суд. Важной целью было добиться записи обычного права и тем самым предотвратить возможность произвола со стороны сеньора (такие документы будут желанной, но трудно достижимой целью и для сельских общин). Права и свободы горожан фиксировались в хартиях городских вольностей — «хартиях франшизы», даваемых сеньором и утверждаемых королем. Поскольку сеньоров обычно было несколько и уж во всяком случае сеньор города, в свою очередь, был чьим-то вассалом, горожане часто играли на противоречиях между феодалами. Так постепенно горожане становились хозяевами своей жизни.
На юге, где античные традиции городской жизни были более сильны, чем на севере, этот процесс начался раньше, шел в основном мирным путем и привел к немалым успехам. В XII в. уже во всех южных городах была установлена коллективная форма власти — консулат. Довольно часто консулы были выборными представителями разных слоев городского населения — рыцарей, которых в этих городах жило довольно много, а также купцов и ремесленников. Позже эта система сменилась представительством от разных кварталов или (как, например, в Монпелье) от разных ремесел. На севере же борьба за городские свободы была более напряженной. Особенно упорно держались за свои права епископы (они были богаче светских феодалов, менее нуждались в деньгах и опирались на поддержку могучей церковной организации). Порой дело доходило до восстаний.
В 1070 г. восстание вспыхнуло в Ле-Мане, в 1076 г. — в Камбре, в 1127 г. — в Генте. В Лане горожане выкупили у короля право создать свою собственную коммуну. Но сеньор города епископ Годри предложил королю большую сумму за аннулирование коммунальной хартии, а затем собрал эти деньги с горожан. В ответ в 1117 г. начался бунт, в ходе которого епископ был убит.
Отстаивая свои права, горожане заключали между собой клятвенный союз — коммуну. «Горизонтальные» связи солидарности горожан оказывались ничуть не менее действенными, чем «вертикальные» связи верности в среде феодалов. Надо отметить, что формирование городской общины было, как правило, тесно связано с формированием общины церковной. У горожан был святой патрон, от которого они ждали защиты от внешних врагов, стихийных бедствий, эпидемий и внутренних неурядиц. На его мощах и приносилась присяга на верность коммуне. Когда сеньор совершал торжественный въезд в город, ему навстречу выносили драгоценную раку с мощами святого, и сеньор почтительно склонялся перед этим главным горожанином, клялся соблюдать привилегии коммуны, и только после этого его впускали в ворота.
Позже в городах начали возникать торговые и ремесленные союзы — корпорации (цехи) и ганзы. Чаще всего они также складывались на основе религиозных братств, созданных для почитания какого-либо святого. Члены братства устраивали торжественные процессии в честь своего патрона, организовывали пиры, обязывались помогать друг другу и поддерживать между собратьями мир и согласие. Параллельно они договаривались о совместных действиях против конкурентов, о контроле над качеством своей продукции и о борьбе за охрану своих корпоративных привилегий.
В итоге процесса, который в свое время получил у историков название «коммунальные революции», город становится, по терминологии того времени, университетом (universitas) — юридическим лицом, состоящим из равных в правовом отношении людей и способным управлять своими делами, выбирать своих руководителей. Так, например, город Сент-Омер с начала XII в. выбирал мэра, имел собственную печать, свою ратушную башню, набатный колокол, стены и выступал в роли «коллективного сеньора». Города обретали особый юридический статус, отличавший их от сельской округи. Такая правовая обособленность стала уникальной чертой западноевропейского города.
Возвышение Капетингов. Формирование централизованного государства
Людовик VI и Людовик VII
В XI — начале XII в. Капетинги оставались в стороне от политических событий эпохи. Лишь со времени правления Людовика VI Толстого (1108—1137) намечаются определенные изменения.
Людовик VI отличался большой энергией и много времени проводил в седле: возглавлял военные экспедиции, осаждал замки непокорных баронов своего домена. Его сподвижником и биографом был аббат монастыря Сен-Дени Сугерий.
Наведя порядок в своем домене и приобретя графство Понтье на побережье Ла-Манша, Людовик Толстый решил напомнить о королевских прерогативах своим могущественным вассалам. Далеко не всегда его попытки сделать это были удачными, однако, когда в 1124 г. император Генрих V объявил войну королю и осадил Реймс, на призыв Людовика Толстого откликнулся даже герцог Аквитанский, не говоря уже о графах, чьи земли лежали к северу от Луары. Исключение составил лишь герцог Нормандский, король Англии, ведь он-то и был союзником императора, подтолкнувшим его вторгнуться во Французское королевство.
Надежной опорой королевской власти были города. Они апеллировали к королю в борьбе против своих сеньоров, были заинтересованы в усмирении строптивых баронов и в поддержании мира, так как частые междоусобицы и грабительские набеги из феодальных замков мешали торговле. Капетинги не были последовательны в поддержке городов (вспомним историю коммуны города Лана), но в целом короли все чаще выступали арбитрами в спорах между городами и сеньорами. Они также вмешивались во многие конфликты между сеньорами и вассалами, а иногда даже между сеньорами и их крестьянами. Используя свое верховное положение в феодальной иерархии, король постепенно расшатывал незыблемость принципа «вассал моего вассала — не мой вассал».
Людовик VII (1137—1180) продолжил политику своего отца. Сугерию удалось женить его на Элеоноре Аквитанской, единственной наследнице герцогства Аквитанского и графства Пуату. Это многократно увеличило королевские владения и превратило Людовика VII в сильнейшую политическую фигуру во Франции.
В 1147 г. начался Второй крестовый поход, подготовленный в немалой степени страстными проповедями Бернара Клервоского. На сей раз король решил примкнуть к нему со своим войском и тем самым укрепить авторитет своей власти. Сугерий был противником отъезда короля, но Людовик VII все же отправился за море, взяв с собой жену и оставив королевство на попечение аббата. Потерпев неудачу под Дамаском в 1148 г. и понеся большие потери, король вернулся в Париж. За время похода разладились отношения короля с Элеонорой. В 1152 г. их брак был расторгнут по инициативе короля.
Для капетингской династии этот разрыв имел печальные последствия. Королевские гарнизоны покинули Аквитанию, и Элеонора вновь стала невестой с богатейшим приданым. Она сочеталась вторым браком с Генрихом Плантагенетом, королем Англии. Он обладал на континенте владениями, во много раз превосходящими французский королевский домен. В них входили историческая вотчина английских королей — герцогство Нормандское, отцовские владения — графства Мен и Анжу и приданое Элеоноры — Аквитания и Пуату Таким образом, все побережье Ла-Манша и Атлантики (за исключением Бретани) подпало под власть так называемой Анжуйской империи. Генрих II Плантагенет проявил себя умелым