— Ладно, — вздохнула Надя, делая шаг в таинственную комнату.
Глава девятая
Осторожно проверяя ногой каждую плиту, Надя пыталась мысленно дописать завещание. Ей очень хотелось, чтобы ее законный супруг и принц по совместительству уважил ее волю и сдох. Ему что? Сложно что ли?
От неприятностей у Нади не было отбоя. Осторожно, боясь лишний раз шмыгнуть носом она пробиралась по плиточному полу. Каждая плитка ходила ходуном, словно ее укладывала бригада пьяных гастарбайтеров. Которым к тому же еще и не заплатили! И в перерывах между варкой старой покрышки и лапши, они пытались сделать ремонт.
— Ой-е-е-ей! — закачалась Надя, балансируя руками изо всех сил.
Еще немного, и она взлетит.
Когда глаза привыкли к полумраку, Надя стала различать узор плиток. И поняла, что есть «опасные», а есть «безопасные».
Надю трясло, как Каштанку, когда она делала еще один шаг навстречу «большой-большой любви».
— Ма-а-амочки! — затормозила Надя, подслеповато щурясь на причудливый узор.
Она сразу мысленно поделила плитки на три группы. И уже была уверена, что на плитку с узором, смахивающим на детородный орган наступать себе дороже.
— Тэкс! — сопела Надя, перепрыгивая через плитки. Она нервно оглянулась, в надежде, что принц с большой любовью наперевес еще не нашел ее.
Надя чувствовала себя Новым Годом. Который вот-вот наступит.
Иногда она предательски качалась, чтобы не коснуться соседних плиток. А потом выдыхала с мощностью сдувшегося шарика, когда опасность миновала.
— Еще чуть-чуть! — подбадривала себя Надя. Но что-то никак не «подбадривалось». Зато далекий голос суженного заставлял ее прыгать со скоростью белки, которой только что попали мелкой дробью под пушистый хвост.
— Ай-я-я-яй! — ужаснулась Надя, едва не перепутав плитки. Но вовремя спохватившись. На ее груди был узел из платья. И больше всего на свете Надя надеялась на то, что принца в детстве уронили намного сильнее, чем кажется на первый взгляд. И пройти эти испытания он не сможет!
Дойдя до конца зала Надя решила запомнить примерное время. И в это время каждый день праздновать свой день рождения. Отмечать его тортиком.
— Капец, — выдохнула Надя, сползая по колонне спиной.
Не смотря на то, что когда-то Надя прыгала на фитнесе, радовала соседей гулкими ударами тельца об пол и заковыристыми матами, а так же освоила треть Камасутры, она ужасно устала. И перенервничала.
На счет Камастуры Надя была уверена. Оргазм почти во всех позах достигается лишь в от момент, когда ее развязали, разогнули и размотали обратно.
— Вижу, твоя любовь сильна! — послышался заунывный голос.
— Аха, — выдохнула Надя. И возлюбила принца еще сильнее!
— Тебя ждет последнее испытание! — голос прозвучал угрожающе.
— Да неужели? — осмотрелась Надя. И мысленно выдохнула. — И тогда я смогу отсюда выйти? Да?
Огромная дверь открылась и засветилась, словно приглашая оставить за ней еще партию нервишек.
Надя тревожно оглянулась. И твердо решила. Как только она выберется, к принцу она больше не вернется.
Сжав кулаки, и воинственно шмыгнув носом, Надя направилась в сторону двери.
Стоило Наде сделать шаг, как к ней мгновенно устремились какие-то колючие ветки. По ощущениям напоминающие кусты ежевики. Точно такие же, которые росли под окнами бабушкиного дом. И в которые она свалилась прямо с забора. Она стонала, как все тети из фильмов для взрослых. И оставила на память колючим веткам свои трусы. Так что их можно было смело считать эротическим опытом.
Глаза Нади метались по сторонам. Она пыталась понять, почему ловушка не дает ей ни единого шанса, а колючки уже обвивали ее со всех сторон. Они запутывали ее в тугой колючий кокон. И только немного привыкнув к полутьме, Надя увидела десятки таких коконов. Из каждого из них торчали тряпки платья.
— Мамочки! — закусила губу Надя, боясь пошевелиться.
— Это конец, — послышался унылый голос.
