И скоро Герман наверняка сорвется, но ждать, чтобы он окучивал новую подстилку? Перетопчется!
Куда там он собирался, кстати? В очередную командировку? Так почему бы не составить компанию? Вот ее ненаглядный обрадуется…
И оборотница довольно улыбнулась.
Глава 11
Вода текла по рукам, смывая остатки муки и теста. По кухне плыл одуряющий запах поджарки, а во рту до сих пор привкус сладости сырого мяса.
Не удержалась. Вид кроваво-розовой мякоти взбудоражил обоняние, и рот затопило слюной. Влада не помнила, как выхватила из пакета шматок и вскрыла упаковку. Очнулась, когда горло залило мясным соком… М-м-м, так вкусно!
- Вкусная, - согласился голос над ухом. – Моя…
Волоски на шее встали дыбом от страха вперемешку с предвкушением. Она знает этот голос.
- Моя, - низко зарычал оборотень и, перехватив за талию, дернул на себя.
Между ягодиц уперлось твердое. Влада потерлась кошкой, с наслаждением прислушиваясь, как сбивается мужское дыхание.
- Иди ко мне!
Ее развернули на сто восемьдесят. Один вздох - и под попой столешница, а майка и штаны валяются на полу кучей тряпья.
Пьяная от возбуждения и страха, она подняла голову и потерялась в серо-золотых омутах. Пропала в обещании откровенного разврата, приправленного изысканной лаской. Они ещё многое не пробовали…
За подбородок ухватили горячие пальцы, и Влада судорожно облизнулась, предвкушая поцелуй.
Альфа не подвел. Бросился на нее, как голодный хищник, заклеймил жадными полу укусами и напоил собственным дыханием, пряным и свежим, как дорогое вино.
По груди скользну осенний воздух, но мужские ладони прогнали холод волной ласки.
Тягучее желание взвилось до небес и рухнуло на голову каскадом невыносимой потребности. Между ног скрутился тугой узел, заставляя извиваться на каменной столешнице и выпрашивать большего.
Быстрее, быстрее… как было в прошлый раз. Ее молчаливую просьбу услышали и удовлетворили. Альфа нырнул рукой между широко раскрытых бедер, и Влада подавилась стоном, чувствуя, как в нее проникает палец.
- М-м-м, - застонала в губы и дернула бедрами, насаживаясь плотнее.
Но оборотень сдал назад, чтобы в следующую секунду войти в нее уже двумя.
- Тугая девочка, - прохрипел, мягко толкаясь внутрь. – Мокрая…
Вдоль влажных складок прошёлся большой палец и мягко прижал чувствительную горошину клитора. Тело прошило разрядом электрического тока, толкая ее навстречу оборотню. Колкие искры рассыпались по коже и впитались сквозь поры, соскальзывал в самый низ и рождая первую волну.
- Моя девочка, - выдохнул альфа и усилил напор.
Несколько протяжных четких движений, и Влада всхлипнула, до боли цепляясь за широкие плечи. Крупные долгие судороги бились внизу живота, а разгорячённую плоть уже толкался твердый и горячий альфа.
Из горла вырвался протяжный стон, и Влада распахнула глаза.
- Твою ж… ох, - выдохнула, разглядывая потолок спальни.
Это все сон! Просто чертов дурацкий сон, а она только что кончила!
Влада с тихим стоном уткнулась в подушку.
Память живенько выстроила картину сегодняшнего дня в котором она действительно взялась за готовку. Сразу после того как провалялась на постели часа три, безуспешно пытаясь уснуть.
Черта с два! От обиды хотелось лезть на стену или, еще лучше – расколотить несколько декоративных ваз в прихожей.
Нашелся тоже, прЫнц на белом конИ. В замок доставил, продуктов оставил и ускакал, задрав хвост. К паре своей, не иначе.
Нет, оно, конечно, правильно – Ярский вообще не должен был распинаться, а просто вкатить ей штраф и уволить со спокойной совестью, но вот грызло что-то, свербело….
Исползав всю кровать вдоль и поперек, Влада поплелась в кухню. От нечего делать опять залезла в холодильник и чуть не сомлела от вида мяса.
