Читать интересную книгу История военных судов России - Николай Петухов

Однако впоследствии согласно штату 1720 г. по окладу содержания и назначенному им рангу (звание генерал-аудитора соответствовало подполковнику, генерал-аудитора-лейтенанта – воинскому званию майора, обер-аудитора – капитану) статус аудиторов был значительно понижен по сравнению с прежде имевшимися у них должностями в войсках и при штабах. Полковым аудиторам ранг не был назначен вовсе, а по размеру денежного содержания они были поставлены ниже прапорщиков и лишь немного выше полковых писарей.

Это обстоятельство с позиций сегодняшнего дня возможно объяснить рядом объективных и субъективных причин: вторичностью юридических вопросов в армии того времени, низкой эффективностью и дискредитацией их деятельности, недостаточной военной и правовой квалификацией специалистов-аудиторов, а также появлением с 1722 г. новой государственной структуры в войсках – прокуратуры как «ока государева».

С учетом изложенных обстоятельств, а также известных трудностей с подбором кандидатов-юристов на вакантные должности, институт аудиторов оказался недолговечным: вскоре после смерти Петра I он был упразднен. Впоследствии юридическая служба неоднократно восстанавливалась и упразднялась в истории военного ведомства, однако жизнь всегда показывала ее необходимость. И в настоящее время принимаются действенные, разнообразные меры по укреплению юридических служб всех воинских формирований страны.[54]

Кроме военных судов, собираемых для рассмотрения каждого дела в полках, согласно постановлением 50-ой главы первой части Воинского устава, в Москве по Указу от 15 февраля 1723 г. был учрежден постоянный нижний суд [55], который занимался преимущественно рассмотрением дел об уклонениях от военной службы военнослужащих, задержанных в Москве и вблизи ее.

Положение этого суда, как и ныне, было особое. В качестве презуса (президента) суда назначался член Военной коллегии в чине бригадира. С ним заседали два асессора из числа полковников и обер-аудитор.

По своему составу суд был близок к генеральному военному суду, и только число асессоров в нем было меньше, чем их полагалось в военных судах вообще.

Таким образом, фактически в 1723 г. был создан Московский гарнизонный военный суд, который действует и ныне. Его положение в системе военных судов России всегда было особым. И в настоящее время его возглавляет председатель суда, штатная должность которого по действующему закону, как и ранее, «генерал»: генерал-майор юстиции.

Кроме судов обыкновенных (генерального и полкового), по Воинскому уставу (гл. 50, арт. 4) был еще суд скорорешительный, о котором упоминается и в Кратком артикуле (1706 г.). Учреждался он только в походах и при осаде крепости неприятелем, т.е. в боевой обстановке. Положения Воинского устава о процедуре скорорешительного суда, как и Краткого артикула, отличаются крайней неясностью: в Уставе не были определены ни состав суда, ни подсудность дел, ни порядок судопроизводства.

Относительно производства дел Воинский устав лишь гласит, что в скорорешительном суде «преступник при остановке оного полка или роты без всяких обстоятельств и допросов, через священника токмо исповедался, и потом того часу пред всеми повешен или расстрелян иметь быть» (гл. 50).

В Западной Европе скорорешительные суды были настоящими коллегиальными судами и отличались от обыкновенных военных судов только быстротою судопроизводства.

Следует отметить, что скорорешительные суды явились прообразом военно-полевых судов, который образовались в российской армии в соответствии с Военно-Судебным Уставом Александра II. Фактически военно-полевые суды (трибуналы) действовали и в советское время, о чем будет сказано в соответствующей главе.

Одним из главных изменений в судостройстве, установленным Воинским уставом (в широком смысле), состояло в том, что Военная коллегия, преобразованная из Военной канцелярии в 1717 г., получила значение высшего военно-судебного органа. По Указу от 5 марта 1719 г.[56] в учрежденную Военную коллегию направлялись все приговоры военных судов о наказаниях в виде смертной казни. Приговоры в отношении нижних судов коллегия утверждала сама, а относительно офицеров представляла царю.