— Так не честно!!! — закричала Надя, пытаясь что-нибудь придумать. Но пока что в ее голове бегала паникующая обезьянка с тарелками. — Это не честно!!! Я даже войти не успела! Это что за испытание такое, в котором нет шансов победить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Увы, но в этом испытании действительно нет ни одного шанса победить, — согласился голос. — Прощай, красавица!
Дверь, которая до этого момента все еще была открытой, стала медленно закрываться, двигая мусор.
В Надины планы не входило умирать в ближайшее время. «Умирать» даже не стояло в ее ежедневнике! Разве что после обеда в субботу. Между маникюром и походом в гипермаркет.
Но даже там было буквально минут десять — пятнадцать, что мало для полноценного умирания. Поэтому Надя даже не думала о смерти. А если и думала, то представляла ее вовсе не так!
Она мечтала отбросить каблуки в возрасте за сотку, в объятиях молодого любовника. Поэтому умирать сейчас Надежда не собиралась. И уступала место Вере и Любви. Вере в мужчин. И любви к конкретного принцу, с которого и начались все ее неприятности.
— Помогите! — пискнула Надя, наступив на гордость. — Помогите!!!
Она чувствовала себя цветком в горшке, примотанном к палочке. Надя очень любила комнатные цветы. Хоть они и не приживались. Любое растение у Нади было бы строго однолетними. Даже баобаб.
— Спасите! — цедила Надя, а кто-то или что-то стал закрывать двери нарочно медленно. Словно давая жертве насладиться моментом, когда угасает последняя надежда на спасение.
Внезапно появился силуэт деда.
— Спаси меня!!! — завопила Надя, воспрянув духом. — Ты меня слышишь?!!
— Вижу, что ты наслаждаешься своим счастьем! — послышался скрипучий голос.
— Прямо тащусь!!! — взвизгнула Надя, пытаясь отчаянно выпутаться.
— Забыл тебе сказать, моя врединка. Что-то память меня подводит в последнее время! Еще бы! Мне почти восемьсот лет! — начал дед. — Любовь — это не только розы. Но и шипы!
— Да!!! Шипы!!! — дергалась Надя, кусая колючую лозу, которая пыталась обвить ее шею. — Много шипов!
— Поэтому я переживаю, что ключ может попасть в чужие руки, — заметил дед, не обращая внимания на крики Нади. — Да-да, и такое возможно! Для того, чтобы защитить ключ прочитай слова, написанные на нем три раза! И тогда никто не сможет его украсть, унести или взять без твоего разрешения!
— А что, для того, чтобы украсть нужно давать разре…Ай! — дергалась Надя. — Разрешение?
— Но помни, что ровно через сутки ты должна прочитать заклинание снова, — произнес чей-то заботливый папаша. — Иначе через двадцать четыре часа оно перестанет действовать!
— Отлично, — икнула Надя, пытаясь увести лицо подальше от лозы. — Очень важная информация. Спасибо. Главное, уместная! Мне тут жить осталось два вдоха и один выдох, а мне про ключ!
— Ну все, не буду тебе мешать, моя принцессочка! — улыбнулся старик, пряча лицо под мрачным черным капюшоном. Он растворился, как не бывало.
— Старый маразматик! — сглотнула Надя. Она косилась на свою шею. По ней уже ползла колючая лоза. — Нет, чтобы раньше это сказать! Я бы тут не очутилась!
«Вот что значит уводить чужих женихов!», — взыграла у Нади совесть.
Внезапно дверь разлетелась на осколки. Огромные камни с гулким эхом упали на пол. В сторону Нади медленно шел принц.
«Видимо, выбил дверь самомнением!», — заметила Мадам Си Жу.
Один удар ржавого меча освободил несчастную Надю от колючих пут. И она упала мешком картошки прямо на руки принцу.
Сердце Нади испуганно билось. Она до сих пор не верила своим глазам. Неужели он пришел ее спасти? Нет, главное, пришел! И спас! Все, как и подобает прекрасному принцу!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Это было похоже на сон. Или на сказку, которую Надя читала в детстве, мечтая быть принцессой.
Если еще пять минут назад она готова была вернуться в прошлое. И вырывать из собственных детских рук книжку про принца. Чтобы вручить книжку «Волк и семеро козлят», намекая с высоты прожитого опыта, что нормальных мужиков не осталось.