Для похитителей, совершивших корыстное похищение, решающее значение имеют социальные связи похищенного. Для совершения преступления жертва выбирается заранее. Как показывает анализ материалов уголовных дел, это преимущественно (92 %) материально состоятельные люди (предприниматели, коммерсанты, банкиры, бизнесмены и т. п.), которые, по мнению похитителей, способны заплатить выкуп за себя или своих близких.
При корыстном захвате заложника виновные безразлично относятся к связям взятых в заложники. Это совершенно случайные лица (95 %), оказавшиеся в определенном помещении, транспорте в момент захвата. Вместе с тем с целью придания корыстному захвату широкого общественного резонанса, в качестве заложников могут выбираться представители определенных категорий граждан (дети, общественные и политические деятели), чтобы побудить заинтересованных лиц, организации, государство выплатить выкуп либо совершить иные действия имущественного или политического характера.
При захвате заложника виновные стремятся захватить большое количество заложников (самолет, автобус и т. п.), а при корыстном похищении похищается одно, два лица.
Перед совершением корыстного похищения человека похитители выясняют финансовое положение предполагаемой жертвы. При захвате заложников предварительная проверка финансового положения заложников не проводится, т. к. требования обращены к государству или организации.
Требования о передаче выкупа при захвате заложников, совершении отдельных действий или воздержании от их совершения предъявляются, как правило, не самому похищенному, а иным лицам, заинтересованным в его освобождении. В этих ситуациях затрагиваются интересы неопределенно большого круга лиц.
При этом значительную сложность представляет то обстоятельство, что обязательным признаком субъективной стороны захвата заложника является специальная цель – понуждение государства, организации или гражданина совершить какие-либо действия или воздержаться от их совершения, так и наличие специального мотива – незаконно обогатиться за счет захвата заложника. Только в совокупности специальная цель и мотив позволяют квалифицировать данное деяние по п. «з» ч.2 ст.206 УК РФ. Отсутствие данных признаков свидетельствует о совершении захвата заложника ч.1 ст.206 УК РФ.
Спорным является мнение В.Ф. Караулова, который полагает, что если имеет место захват лица с последующим перемещением его в другое место, дальнейшим удержанием и выдвижением требований передачи определенных денежных средств или имущества (выкупа), как условие освобождения потерпевшего, то подобное деяние необходимо квалифицировать как захват заложника, а не как похищение человека. Если же при этом выдвигаются дополнительно и иные требования, то это также квалифицируется по ст.206 УК РФ. В качестве аргумента, подтверждающего свою точку зрения, он указывает на отсутствие в ст.126 УК РФ прямого указания на наличие обязательного условия освобождения при похищении человека из корыстных побуждений – получение виновным определенной суммы денег или имущества[117].
Мы не разделяем точку зрения В.Ф. Караулова по следующим основаниям:
– во-первых, объектом при захвате заложника из корыстных побуждений или по найму являются общественные отношения, обеспечивающие регулирование и охрану общественной безопасности, при похищении человека из корыстных побуждений ими являются общественные отношения, охраняющие личную свободу человека;
– во-вторых, объективная сторона захвата заложника не содержит признака перемещения; как правило, заложники остаются на месте захвата, и дальнейшие их передвижения не предполагаются, т. к. большую группу людей сложно перемещать;
– в-третьих, при похищении человека мотивом выступает корысть, а при захвате заложника, кроме корыстного мотива, могут быть: политические (несогласие с правящим режимом, желание уехать из страны и т. д.), криминальные причины, сопряженные с требованиями материального характера (транспорт, деньги, оружие, наркотики и т. д.), без которых не может быть достигнута основная цель.
В п. «з» ч.2 ст.206 УК РФ, наряду с корыстными побуждениями, содержится альтернативный признак «по найму». Это обусловлено получением материального или иного вознаграждения за совершение преступления.
При совершении захвата заложника по найму, заказчик от нанимателя получает вознаграждение, последний в свою очередь, удовлетворяет интересы наемника, который материально заинтересован, т. к. несет расходы при совершении преступления.
При совершении похищения человека корыстные действия могут быть выражены в получении вознаграждения от «заказчика» преступления.