В 1724 г. для ускорения судопроизводства по этой категории дел, права Военной коллегии были расширены тем, что в Военную коллегию направлялись лишь приговоры в отношении офицеров. При этом приговоры в отношении обер-офицеров Военная коллегия утверждала сама, а в отношении высших чинов представляла на Высочайшее усмотрение. Смертные приговоры в отношении нижних чинов подлежали утверждению командующих генералов. [57]

Военная коллегия вела отчетность по всем делам об офицерах. По окончании года эти дела направлялись в Военную коллегию. Военная коллегия осуществляла судебный надзор за правильностью рассмотрения дел военными судами. При выявлении ошибок Военная коллегия предлагала суду их устранить, после чего решение по делу направлялось командующему генералу, который, в необходимых случаях, направлял для окончательного утверждения в Военную коллегию.

В заключение изложения положений о судоустройстве необходимо отметить, что в Петровский период, хотя и возникло подобия разделения властей, начался постепенный уход от действовавшего до XVIII в. правила: кто управляет, тот и судит, однако полного отделения суда от административной власти не произошло. Роль военного командования на всех стадиях уголовного процесса: от сыска до исполнения приговора – была весьма активной.

Военные начальники, в определенных случаях, пользовались правом наложения взыскания без суда, возбуждали дела и передавали дело в суд, назначали состав суда, утверждали приговоры, им принадлежало право изменения приговора («конфирмации»), которым они часто пользовались, вследствие чего юридические нормы Воинского устава фактически заменялись наказанием по усмотрению командования. Известны случаи, когда некоторые суды всем составом попадали на каторгу (до одного года) за постановление по военному праву мягкого приговора. [58]

Несмотря на это, с принятием Воинского устава процессуальное право России сделало большой шаг вперед, фактически впервые в истории отечественного права создан процессуальный кодекс.

«Краткое изображение процессов…» и Артикул воинский были вообще первыми кодифицированными актами в российском законодательстве.

Общей тенденцией процессуального законодательства и судебной практики было увеличение удельного веса розыска в ущерб суду (замена состязательного принципа следственным).

Тенденция к замене состязательности следственным процессом определяется обострением классовой борьбы в период перехода от феодализма к абсолютизму, стремлением правящего класса к наиболее беспощадным формам подавления всякого инакомыслия. В этом деле не последнее место отводилось и суду. Суд призван был стать быстрым и решительным оружием в руках государства для пресечения всякого рода попыток нарушить установленный порядок. Наказание должно играть роль предупреждения, устрашения, «чтоб другим не повадно было так воровать».

Этим задачам отвечало и процессуальное законодательство эпохи правления Петра I.

Усиливаются наказания за так называемые «процессуальные преступления»: за лжеприсягу, лжесвидетельство теперь вводится смертная казнь – «обычное украшение законодательства Петра», по словам В.О. Ключевского. [59]

В начале своего царствования Петр I, как известно, 21 февраля 1697г. издал Указ «Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных расспросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказании лжесвидетелей и о пошлинных деньгах». [60] Этим указом полностью отменялся состязательный процесс, вводился по всем делам процесс следственный, инквизиционный.

В последующем 5 ноября 1723 г. появился именной Указ «О форме суда». [61]По мнению ученых, этот указ полностью отменял розыск (следственный процесс) и возвращал суд к состязательному процессу по всем делам. В работе «Столетие военного министерства» верно замечается, что «указ о форме суда должен был применятся в военных судах только к делам гражданским. Остальные же дела производились по краткому изображению процессов и по главе 50-ой первой части Воинского устава». [62]

Анализируя Воинский устав и, в частности, его раздел «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб» Чистяков О. И. также приходит к справедливому выводу, что «в своей процессуальной части этот документ представляет собой специальный закон по отношению к Указу от 21 февраля 1697 г. Указ устанавливал общие принципы розыскного процесса, который применялся в военных судах еще в XVII веке (по уголовным делам). «Краткое изображение…» – военно-процессуальный кодекс». [63]