Читать интересную книгу Двадцать один день следователя Леонова - Юрий Торубаров

— Тоже он. А что? Ты его в чем-нибудь подозреваешь? Вроде, давно работает, ни в чем не замешан. Или… — Суховский посмотрел на майора.

— Да нет, так… — Леонов встал.

— А я, было, подумал…

— Что ж, пойду. Ну, Зоя, до свидания.

— До свидания, — нерешительно произнесла девчушка, вопросительно глядя на отца. Тот сделал неопределенный жест.

— Оставайтесь, — сказала она, — пирожки свежие кушать будем.

— Спасибо, — поблагодарил Леонов и протянул хозяину Руку.

XXVII

На следующий день Леонов пришел на службу раньше обычного. Заперся в своем кабинете и отключил телефон.

«Так, — рассуждал он, шагая из угла в угол. Бригада — раз. Кассирша — два. Слышал — три. Мефистофель — четыре. И пятое — Ломакин, с которым изредка, как сказали, встречался. Неужели? Неужели? Нет! Спас от пули… Друг… Нет».

Он походил еще какое-то время. Потом решительно повернул в замке ключ и громко хлопнул дверью.

Носов что-то писал, когда Леонов вошел к нему. Капитан, как обычно, с радостным выражением лица вскочил из-за стола и, протягивая руку, бросился к Леонову.

Алексей отвел руку и, глядя ему прямо в глаза, спросил:

— Ты?!

— Ты это о чем? — глаза Носова забегали. Рука поползла в карман.

— Ты?! — повторил Леонов.

— Носов бросился к двери. Выглянул наружу. Плотно прикрыл ее, резко повернулся к Леонову.

— Тебе чего надо? Ты чего добиваешься? — тихо и зло сказал Носов. Лицо его побелело. Куда только девалось его вечное самодовольство. — Денег надо? Дам. Зависть берет, как живу? Сам соображай. Тебе ли не жить! Я найду людей. Они тебя озолотят. И кого ты жалеешь? Кого? Этих обманщиков? Этих шкуродеров? А как сам живешь? Хуже безработного. Как тебя жена не выгонит! Ты же дурак! Дурак! — губы Носова дрожали. Волосы упали на вспотевший лоб. Он резким движением отбросил их назад.

— И все, что ты думаешь, недоказуемо! Слышишь? Недоказуемо! Тебе дадут отступного. Слышишь? Еще раз повторяю. Много дадут… «Ладу». Хочешь — дачу. Только не глупи. Лови фарт. Будь умницей. Время не то. Посмотри вокруг. Сейчас все рвут, все тянут к себе. И бери, бери.

Носов подошел вплотную к Леонову. Он тяжело дышал. По лицу бежали струйки пота. Леонов стоял неподвижно, только лицо его бледнело все больше и больше. А Носов наступал:

— Сейчас все продается. Должности, бабы, девки, совесть, честь…

— Ни совесть, ни честь продать нельзя.

Леонов резко повернулся и, не оглядываясь, пошел по коридору.

На резкий, какой-то требовательный стук в дверь Мухамедзянов ответил отрывистым «да». На пороге стоял Леонов.

— А, артист, проходи!

XXVIII

Леонов шел медленно знакомой дорогой. Когда Аленка добежала до того места, где совсем недавно произошла памятная встреча, майор невольно оглянулся. Но тотчас укорил себя за слабость, усмехнулся.

— Доченька, иди сюда.

— Сейчас, папа, — откликнулась Аленка, но и не думала возвращаться.

Он подошел к ней, подхватил на руки. Она громко засмеялась.

— Упадешь, Аленушка!

Они не заметили, как сзади к ним подкатила машина.

— Милиционер, привет! Вот так встреча!

Леонов оглянулся. Из машины выглядывало знакомое улыбающееся лицо.

— А, — узнал он своего добровольного помощника.

— Садись, подвезу.

— Охотно. Как, Аленка, поедем?

— Поедем.

Они сели в машину. Водитель с интересом посмотрел на Алексея.