Набросилась на него, как оголодавшая. Грешным делом мелькнула мысль о беременности, но нет – невозможно. Мало времени прошло для симптомов гастрономического Армагеддона, да и препарат действовал как противозачаточное. Обычные гормоны, на нее всегда жор нападал в середине цикла, а тут еще и препарат новый.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кстати о нем… Влада вернулась в комнату к оставленной рядышком с постелью сумке. Надо вколоть еще дозу. Для начала сократит время между приемами на час… А там видно будет. И переодеться, да. В мокрых трусах не слишком удобно. пришлось опять в душ идти и сражаться с этой космической кабинкой. Не мог установить себе человеческую чугунную ванну? Дешево и сердито.
И только она завершила гигиенические процедуры, замок опять щелкнул.
Влада чуть не села на пушистый коврик. Ярский?! Уже полночь почти, какого черта?!
В прихожей послышался шорох. Еще один… Потом мужчина вроде бы отправился в кухню... Тихонько звякнула посуда. Точно, есть пошел!
Влада взволнованно кусала губы, не зная, что делать.
Пробраться в комнату, нырнуть под одеяло и притвориться спящей, чтобы, когда оборотень зашел… Вот дура, он бы уже зашел, если бы хотел! Просто выломал дверь и показал, кто здесь мачо. Но вместо этого в кухню наведался. А почему приехал, собственно? Там не дали, так сюда заглянуть решил?
Влада решительно поправила смятую майку и вышла из ванной. Главное, грудь колесом и взгляд суровей, чтобы ни единого намека на то, что ей снилось.
Ярский действительно нашелся на кухне.
Пиджак на спинке стула висит, рукава рубашки аккуратно закатаны, а на столе – сковородка и хороший шмат хлеба. Ярский ел аккуратно и быстро, расправляясь с поджаркой как с врагом народа – без права на помилование. Влада даже засмотрелась. Куда в него столько лезет? С ума сойти! И почему ей хочется сесть напротив и подпереть рукой щечку?
Оборотень вопросительно на нее взглянул, но есть не перестал.
- Эм, приятного аппетита, - не выдержала молчания.
В ответ что-то пробухтели и отгородились от нее стаканом, обозначая территорию самца.
Ах, ну да, конечно. Когда я ем, то глух и нем, хитер и быстр и дьявольски красив... э-э-э, умен.
Ну что ж, мешать не велено, холопам надо и честь знать. Влада развернулась, но в спину вдруг ударило:
- Спасибо, очень вкусно.
Ого! Ей даже спасибо обломилось?
- Не за что.
- Как себя чувствуешь?
Что ж… Разговаривать, стоя при этом спиной не слишком удобно. Влада обернулась к альфе:
- Ничего не беспокоит.
- Совсем ничего?
Ну, если не считать больной фантазии, настырно шепчущей о бесстыдных снах. Оставалось надеяться, что альфа не учует.
- Совсем.
Альфа расправился с мясом и перешёл к чаю.
- Надо привлечь полицию.
А то она не знала!
- И подарить следователям ещё одного глухаря, - печально усмехнулась Влада. – Я его не видела. Совсем. Даже цвет одежды не скажу. Он напал в переходе между домами, во дворах. И свидетели вряд ли есть, время одиннадцатый час, а район спальный.
- И только тебе дома не сидится.
Черт! Влада хмуро посмотрела на развалившегося на стуле Ярского. Шерлок Холмс, чтоб его. Все-то он додумает. Лучше бы, кхм, на рубашке рукава спустил. Вид жилистых предплечий, оплетённых узором темных вен, здорово отвлекал.
- Подышать выходила, - как можно равнодушнее пожала плечами. – Запрещено гулять перед сном?
- Нет, конечно. Но, знаешь ли, человек внезапно смертен. Особенно в глухих переулках.
Ого, а мы и Булгакова читали? Влада с интересом глянула на альфу. По виду он только новостные сводки уважал и контракты с семизначными цифрами.
- И все же заявление – бесполезное дело, это факт, - подвела итог. – А факт – самая упрямая вещь в мире.
Ярский хмыкнул, оценив ответ цитатой из той же книги. Поднялся и, легко захватив сковородку с кружкой, проследовал к раковине.
О, нет, нет, нет! Только не мыть посуду! Мужчина, не брезгующий домашними делами - это плюс несколько пунктов к привлекательности, а она у Ярского и так зашкаливала.
Но оборотень плевать хотел на ее желания. Спокойно взялся за губку и приступил к делу.