Читать интересную книгу Право на месть - Денис Шабалов

– Что это такое вообще?.. Командир, ты что в бинокль видел?.. – отдувался Артем.

– Сам не понял, – сберегая дыхание, скупо ответил Добрынин. – Биомасса… Амебы… Хрен поймешь! Дыхание береги. Не болтай.

Однако так просто любопытство Халявы унять было невозможно.

– Попал в него?

– Оно и рассыпалось только потому что попал! А толку?..

Артем чертыхнулся.

– И как с ним бороться?..

– Напалм?.. – тяжело дыша, предположил из-за спины Букаш.

– Надо бензин, мыло, алюминиевую пудру. Других способов не знаю, – ответил Добрынин.

Миновали внутренний периметр. Повезло – здесь исключительно удачно рухнуло здоровенное подгнившее дерево, подмяв собой и прижав к земле один из пролетов забора. По его стволу, как по мостику, сталкеры благополучно перебрались через «колючку». Спрыгнули с другой стороны.

– Перекур три минуты, – скомандовал Данил, решив дать пацанам заслуженный отдых.

Он-то сам ничего, и не такие еще нагрузки выдерживал… Вполне сносно себя чувствовал, даже дыхание не сбил – а вот ребятам, похоже, приходилось хреново… Стоят согнувшись на подламывающихся ногах, дышат загнанно, цепляются друг за друга… Шутка ли – километр бега в рваном темпе, с препятствиями, да еще с полной выкладкой и дополнительными килограммами добытого боезапаса за плечами!

– Дальше… ху… ху… ху… куда?.. – озираясь вокруг и пытаясь отдышаться, спросил Халява.

– Левее забирай, к югу уклоняйся! Пойдем мимо плаца, через казармы! Если прямо – с запада выйдем и придется по лесу крюк делать до города!

– Вон… плац!.. Уф… Вон!.. – упираясь руками в колени, глядя сквозь редкий здесь подлесок, ткнул пальцем Дед. – За ним казармы! До бетонки немного осталось…

– Что нам бетонка? Нам до города еще бежать и бежать, – обрадовал его Добрынин.

Макс застонал…

– А если отстанет?.. Не полезет за периметр…

– С чего ты взял, что не полезет? – настороженно прислушиваясь к доносящимся из чащи звукам и пытаясь определить их принадлежность, спросил Данил.

– А чего ж оно столько лет здесь сидело?.. Выло по ночам, за территорию носа не казало…

– Да просто вкусных сталкеров рядом не было… – пояснил Гриша. Он вроде бы отдышался немного и теперь стоял более-менее ровно, держа в руках автомат и поглядывая по сторонам. – А как появились…

– Замолкли все! Тишина! – оборвал его Добрынин.

Шелестит?.. Или только кажется?..

Звук этот услыхал, похоже, не только он один.

– Ползет… – пробормотал рядом Дед. – Артем… Букаш… Слышите?

Халява вместо ответа выматерился, поправляя съехавший набок противогаз – и как вспугнутый лось снова рванул вперед.

Теперь дело пошло веселее. Здесь, вблизи плаца и казарм, растительности все ж было меньше, чем в глубине территории – а может второе дыхание открылось… Подстегиваемые адреналином, сталкеры, пройдя краем и опасливо поглядывая на пятна плесени, в минуту миновали плац, оставили позади серую стену казармы. Вот и бетонка уже сквозь подлесок проглядывает…

«Неужели и впрямь ушли? – мелькнула у Добрынина мысль. – А вдруг и правда не полезет за периметр…»

Очень уж хотелось, чтобы Дед оказался прав и неведомая нечисть оставила непрошеных гостей в покое…

Вот и забор. Макс, сделав последние три шага, согнулся в три погибели, упершись руками в бетон, будто хотел в едином мощном усилии завалить плиту – и задышал… Казалось – он дышал весь. Дышали, подрагивая, ноги, дышала, мотаясь из стороны в сторону, голова, дышала ходившая ходуном спина – и даже упершиеся в бетонную секцию забора ладони дышали на свой лад, елозя по серому бетону секции. Рядом с ним на колени упал и Артем, не забывая, впрочем, поглядывать по сторонам.

– Дед, Халява – вперед, – скомандовал Данил, вновь поднимая бойцов. – На ту сторону.

– Да погодь, командир… Сдохнем же… – попытался возразить Максим. – Дай отдышаться…

– Идет! – взвизгнул вдруг Букаш, тыча стволом автомата куда-то меж деревьев. – Быстрее, быстрее! Догоняет!

Добрынин, холодея, обернулся – и увидел, как на полянку, метрах в тридцати, выползает шевелящаяся черная масса…

«Подствольник!» – молнией мелькнула мысль.

Он вскинул ВСС, нашаривая пальцем спусковой крючок подствольного гранатомета и двигая кнопку предохранителя:

– За забор! За забор ныряйте! Быстро! Ну!!!

