких дней, у Сталина была настолько сильна, что начальника Генерального штаба даже не поставили в известность о ее начале: Шапошников в это время был в отпуске»[173].

И эта уверенность базировалась, конечно же, на подавляющем превосходстве в силах и средствах. Все население Финляндии, немногим больше трех миллионов человек, не превышало населения-Ленинграда[174]. При этом не следует забывать, что в боевых действиях приняла участие значительная часть кадровой армии, почти вся авиация, Балтийский и Северный флоты. Вот что пишет по этому поводу один из непосредственных участников прорыва линии Маннергейма К. А. Мерецков[175]:

«Когда я стал говорить, что несколько недель на операцию такого масштаба не хватит, мне заметили, что я исхожу из возможностей ЛВО (Ленинградский военный округ. — А.Б.), а надо учитывать силы всего Советского Союза в целом»[176].

Вдоль границ Финляндии было развернуто четыре армии: 14-я в составе двух стрелковых дивизий — в Заполярье, 9-я (три стрелковые дивизии) — в Карелии, 8-я (четыре стрелковые дивизии) — северо-восточнее Ладожского озера, 7-я (шесть стрелковых дивизий и части усиления[177]) — на Карельском перешейке[178].

И если на севере несколько сот финнов не могли противостоять двум стрелковым дивизиям РККА и вынуждены были отступать в глубь страны, то наступление 8-й и 9-й советских армий развивалось не столь успешно. Вот как описывает тактику немногочисленных финских отрядов сам В. Суворов:

«Советская колонна танков, мотопехоты, артиллерии. Вправо и влево сойти нельзя мины. Впереди — мост. Саперы проверили — мин нет. Первые танки вступают на мост и вместе с мостом взлетают в воздух: заряды взрывчатки были вложены в опоры моста еще во время строительства… Итак, советская колонна во много километров длиной, как огромная змея, остановлена на дороге. Теперь наступает очередь финских снайперов. Они не спешат: хлоп, хлоп. И снова все тихо в лесу. И снова: хлоп, хлоп… Снайперы бьют только советских командиров: хлоп, хлоп. И комиссаров тоже. Прочесать лес невозможно: мы же помним — справа и слева от дороги непроходимые минные поля. Любая попытка советских саперов приблизиться к взорванному мосту или обезвредить мины на обочинах дороги завершается одиночным выстрелом финского снайпера: хлоп! 44-я стрелковая дивизия, запертая на трех параллельных дорогах у трех взорванных мостов, за день боя потеряла весь командный состав. И в других дивизиях — та же картина: замерла колонна, ни вперед ни назад. А ночью по советской колонне — минометный, налет откуда-то из-за дальнего леса. Иногда ночью по беспомощной колонне — длинная пулеметная очередь из кустов — и все тихо.

…Что делать в такой ситуации? Оттягивать колонну назад? Но тяжелые артиллерийские тракторы с огромными гаубицами на крюке толкать назад свои многотонные прицепы не могут. А снайперы — по водителям тракторов: хлоп, хлоп. С горем пополам колонна задним ходом пятится назад, а позади в это время взлетает в воздух еще один мост. Колонна заперта. У того, другого, моста тоже все подходы заминированы, и снайперы там тоже не торопятся — по командирам, комиссарам, по саперам, по водителям: хлоп, хлоп. Далеко впереди почти неприступная линия финских железобетонных укреплений — «Линия Маннергейма»[179]. Прорвать ее без артиллерии, без тысяч тонн боеприпасов невозможно. Советские войска уперлись в финские укрепления, а тяжелая артиллерия далеко отстала, она тут, на лесных дорогах, между минных полей и взорванных мостов под огнем снайперов…»[180]

Стоит отметить, что подобным образом события развивались не в полосе наступления 7-й армии, а севернее Ладожского озера. Впрочем, и на Карельском перешейке тоже не очень получалось. Попытка обхода финских укреплений закончилась неудачей. Две дивизии 8-й армии[181] к декабрю продвинулись вдоль северного берега Ладожского озера на 20–25 километров, но, понеся большие потери, деморализованные, продолжить наступательные действия были не в состоянии. К этому времени войска 7-й армии с большим трудом и с огромными потерями преодолели предполье и вышли на передовую оборонительную полосу линии Маннергейма. Попытка прорвать ее с ходу привела лишь к новым потерям. Неудачей закончился и новый, проведенный после пятидневной подготовки, штурм. Как считают многие специалисты, система финских оборонительных сооружений была в то время одной из сильнейших в мире, ни в чем не уступая линии Мажино. Неудивительно, что легкая артиллерия не могла пробить железобетонные с полутораметровыми стенами доты. Бессильными оказались и 45-миллиметровые пушки «бэтушек», а вот финны, затаившись до времени, пропускали советские танки между дотами и расстреливали их в упор. Перспективы дальнейшего наступления и значительное увеличение количества вновь прибывших на фронт соединений потребовало провести реорганизацию.

