— Добрый день! Будьте любезны, пригласите Игоря к телефону.
— А его сейчас здесь нет.
— Нет, — это слово Артём произнёс разочарованно.
— А на мобильный вы пытались звонить? — спросила Оксана с сочувствием.
— Пытался. Но Игорь, наверное, забыл его зарядить, телефон у него отключен.
— Может быть, ему что-нибудь передать?
— Девушка, вы окажете мне большую услугу. Только, пожалуйста, постарайтесь запомнить мои слова и передайте их Игорю.
— Очень внимательно вас слушаю.
— Скажите ему, звонил его друг Артём. Я уезжаю до выходных в Москву на студенческую конференцию, так что перезвонить мне уже не удастся. Напомните, что в субботу я жду его с девушкой у себя в 17.00. Пусть не опаздывает. А то мы сгорим от нетерпения. Мы все просто мечтаем познакомиться с девушкой этого сердцееда. Извините, что так много информации. Вы запомнили?
— Да, конечно, не волнуйтесь. У меня хорошая память. Игорь будет дословно осведомлён о содержании нашего разговора.
— Спасибо вам, девушка, большое! До свидания!
— До свидания!
Я услышал, как Оксана положила трубку. Посмотрел на часы: наступало время перерыва. Теперь можно разыграть третью часть спектакля. И я пошёл в приёмную к Леночке, где мы все обычно собирались во время перерыва.
Чаепитие у Леночки стало, как говорится, доброй традицией нашей фирмы. Все мы (как называет нас Леночка — сотрудники по коллективу), включая даже наше высокое глубокоуважаемое начальство (если только он не был в одной из своих многочисленных командировок), собирались в Леночкиной приёмной и пили чай-кофе с печеньем, конфетами и беседовали.
Вообще-то мне очень нравился этот ритуал. Люди у нас работают в основном молодые, не замотанные жизнью и интересные. Но с появлением в нашем дружном коллективе Оксаны эти чаепития мне разонравились. Мы с Оксаной целый рабочий день обычно проводили бок о бок в одном кабинете. Несмотря на то что девушка, как правило, была завалена работой и уделяла мне совсем немного своего драгоценного внимания, я чувствовал себя близким этой красавице. А во время чаепития, когда все собирались вместе, я начинал как-то беспокоиться. Я же видел собственными глазами, какие взгляды на неё бросают наши мужчины! Ухаживать за Оксаной не пытались только пятеро коллег: Вадим (который, похоже, влюбился в какую-то Оксанину подругу), шеф, за которым своим зорким взглядом следила Леночка. А у Леночки всё просто: шаг влево или вправо — попытка побега, прыжок на месте — попытка улететь; но самое страшное ПРЕСТУПЛЕНИЕ — это взгляд на другую девушку, расценивающийся как измена! Непонятно только, зачем шеф всё это терпит? Леночка, конечно же, симпатичная девушка, но таких — хоть пруд пруди! Кроме Вадима и шефа, в эту пятёрку также входят: наш инженер по охране труда Алексей, программист Максим и менеджер по продажам Роман. Но не думайте, что они ничего не понимают в женской красоте, просто эти несчастные уже связали себя узами Гименея и изо всех сил старались быть примерными мужьями.
Правда, необходимо отдать должное Оксане: она была со всеми одинаково вежливой и милой, не кокетничала напропалую, как, например, наша бухгалтер Света, и ловко переводила любые попытки приударить за ней в шутку.
Но что-то я отвлёкся от конкретной темы своего рассказа. Показательные выступления я решил отложить и исполнить их планировал впритык к вечеринке в пятницу. В тот день мне пришлось немного вспомнить своё театральное прошлое. Я, наверное, ещё не упоминал, что когда-то давно (помните, как говорил Пятачок: давным-давно в прошлую пятницу) я играл в школьных спектаклях. Роли мне доставались почти всегда главные, но какие-то скучные: Ромео из всем известной трагедии Шекспира, Тристан в «Тристане и Изольде», Орфей в «Орфее и Эвридике» и граф Рязанов из поэмы «Юнона и Авось» Вознесенского. Мне казалось, что эти герои нереальны. Таких мужчин, верных одной-единственной женщине, безумно любящих и готовых ради своей любви на всё, по-моему, просто не могло существовать в природе. И я бы ещё мог понять, если таких героев восхваляли женщины (им вечно не хватает какой-то неземной любви)! Но ведь все эти образы вышли из-под пера писателей-мужчин.
Однако сейчас после встречи с Оксаной я начал понимать, что, наверное, преувеличивал полигамность лиц сильного пола. Может быть, мужчину действительно вполне способна интересовать всего одна-единственная женщина?! Теперь я сыграл бы эти роли несколько по-другому. Ещё Станиславский (кажется) говорил кому-то из своих актёров, что не испытанное на себе чувство сыграть искренно не под силу обычно даже великим актёрам.
И снова я отвлёкся от главной темы нашей беседы. Итак, мне пришлось играть роль, которая называется «бедный, несчастный, одинокий парень». Для начала я попытался активизировать все свои актёрские способности и сделать грустные-прегрустные глаза. Затем я решил не принимать участия в общей беседе, хотя обычно был одним из самых активных участников в наших разговорах. И надо сказать, что мои ухищрения не ускользнули не только от Оксаны, но и от других моих коллег.
Оставалось сделать последний маленький шажок к успеху. Я быстро допил свой кофе и тихонько смылся. Опять-таки исчезать под шумок у нас принято не было. Расходились мы только в самом конце перерыва.
Смывшись, я пошёл в свой (то есть наш) кабинет. Я был уверен, что произвёл необходимое впечатление на Оксану и мои «страдания» не оставили её равнодушной. Можно считать, что победа у меня в кармане, и Оксана будет сопровождать меня на вечеринку к Артёму!
Она пришла несколько позже, чем я рассчитывал (за несколько минут до конца перерыва). Услышав, что Оксана открывает дверь, я уставился в одну точку. Она внимательно посмотрела на меня и спросила:
— Игорь, неужели ты всё ещё переживаешь по поводу вечеринки у твоего друга?
Я сделал вид, что настолько ушёл в себя, что не слышу её вопроса. Оксана подошла ко мне и, коснувшись рукой моего плеча, позвала:
— Игорь.
Я обернулся:
— Оксана? Извини, я не заметил, как ты вошла.
— Игорь. Ты не только не заметил, как я вошла, но и не услышал моего вопроса.
— Прости, пожалуйста, Оксана. Я тут немного… задумался, — ответил я. И попросил: — Оксана, не могла бы ты повторить свой вопрос?
— Конечно. Я спросила: неужели ты всё ещё переживаешь по поводу вечеринки у твоего друга?
В её голосе я уловил неподдельное сочувствие и… какую-то нежность (надеюсь, мне не показалось).
Я выдержал паузу, как будто всерьёз размышляя над её вопросом.
— Да, наверное. Но, Оксана, мне совсем не хотелось бы грузить тебя своими проблемами. Ты же не мой психоаналитик.