— Скажи, сколько мы не виделись! Считай, с начала лета. А сейчас, — он посмотрел на растущую неподалеку березку, в зеленых ветвях которой золотились первые желтые листочки, — уже осень подступает. — В его словах послышалось какое-то сожаление.

— Да, бежит время…

Аленка осмелела. Вначале сидела тихо, с недоверием посматривая на водителя, потом начала вертеться на руках у отца. Взгляд ее остановился на смешном талисмане, подвешенном на ниточке к зеркалу. Хозяин машины угадал ее желание.

— Хочешь посмотреть? — он отвязал нитку и протянул игрушку Аленке. Это был мохнатый чертенок с маленькими рожками. Девчушка, не успев его разглядеть, уронила на пол, оба одновременно ринулись за игрушкой. Ударившись головами, громко рассмеялись.

— Ну что, поехали? — спросил хозяин, выпрямляясь и потирая голову.

Аленка захлопала в ладоши.

— Поехали, поехали! — закричала она.

Машина тронулась. По тротуарам торопливо, как обычно, шли люди. А майор смотрел и думал: действительно, как быстро бежит время. Кажется, совсем недавно этот человек возил его по городу, а он, занятый своими делами, даже не успел спросить, как его зовут. Время! Время! Сколько он его потратил, чтобы раскрыть то дело. Бригада, кассы, связь, почтальон, полеты… Да…

— Папа! Папа! — отвлек его голосок дочери. — Смотри, какая красивая собачка! — Аленка показывала пальцем на холеную колли.

— Что, нравится? — спросил отец.

— Очень, очень! — залепетала дочь.

— Да, хорошая собака, — сказал шофер, — держать только накладно. С моей пенсией не разбежишься.

— Тебе домой?

— Домой, — ответил Леонов.

— По старому адресу?

— По старому.

— Н-да. А ты знаешь, вчера прочитал в местной газете интересную статью. Про прошедший суд там рассказывается. Время, конечно, необыкновенное. Честно скажу, — он тормознул, объезжая ямку, — не все мне нравится, но вот, что стали говорить правду, не пряча такие острые вопросы, это здорово.

— Газету не читал, — краснея признался Леонов. — Болел я. О чем речь?

— Что, не слышал? Ну, так я тебе расскажу, — в голосе водителя слышалось торжество. — Суд состоялся. Этих, ну, помнишь, я тебя возил, поймали и судили. Да ты знаешь!..

— Нет, — Леонов отвернулся.

— Здорово тогда кто-то сработал. И ты не поверишь, кто там был. Один из твоих. Но главное… — водитель остановил машину и посмотрел на Алексея, тот пожал плечами. Сын председателя! Бедный! Плохо жил!

Что было в этих словах: радость, торжество, недоумение, сочувствие или сострадание? Леонов не мог понять.

— И все же я рад, рад, что не скрыли, не спрятали. Есть еще честные люди. Или только появляются?

— Не знаю, — усмехнулся Леонов.

_______________

ТОРУБАРОВ ЮРИЙ ДМИТРИЕВИЧ родился и вырос в суровом сибирском крае. Детство и юность прошли в небольшом городке. После окончания средней школы поступил в Кемеровский горный институт. Став горным инженером, был направлен в юный город Кузбасса — Междуреченск. Там на шахте прошло его становление как горняка.

Но недолго ему пришлось поработать. Молодой, растущий город требовал специалистов. Вскоре его рекомендуют на партийную работу. С болью в сердце расстается он со своими друзьями и милым, ставшим дорогим городом.

Но еще большую горечь разлуки с родным краем пришлось испытать ему, когда был рекомендован на должность первого секретаря Березовского ГК КПСС. Но запах угля сделал и этот город своим. Врос он своими стройками в кровь секретаря. Тяжело переживал, когда дела его и опыт потребовались в Киселевске, одном из труднейших, по заверению академика Аганбегяна, городе горняков.

Но судьба неумолима. И вот Торубаров в органах МВД. Труден участок работы, но интересен своим динамизмом, наполнен опасностями будней. Здесь у него открывается еще одно дарование — писательское, хотя эта тяга в нем сидела и раньше.

И здесь, на новой работе, она выплеснулась. Написан роман. Заканчивается работа над другим.