Что там дальше делали пацаны, он уже не видел – все внимание его поглотила открывающаяся перед ним картина…

Существо оживало. Оживало, вновь придавая себе первозданный вид, конструируя себя из амеб, сползающихся в одну большую кучу прямо посреди полянки. Они сцеплялись, склеивались, внедрялись друг за друга, лепясь в единое целое, словно кусочки одной большой мозаики, чудовищного пазла – и в этой бесформенной куче с каждым мгновением все четче и четче проступали контуры знакомого существа… И куда как знакомые! – перед Добрыниным, вылепляясь, росло и пучилось существо из детского сада. Клякс. Он подняло голову – и Данил почувствовал, будто его огромные черные равнодушные глаза заглядывают в самую глубину его души…

– Вот это ни хрена себе… – хватая ртом воздух, прохрипел рядом Букаш. – Это что ж такое, командир?!.

Чудовище выпрямилось, вытягиваясь вверх – и, задрав купол головы в зенит, зашлось жутким каркающим хохотом. И от этого хохота, как совсем еще недавно от жуткого его воя, Добрынину вдруг захотелось тут же, срочно и незамедлительно оказаться как можно дальше отсюда, километров за пятьсот, а еще лучше – за тысячу. Он впервые в жизни испытывал это – ощущение полной растерянности, жуткого, какого-то животного ужаса, беспомощности и смертельной паники перед лицом врага. Этот хохот отрубал напрочь волю и разум, ледяной глыбой сковывая все желания кроме одного – бросить оружие наземь и склониться на милость победителя. Краем сознания Данил успел отметить, как задрожал, упал на колени и выронил автомат, хватаясь за голову, Гриша; слышал, как из-за забора в панике орут что-то оказавшиеся там в мгновение ока Дед и Халява… Отметил – и тут же напрочь забыл, чувствуя, как ледяной рукой сминает и гнет его к земле чужая холодная безжалостная воля… Захрипел, напрягаясь, пытаясь выпрямиться, освободиться из-под многотонного пресса, и чувствуя, как в страшном напряжении трещат связки и суставы, гнутся кости… Давление чуть ослабло, уступая его бешеному напору – и Добрынин, понимая, что оно вот-вот вернется и эта секундная передышка, может быть, его последний шанс, через силу поднял непослушными руками винтовку, и, отдавая команду сам себе, прохрипел:

– Огонь…

Граната попала в самый центр грудины. Взвизгнули осколки, шрапнелью рванув тело, вгрызаясь в черную, словно резиновую, плоть… Данил видел, как во все стороны полетели рваные клочья – однако желаемого результата попадание не принесло. Существо раскатисто зарычало на низких басовитых тонах, отмахнувшись от гранаты как от назойливой мухи, подобралось, будто сжимая внутри себя какую-то пружину и уменьшаясь в размерах… и Добрынин с внезапной ясностью понял, что разделяющее их расстояние для мутанта ничегошеньки не значит. Один прыжок, не более. И еще понял и то, что противопоставить ему он ничего не сможет.

«Батареи бы… – как-то спокойно, даже отрешенно, подумал он. – С уником в боевом режиме мы б еще поборолись…»

Страха не было, была лишь жалость и какая-то… констатация факта что ли. Вот и он столкнулся с тем, кто оказался ему не по зубам. Кончена жизнь?.. А как же полковник?.. Братство?.. Как же пацаны, те, кто доверился ему, увидев в нем своего командира?.. В конце концов – как же Иринка с Ольгой… остальные обитатели Убежища… Они теперь как?

Все эти мысли разом пронеслись в его голове – а в следующее мгновение монстр прыгнул. Скорость его была фантастической. Пожалуй, он мог дать фору не только Добрынину с его адреналиновыми ударами, но и гораздо более проворному мутанту – горынычу. Черное тело размазалось в воздухе – и всей своей массой обрушилось на человека. Данил только и успел чуть развернуться, подставляя под удар плечо и левый бок – а потом его смело чудовищным ударом и он, протаранив бетонную секцию забора, в последнее мгновение увидел только ослепляющую вспышку, взорвавшую тьму перед глазами… и кувырком полетел в черную мглу беспамятства.

Глава 4

Бег по пересеченной местности

Что-то ему мешало. Прямо на нервы действовало. Трясло, подталкивало, хлопало по щекам… Да еще и жутко воняло при этом! Добрынин ткнул туда рукой, намереваясь вздремнуть еще часика полтора-два – но надоедливое нечто принялось за него с удвоенной энергией. Данил выматерился – получилось хрипло и неразборчиво из-за пересохшего горла – и вдруг как-то разом все вспомнил… Клякс, погоня… Бетонный забор, с которым встретилось в полете его многострадальное туловище… Сон? Он вскочил, продирая глаза – и зашипел от внезапно вспыхнувшей в левом боку боли. Нет, сном тут и не пахло – рядом сидел Хирург с какой-то склянкой в руках и пытливо глядел на него. Склонил голову на бок – и влепил очередную пощечину.