Например, И., работая милиционером отдельного батальона конвойной службы УВД города Тольятти и являясь сержантом милиции, в 1997 г. вступил с П. в преступный сговор на похищение В. за материальное вознаграждение. Во исполнение преступного сговора 18 мая 1997 г., одетый в форму работника милиции, он прибыл в 4 квартал Автозаводского района города Тольятти, где недалеко от дома В. стал ожидать появления последнего. Увидев автомобиль потерпевшего, И. имевшимся у него милицейским жезлом остановил указанный автомобиль под управлением В., потребовав от последнего выйти из машины. Когда В. вышел из своего автомобиля, к нему подошли неустановленные следствием лица и усадили в автомобиль. Примерно 20 мая 1997 г. И. получил от П. за участие в похищении В. 3 тыс. рублей.
Фактические обстоятельства дела, доказанность вины И. в содеянном, а также правильность квалификации его действий в надзорном представлении не оспариваются.
Вместе с тем автор надзорного представления ссылается на то, что судом неправильно назначен для отбывания наказания осужденному вид исправительного учреждения, так осуждая И. по ч.2 ст.126 УК РФ, суд ошибочно отнес это преступление к категории особо тяжких, ввиду того, что похищение В. имело место 18 мая 1997 г., на момент действия ст.126 УК РФ в редакции закона от 13 июня 1996 г. Часть вторая названной статьи предусматривала наказание до десяти лет лишения свободы и относилась к категории тяжких. С учетом этого, суд ошибочно назначил отбывание наказания осужденному в исправительной колонии строгого режима.
Суд, осуждая И. за похищение человека, совершенное группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, действительно ошибочно руководствовался действовавшей на момент вынесения приговора редакцией ч.2 ст.126 УК РФ и, указав в мотивировочной части приговора, что И. совершено особо тяжкое преступление, назначил ему для отбывания наказания исправительную колонию строгого режима.
Ввиду того, что на момент совершения И. преступления, предусмотренного ч.2 ст.126 УК РФ, оно относилось к категории тяжких, осужденному в соответствии с п. «б» ч.1 ст.58 УК РФ должна быть назначена к отбыванию наказания исправительная колония общего режима.
Действия И. необходимо переквалифицировать с пп. «а», «з» ч.2 ст.126 УК РФ (в редакции Закона от 9 февраля 1999 г.) на пп. «а», «з» ст.126 УК РФ (в редакции Закона от 13 июня 1996 г.)[118].
В связи с изложенным необходимо дополнить п. «з» ч.2 ст.126 УК РФ новым квалифицирующим признаком «похищение человека по найму», аргументируемое ссылкой на наличие в практике случаев совершения данного преступления или участия в нем за материальное вознаграждение со стороны заинтересованных лиц либо в связи с выполнением обязательств личного характера («по понятиям»), представляющих повышенную общественную опасность.
На практике существуют проблемы разграничения похищения человека, сопряженного с вымогательством.
В уголовно-правовой литературе распространено мнение, что действия вымогателя, связанные с похищением потерпевшего и предъявлением ему либо его близким (т. е. третьим лицам) незаконного требования по передаче имущества, права на имущество, совершение действий имущественного характера, следует квалифицировать по совокупности преступлений п. «з» ч.2 ст.126 УК РФ и ст.163 УК РФ[119].
Н. и Л. с целью вымогательства продажи им квартиры Ж. вывезли его за город, где, применив насилие и угрожая расправой, заставили оформить доверенность с правом продажи квартиры на имя Л., после чего отпустили. Позднее Ж., сознавая, что потеряет свою квартиру, ликвидировал доверенность. Узнав об этом, Л. и Н., применив насилие, похитили Ж., увезли его в пустующее помещение детского сада, где Н. работал сторожем, а затем перевезли в сарай и гараж, принадлежащие родственнику Н., где угрожая насилием, требовали оформить доверенность вновь. Спустя сутки Ж. освободили военнослужащие военного училища. Суд обоснованно указал, что Н. и Л., совершая похищение Ж., руководствовались корыстным мотивом[120].
Данная квалификация обусловлена рядом существенных факторов. Предметом вымогательства является чужое имущество и другие требования имущественного характера.