«7 января 1940 года… на Карельском перешейке был создан Северо-Западный фронт[182] во главе с командармом 1-го ранга С. К. Тимошенко»[183].

Наведение должного порядка и массированное применение артиллерии большой мощности (калибром 203–280 мм) позволили подготовить и 11 февраля осуществить прорыв передовой линии укреплений. Основной удар на левом фланге наступления наносили дивизии 7-й армии. Буквально прогрызая финскую оборону, войска медленно продвигались вперед. За передовой и главной находились вторая и третья оборонительные полосы и укрепления Выборгского укрепрайона. В течение 28–29 февраля вторая оборонительная линия была прорвана, а 1–3 марта войска 7-й армии вышли на подступы к Выборгу. Наконец-то, когда линия Маннергейма осталась позади, был предпринят обходной маневр. 4 марта 70-я стрелковая дивизия под командованием М. П. Кирпоноса[184] по льду форсировала Выборгский укрепленный район и, захватив плацдарм в районе Вилайоки, перерезала шоссе Выборг — Хельсинки.

С потерей основного и, по существу, единственного оборонительного рубежа дальнейшее сопротивление финской армии теряло перспективы. Вне всякого сомнения, она сохранила высокую боеспособность и могла бы еще наносить противнику новые потери, но предотвратить продвижение Красной Армии и оккупацию Хельсинки и всего юга страны была уже не в состоянии. Еще 8 января 1940 года финны предприняли первые шаги к заключению мира[185]. Однако до тех пор, пока решающего перелома на фронте не произошло, переговоры протекали вяло. Лишь 23 февраля, когда прорыв линии Маннергейма стал свершившимся фактом, советская сторона изложила свои условия[186]. Финляндское правительство оказалось перед нелегким выбором: продолжать борьбу, рассчитывая на моральную поддержку Лиги Наций и возможное прибытие нескольких тысяч добровольцев и англо-французских экспедиционных сил, либо примириться с потерей десятой части территории страны.

Реальным ли было предоставление воюющими Англией и Францией масштабной военной помощи, неизвестно[187]. Однако следует признать, что англо-французы проявили невиданную прежде дипломатическую активность. Их представители заявили Таннеру, что правительство Рюти должно официально обратиться к этим государствам с просьбой о вооруженной помощи не позднее 5 марта. Мирный договор Финляндии с Советским Союзом означал потерю ими еще одного потенциального союзника и в очередной раз демонстрировал бессилие Лиги Наций предотвратить агрессию. Но было поздно. 4 марта Маннергейм[188] доложил, что финляндские войска на Карельском перешейке находятся в критическом положении.

«12 марта 1940 г. в Москве был подписан мирный договор между СССР и Финляндией и протокол к нему. Согласно протоколу военные действия прекращались 13 марта в 12.00 по ленинградскому времени. Финляндия соглашалась отодвинуть свою границу с СССР на Карельском перешейке, северо-западнее Ладожского озера, и в районе Куолоярви[189], передать Советскому Союзу часть полуостровов Рыбачий и Средний, а также сдать ему в аренду на 30 лет полуостров Ханко с прилегающими островами»[190].

Несмотря на то, что по условиям договора Выборг отходил к Советскому Союзу, части Красной Армии штурмовали город до полудня. В этих бессмысленных атаках погибли сотни красноармейцев. Смысл штурма остается вне пределов понимания и поныне. Ведь город и так отходил к СССР в соответствии с условиями мирного договора… Финские солдаты, как и в 1944 году, защищали Выборг до последнего. До 12 часов. Стрельба прекратилась. Финские части снялись и ушли. Население покинуло город раньше. Покинуло почти поголовно.

Каковы же итоги Зимней войны?[191] Что принесла она нам? Какой увидели Красную Армию в ее первых после Гражданской войны серьезных боевых действиях сторонние, но крайне заинтересованные наблюдатели?